Парень молчал, и я еще раз отчетливо вспомнила его крик. Дернувшись пару раз, я запыхтела, пытаясь приподняться на локтях и хоть немного сдвинуть его в сторону. Наконец мне это удалось, и, выпрямив одну руку, я смогла столкнуть его на землю.

Пока переводила дыхание, мои глаза успели немного привыкнуть к темноте, и теперь, поднявшись на колени, я смогла оглядеться.

— М-м-м… — застонал Кир, и я сразу развернулась к парню.

— Эй, эй, слышишь меня? Кир?.. — протянув руку, осторожно похлопала его по лицу. В ответ он снова застонал. Повторила движение, еще и еще раз, входя в какой-то истерический раж. — Кир, раздери тебя, очнись!..

Неожиданно мою ладонь перехватили и сжали практически до хруста костей.

— Не переусердствуй! — прошептал Берхольд, выпуская мои пальцы из захвата и переворачиваясь набок. — О-о-ох, моя голова…

Склонившись к нему, попыталась ощупать второй рукой его затылок, баюкая поврежденную ладонь под мышкой и громко сопя от обиды.

— А нежнее было нельзя?.. — прошипела, касаясь волос, спадающих на его шею.

— Не очень-то ты, любимая, нежничала, когда меня по лицу лупила… — пробурчал парень, отмахиваясь от моей руки и медленно поднимаясь на ноги.

Последовав его примеру, поднялась и отряхнулась.

— Что это было?

— Не важно, идем! — оборвав меня на полуслове, он просто развернулся и зашагал в темноту. Открыв и закрыв рот, я в ужасе уставилась на исчезающую в ночи спину Кира.

Что это все значит? Как он смеет так со мной разговаривать? Так себя вести? В конце концов, он обязан объясниться! В дом Кира ворвались, и не абы кто, а светлые. Скорее всего, это были королевские ищейки. Странный гость, зашвырнувший нас непонятно куда, и моя точная копия… Я сглотнула кислую слюну. Моя копия, что была моментально уничтожена…

Сложив руки на груди, я принялась терпеливо ждать. Не прошло и тридцати секунд, как парень, громко сопя, хрустя ветками и матерясь, вернулся.

— Послушай-ка, — начала я, но заткнулась, едва увидела в его глазах легкие серебристые отсветы.

Схватив за руку и снова больно ее сжав, Кир подтянул меня близко к себе и прошипел, опаляя дыханием. Возможно, если бы он мог изрыгать огонь, я бы уже полыхала как факел.

— Значит так, — ровно, разделяя слова, прорычал Кир, — слушаешься меня беспрекословно. Куда иду я, туда и ты. Никаких вопросов, никаких возмущений. Ты. Моя. Поняла меня, Ания Риттан из рода Риттан?!

— Я не вещь и не собачка, чтобы слушаться тебя и не гавкать! — Я оскалила зубы и клацнула ими у него прямо перед носом. Затем с силой дернула ладонь, освобождаясь от жесткой хватки. Вторая рука уже нащупала нож, спрятанный в голенище ботиночка на маленьком каблуке. Коснувшись кончиком его шеи, чуть надавила, заставив парня отклониться. — У нас с тобой контракт, по которому я должна заботиться о сохранении твоей жизни и изображать влюбленную дурочку. Ключевое слово тут: изображать, Кир Берхольд! Это все, что я должна делать!

— Ты именно моя вещь, Ани, — он хмыкнул и выпустил мою руку. Развернувшись, снова скрылся в темноте. — Не поранься, любимая!

— Вот еще! — Я с чувством сплюнула на землю и, убрав маленький кинжал обратно, огляделась. А уже в следующую секунду почувствовала знакомую тягу.

— О нет! — воскликнула я, приготовившись хвататься за ветки растущих вокруг кустов и стволы молодых деревьев.

— О да, любимая! — из темноты раздался издевательский смех. — Или ты идешь сама, или так…

Рухнув на землю, я заскользила по ее влажной поверхности следом за парнем. Мои попытки удержаться на месте или ухватиться хоть за что-то, чтобы замедлить движение, проваливались одна за другой. Спустя десять минут непрерывной борьбы с «силой» я все же сдалась.

— Кир! — крикнула в темноту. — Остановись, Кир!

— Зачем мне это делать? — раздалось где-то рядом.

— Я пойду сама, прекрати это… Хорошо!.. — тяжело дыша, припала к земле, ощутив, как тяга рассеялась. Перемазанная в грязи и уставшая, как сотня темных, я раскинула руки и ноги в стороны, чудом не задев стволы деревьев. На небе уже показались звезды, а мне до ужаса хотелось реветь от отчаяния. К тому же болело, саднило и ныло все: руки, ноги, спина и… Но больше всего болело что-то внутри. Было до ужаса страшно и обидно. Я медленно и неотвратимо погружалась в неизвестное мне ранее состояния отчаяния и растерянности.

— Ты! — выдохнула с трудом, — ты использовал на мне магию! Ты…

— А это и не магия, любимая. Поднимайся.

— Что? — новый выдох. — Но, а как же?.. Вчера…

Я переводила дыхание, и каждое слово давалось не просто. А в голове одна мысль торопливо сменяла другу. Не магия, а что же тогда? Я только сейчас вспомнила о том, что произошло вчера и как он сделал то же самое со мной. Как он сказал? Это было заклинание, или что-то в этом роде…

— Я тебя обманул, — с секундной задержкой последовал ответ. — Это не магия, точнее сказать, это уже не магия. Просто ты моя, Ани и теперь я могу распоряжаться твоим телом так, как посчитаю нужным. Запомни это хорошенько, любимая. А теперь, поднимайся. Нужно идти.

— Не хочу… — устало выкрикнула: — ничего больше не хочу.

— Не важно, чего ты хочешь или не хочешь, — огромная тень накрыла меня, лишая возможности любоваться луной, — сейчас важно лишь то, чего хочу я, и что я говорю. Ты Риттан. Я твой хозяин. Забудь все остальное, и идем.

— Как? — я приподнялась на локтях, неверяще смотря на него. — Как забыть? Как можно взять и отбросить все свои чувства? Моя жизнь, моя семья, моя…

— Теперь все это — я, Ания. Поднимайся, — парень выпрямился и задрал голову к небу, вглядываясь в него. — Я уже устал терпеть…

— Ты же понимаешь, что невозможно… — пробормотала, медленно вставая на ноги и морщась от боли. — Все, что произошло… Кир, нужно вернуться, мне необходимо встретиться с родными и…

— Нет. Идем, — Берхольд скосил на меня свой серебристый взгляд и снова направился во тьму. — Ани, не зли меня. Я очень устал, а нам предстоит долгий путь.

Я стояла на месте не в силах пошевелиться. Древняя магия будила во мне желание сейчас же броситься вслед за хозяином хоть на край света. Другая часть меня требовала немедленно вернуться в город и попытаться встретиться с родителями. Меня знобило, словно у меня был жар. На глаза навернулись слезы, пальцы непроизвольно сжимались и разжимались. Странное жжение в груди усилилось, причиняя боль и отвлекая от остального.

— Ани, — Кир замер где-то впереди, — я устал и, поверь, напуган, растерян и не знаю, на кого положиться, кому доверять. Все, что у меня было, отобрали за одну секунду, и только ты, слышишь, ты — это все, что у меня теперь есть… Ты хоть понимаешь, что тебе тоже возвращаться нельзя?! Твою копию уничтожили одним ударом! Тебя, Риттан! Без суда и следствия! Неужели ты думаешь, что, если мы вернемся сейчас, нам дадут хоть слово сказать?