Маккензи! Слава Богу, Маккензи!

Он стоял так близко, что Тара чувствовала, как подымается его грудь, как стучит сердце. Или это ее сердце?

– Кто они? – спросил Маккензи.

Значит, он видел! Следил за ней и видел тех двоих… Но где же они? Разве они не преследовали ее?

– О ком вы говорите?

Она ничего не скажет ему! Ничего.

– О тех, кто вас так напугал.

– Я ничего не знаю.

– Знаете. Кто они? – повторил он.

– Говорю вам, не знаю!

– А почему удрали от меня?

– Чтобы вы меня ни к чему не принуждали.

– Я не имею обыкновения принуждать. Даже женщин легкого поведения.

– Я не…

– Ладно. Кем бы вы ни были, я хотел лишь угостить вас приличным ужином и потом отпустить в ту крысиную нору, которую вы сами для себя выбрали.

– Не смейте так говорить! Я ничего не выбирала, это было первое, что подвернулось.

– Но теперь вам и туда нельзя вернуться. Я не ошибся?

– Да, – согласилась она.

Тара ощущала тепло его тела, запах дорогого мыла, одеколона, виски и хорошо выделанной кожи штанов и высоких сапог.

За свой короткий век она повидала разных людей, но, пожалуй, такого решительного, как этот, не встречала. И такого сильного, спокойного, уверенного в себе. Впрочем, Тара предполагала, что Маккензи умеет проявлять доброту.

– Кого вы боитесь? – спросил он.

Девушка прикрыла глаза, почувствовала себя в безопасности. Маккензи такой сильный, высокий, проворный. Видит в темноте как кошка. На такого можно положиться…

– Кто преследует вас? – повторил он.

Что ей сказать, если она сама не знает, что произошло… тогда, в том доме… Кто это сделал и зачем? Нет, нельзя никому рассказывать о случившемся, никто не должен знать, в каком страшном деле она замешана. Да и кто поверит в ее невиновность? Ведь этот Маккензи не верит и тому, что она не шлюха, а честная девушка, попавшая в беду!..

– Расскажите мне, и тогда, возможно, мне удастся помочь вам, – прошептал он.

– Нет! Нет! Нет!

Он улыбнулся, отошел и прислонился к стене дома.

– Подумайте, ведь если я не знаю, какая опасность вам грозит, как защитить вас?

В мягком тоне слышалась угроза. Почему бы ему не бросить ее здесь и не уйти?

"Черт возьми, – думал тем: временем Джаррет Маккензи. – кто же она такая? Слабая, но решительная. Беспомощная, но упрямая. И несомненно, красивая и соблазнительная."

– Говорите! – потребовал он.

– Идите к дьяволу!

К его изумлению, девушка вновь бросилась бежать. Прямо к берегу, к дощатому настилу над водой.

– Стойте!

В два прыжка Маккензи нагнал ее, схватил за плечи, прижал к себе. Капюшон сполз с головы девушки, роскошные волосы цвета спелой пшеницы рассыпались по плечам. Еще в таверне он не мог оторвать от них глаз.

– Что вы делаете, глупая? Хотите свалиться в моду?

– Я умею плавать.

– Ваши юбки намокнут и потянут вас ко дну.

– И пусть!

– Давайте поговорим. Вы откуда-то убежали. От кого или от чего, не мое дело. Но я хочу помочь вам.

Огромные фиалковые глаза девушки выразили удивление и недоверие.

– Мне нужно одно – уехать отсюда.

– Помочь вам в моих силах. Если хотите, сегодня же ночью.

– И вы не потребуете никаких объяснений?

– Никаких.

– И никакой… платы? У меня ничего нет. Ни драгоценностей, ни даже жалованья за работу в таверне.

– Милая девушка, мне не нужно никакого вознаграждения. Раз уж я сам вызвался, то сделаю это. Вы – мое лучшее вознаграждение.

– Я уже говорила вам, что не… шлюха. – Наверное, впервые в жизни девушка произнесла это слово. Опустив глаза, она безнадежно добавила: – Но видимо… этой ночью я и правда завишу от вас. Мне необходимо уехать. Подальше от Нового Орлеана. От этих мест…

– Я мог бы вас увезти отсюда довольно далеко.

– Куда? – В ее голосе звучало отчаяние.

– Во Флориду.

– В Джэксонвилл?

– Можно и дальше к югу. Моя плантация в центре полуострова.

– Там ведь земли индейцев.

– Верно, но мы стараемся не мешать друг другу… Я как раз собирался туда отправиться.

– Но там ведь кругом болота, – дрожащим голосом проговорила девушка. – Болота, индейцы, аллигаторы.

Маккензи стиснул зубы. Его жена, его Лайза, никогда не позволяла себе говорить в таком тоне об их земле.

Но при чем тут эта девушка? Она ему никто, и он никто для нее. Даже ее имя ему неизвестно. Просто внешность этой девушки привлекла его внимание, а после пришлось за нее заступиться. Теперь вот надо расплачиваться за свой интерес и участие. Глупость какая-то!

– Там мой дом, – отрезал Маккензи.

– Но… но говорят, это сплошные топи. И там кругом семинолы, с которыми…

– И микасузки, – добавил он язвительно. – Они тоже индейцы. Зато туда не очень-то легко добраться. Поэтому семинолы и выбрали эти места. Пришли туда с севера. Вернее, бежали…

– Семинолы, микасузки, – сердито повторила Тара. – К чему вы мне все это говорите? Нашли время…

Маккензи смотрел на нее в неясном лунном свете и чувствовал, как страстное желание захватывает все его существо. Да, он хотел эту девушку и проклинал за это себя и ее. Давно уже с ним не случалось такого. Он словно воспрянул к новой жизни, с которой мысленно уже распрощался.

Встревоженная его пристальным взглядом, Тара спросила:

– Уж не собираетесь ли вы завезти меня в эту глушь и там бросить?

– А разве у вас есть выбор?

Понимая, что выбора нет, Тара покачала головой.

– Вы замешаны в убийстве или другом преступлении? – осведомился Маккензи.

– Я уже объяснила вам…

– Что не можете или не хотите говорить? Но я не спрашиваю, в чем вас обвиняют, а хочу знать, виноваты ли вы в чем-нибудь.

– Ни в чем, клянусь! Я никого не убивала!

На него смотрели огромные прекрасные глаза. Разве они могут лгать?

– Ладно. Тогда я заберу вас отсюда. И обещаю, что не брошу в беде… Сколько их… тех, кто преследует вас?

– Сейчас было двое. По-моему.

– Они могут обратиться за помощью к местным властям?