– Итак, – она пододвинула ему лэптоп, – это ваш компьютер. Введите свой пароль… и вперед. Потом будете сидеть в соседней комнате, я уже заказала стол и конторское кресло. Но их привезут только на той неделе. Мне очень жаль, но пока вам придется делить со мной кабинет. Надеюсь, не подеремся.

– Разумеется… но давайте выключим свет.

Эмили подняла голову. Это еще что такое?

– У меня аллергия на электричество. Если темно, работаю при свечах. И лучше всего не с компьютером, а с шариковой ручкой.

Эмили уставилась на него, как на сумасшедшего. Маркус Энгваль. Блестящие отзывы отовсюду, где бы он ни работал. Ей хватило пятиминутного интервью, чтобы принять решение. К тому же чувство юмора, приятные манеры – и, как ей показалось, мужество. Если первые две черты важны для клиента, последнее, мужество, – самое важное во всей профессии. Мужество… об этом вообще, как правило, не говорят, но для адвоката защиты – самое главное качество. И вот на тебе – уже чай без кофеина ее насторожил. А аллергия на электричество? Только этого не хватало… Разве есть такая?

Маркус улыбнулся и подмигнул.

– Шучу. Конечно, я могу сидеть в вашей комнате. И даже с зажженными лампами. – Он выложил на стол смартфон с разбитым стеклом. – И насчет электричества – ничего не имею против. Наоборот, обожаю. Друзья смеются: ты, говорят, как увидишь розетку – аж дрожишь.

Эмели засмеялась. Нет, не ошиблась. Чувство юмора она поставила бы на второе место – после храбрости.

Забавно: кандидатуру Энгваля ей предложил не кто иной, как Магнус Хассель. С полгода назад она сидела в «Покет Сити» и дожидалась Йосефин – та все еще работала в «Лейоне». И вдруг за спиной услышала свое имя. Обернулась – оказывается, оба ее бывших шефа расположились за соседним столиком. Магнус Хассель и Андерс Хенрикссон. И как же она их не заметила? Ежегодные собеседования, повысить или не повысить зарплату, какие достижения… нельзя сказать, чтобы она тосковала по этим моментам. Но запомнила надолго.

Андерс Хенрикссон – пятидесятилетний компьютерный чудик. Притворяется, что ему тридцать, но упорно считает, что Сара Ларссон – дешевый испанский бренд повседневной одежды[9]. Но, как ни странно, – ведущий шведский специалист по слияниям и поглощениям. В последнем списке юридических звезд ему дали следующую характеристику: «Блистательный аналитик – креативный и авторитетный». Возможно… наверняка у него заоблачный IQ, но что касается EQ – критический случай[10].

Магнуса Хасселя представлять не надо. Нет в отрасли человека, кто не знал бы Магнуса Хасселя. Его характеристика в Legal 500 уже много лет звучит одинаково: «Самая яркая M&A[11] звезда в Швеции». «Зашкаливающе компетентен». Очень убедительно, как и его личные доходы: если верить «Дагенс Индустри», только за прошлый год Магнус Хассель получил двадцать пять миллионов дивидендов.

И что с того? Этот этап пройден. Прощайте, шикарные конторы, клиенты-миллиардеры и весьма экзотические, мягко говоря, трансакции.

С новым счастьем, Эмили! С новым, ополовиненным заработком!

Собственно, именно Магнус и вынудил ее уйти. Мало того – появился на суде Беньямина Эмануельссона, которого она защищала, целый день просидел на скамейке для зрителей, слушал и смотрел на нее, как удав на кролика. Она должна бы его ненавидеть. Но не получалось – она знала, что Магнус очень высокого мнения о ней. Он сделал все, что от него зависело, чтобы она передумала, отказалась от уголовных дел и вернулась в «Лейон». Нет, на все сто процентов ненавидеть его не могла. Но и не меньше девяносто восьми…

– Никак не рассчитывал увидеть тебя в наших широтах, – подковырнул Магнус. Эмили попробовала припомнить, когда она видела Магнуса в таком свободном прикиде – оливково-зеленый твидовый пиджак, бледно-розовая сорочка и джинсы. – Думал, такие, как ты, держатся поближе к Кунгсхольмену и сателлитам.

Вообще говоря, он прав. Большинство адвокатских бюро, занимающихся защитой обвиняемых, располагалось именно на Кунгсхольмене – поближе к стокгольмскому городскому суду, полицейскому управлению и следственному изолятору в Крунуберге. Естественный выбор – на расстоянии пешей прогулки. Им приходилось по нескольку раз в день бывать в этих учреждениях. Но это не все. То и дело приходилось добираться до «сателлитов», как их назвал Магнус, – пригородных районов. Изоляторы в Хюддинге и Соллентуне, суды в Сёдерторне и Аттунде. Слово «сателлиты» навело Эмили на мысль о странах-сателлитах Восточной Европы. Послушные вассалы Советского Союза.

– У меня встреча с Йоссан, – она решила отплатить той же монетой. – А она из вашей резервации – ни ногой.

Магнус расхохотался. Андерс Хенрикссон и бровью не повел. Эмили почему-то вспомнила его внезапно побагровевшую физиономию, когда стало известно, что она взялась за уголовное дело Беньямина Эмануельссона.

– Наслышан, наслышан… дела у тебя вроде идут неплохо. – Магнус поднял бокал. Красное вино маслянисто качнулось и тут же успокоилось.

– Работы много, – подтвердила Эмили. – Надо бы нанять помощника.

– Рад за тебя. Но ведь ты пока даже не приблизилась к той зарплате, что получала у нас? Или?

Интересно, что это? Обычные дружеские подколы? Или он хочет ее спровоцировать?

Она подняла пустой бокал и отсалютовала.

– На вершинах всегда не хватает воздуха. Приходится мириться.

На этот раз физиономия Андерса Хенрикссона слегка покраснела. Магнус прыснул. Принял шутку и внезапно посерьезнел.

– Послушай, – наклонился он к ней. – Мне кажется, я знаю парня, который бы тебе подошел. Он был у нас на интервью на прошлой неделе. Только что получил звание адвоката, работал в суде… Умный парень. И работоспособный к тому же. Вроде тебя.

– И почему в таком случае вы его не взяли?

Магнус нагнулся почти к ее уху.

– Он начал говорить что-то о правах индивидов. Хочет, чтобы судебная система была равна для всех. Уж не из той же ли он секты, что и ты? К тому же еще и вего… а я не верю людям, которые добровольно отказываются есть мясо.

Эмили внимательно посмотрела на Магнуса. Его глаза весело блестели.

– Пусть пошлет мне свои бумаги.

Она мысленно улыбнулась, вспомнив этот разговор. Внезапно зазвонил телефон.

– У меня тут женщина… звучит совершенно отчаянно, – сказала Аннели и переключила линию.

– Эмили Янссон? – тонкий голосок.

– Да, вы говорите с Эмили Янссон.