Юлия разжала объятья и забарабанила его кулачками по груди.

— Никогда больше так со мной не поступай.

— Обещаю. Если только на нас не обрушится новая волна.

— Катон, — буркнула она. — Не надо так!

Разговор их прервал нарочитый кашель, и, повернувшись, молодые люди увидели Макрона, который, уперев руки в бока, с интересом заглядывал в трюм.

— Если ваш разговор закончен, не стоит ли уже взяться за работу?

Первые часы ночи ушли на то, чтобы по возможности избавиться от груза. Работа постепенно становилась все более тяжелой, так как открылись нижние слои груза, состоящие из самых тяжелых предметов. Существенная доля их оказалась сорванной с места, многое разбилось о корпус или нижнюю часть люка. Однако, ко всеобщему облегчению, «Гор» поднимался все выше над водою. По мере разборки трюма становилось ясно, что корабль изрядно хлебнул воды.

— Можем начать вычерпывать, как только выбросим еще некоторое количество хлама, — решил Макрон. — Так мы вернее останемся на плаву.

Помощник капитана поскреб подбородок.

— Да, надеюсь на это.

Макрон повернулся к нему с недовольным выражением на лице.

— Есть вопросы?

— Конечно. — Помощник был явно удивлен. — Груз разбросало по всему трюму, корабль опрокидывался. Нам повезло, что он выправился. Очень повезло. Раз он остался на плаву, значит, был очень хорошо построен. Но повреждений должно быть немерено. Многие швы разошлись, наверное, открылись течи…

Макрон пожал плечами:

— Тогда нам придется вычерпывать воду быстрее, чем она поступает.

— Можно попробовать…

— Олухи пробуют; мы сделаем, — твердо сказал Макрон.

Помощник капитана чуть кивнул.

— Как знаешь. Но раз все в относительном порядке, мне придется слазить в трюм — поискать течи. А потом попытаться заткнуть их.

— И почему не полезть в него сейчас?

— Там осталось много свободного груза, центурион. Волна крепчает, и меня может раздавить или завалить, если «Гор» повалится на борт. Придется продолжить разгрузку.

— Здравое соображение. Когда сочтешь возможным, скажи, я помогу тебе.

Макрон осмотрел палубу, и взгляд его остановился на торчащем вверх обломке мачты.

— Но меня заботит кое-что еще.

— Что именно, господин?

— Можно оставить корабль на плаву, но как заставить его плыть дальше?

Помощник указал на запасную мачту, привязанную возле одного из бортов судна.

— Придется поставить новую. Найдутся и канаты, и старый парус. Затем нужно будет сделать новый руль с рукояткой из обломков крышки трюма. Тогда мы сможем кое-как поворачивать, однако плыть будем медленно, и никакого шторма уже не переживем. — Он поежился. — И даже волны вполовину меньше той, что едва не потопила нас.

— Тогда за дело. Как только мы вернем судну ход, сразу же направляемся к ближайшей гавани на Крите.

Помощник задумался на мгновение и кивнул:

— К Матале… Лучше не придумаешь.

— Значит, к Матале. А теперь за работу.

Как только помощник решил, что в трюме достаточно безопасно, он аккуратно спустился на оставшуюся груду груза и направился к борту. Макрон помог ему спуститься, а потом спустился и сам, следуя за помощником с мешком старой промасленной парусины. Сюда, внутрь, совсем не проникал звездный свет, и ровные поскрипывания обшивки и плеск волн по обеим сторонам корпуса заставляли центуриона нервничать.

— Сюда, — позвал помощник. — Держись поближе ко мне.

— Не отстану, не беспокойся.

Помощник направился вперед, пробираясь между ребрами шпангоутов[9]«Гора». После чего он методично проследовал назад, нащупывая трещины и течи. Время от времени замирал на месте, просил у Макрона смолёную тряпку, затем они оба, сидя на корточках в холодной воде, заталкивали неподатливый материал в узкие щели, открывшиеся в стыках досок обшивки. Когда они обошли вокруг кормы, вернулись к носу и на ощупь пробрались к люку, Макрон выбрался по лестнице на палубу и опустился на нее, утомленный и замерзший.

— Неужели эти заплаты не пропускают воду? — спросил он у помощника.

— Они только уменьшат течь. Ничего лучшего мы сейчас предпринять не можем. Как только поставим мачту, выделим две смены людей вычерпывать воду.

— Отлично. Я возьму под контроль одну смену. Катон может взять вторую. Я хочу, чтобы все свои силы ты употребил на то, чтобы корабль не потонул и мы добрались до порта.

Помощник вздохнул:

— Я сделаю все, что от меня зависит, центурион.

— Конечно, сделаешь. Но если корабль пойдет ко дну и мы утонем, я сделаю из твоих кишок шнурки для сандалий. — Он хлопнул моряка по спине. — А теперь давай ставить эту самую мачту.

С помощью обоих офицеров моряки отвязали запасную мачту и приставили ее конец к пеньку, оставшемуся от основной. Затем, привязав четыре веревки к свободному концу, Макрон вместе с пятью моряками поставили ее вертикально. Помощник с двумя сильными мужчинами удерживал нижний конец мачты на месте, в то время как Катон руководил двумя отрядами, тянувшими за веревки. Новая мачта неторопливо поднялась и стала возле обрубка старой, а Макрон со своими подручными удерживал ее на месте двумя веревками. Помощник и его люди торопливо примотали новую мачту к обрубку, насколько это было возможно, и укрепили ее канатами, поняв, что ничего лучше у них уже не получится. Однако об отдыхе речи и быть не могло: экипажу пришлось укреплять мачту расчалками,[10]изготавливать снасти и рею, на которую пошли два связанных воедино гребных весла. Наконец, из кладовой извлекли старый парус и прикрепили его к рее. Импровизированный руль спустили за кормой в воду и приставили к нему человека, после чего парус аккуратно подняли на мачту.

Легкий ветерок наполнил своим дуновением затрепетавший парус под критическим взором помощника капитана. Тот отдал новый приказ, и «Гор» начал набирать ход по невысокой волне, как раз когда горизонт на востоке посветлел. Те, кто не помогал управлять судном, в изнеможении повалились на палубу. Сенатор Семпроний уложил Юлию головой себе на колени и укрыл дочь своим плащом. Как только помощник удостоверился в том, что корабль после выполненного ночью грубого ремонта ведет себя достаточно хорошо, он явился с отчетом к Макрону и Катону.

— Мы идем вдоль берега, господа мои. Должны добраться до Маталы к концу дня. Можем стать там на ремонт.

— Отлично, — улыбнулся Макрон. — Ты хорошо потрудился.