в начале июня, даром что ее время начинается в конце этого месяца. Причем это очень правильная горная лилия, вон у нее лепестки посередине словно разлинованы тремя-четырьмя коричневыми полосками, чего у обычной ее родственницы никогда не случается.

А еще я успел приметить черную вербену. Не розовую, не белую, не фиолетовую, а черную, что твой антрацит. Очень редкая штука. Вербена ведь чем славится? Это основа почти любого приворотного зелья, и именно колор цветка определяет, насколько оно окажется действенным. Если речь идет о том, чтобы кого-то банально в постель уложить, то в ход идет белый цвет вербены. Он легкий, его действие кончается быстро, так что зелья хватает как раз на то, чтобы вволю почекрыжится и разбежаться. Желтый, розовый, голубой – это уже серьезнее, это уровень «просто такая сильная любовь» и его используют для того, чтобы довести человека до ЗАГСа. Фиолетовый или бордовый в дело идет крайне редко, это категория «любовь до гроба», причем иногда выходит так, что как раз без жертв и не обходится. У реципиента просто реально крышу сносит после употребления зелья, он за любой косой взгляд на предмет обожания случайного человека запросто убить может. Да и не только его. Мне Жозефина рассказывала о том, как ее клиент, который таким зельем попользовался, на тот свет отправился. Очень этот парень хотел добиться любви одной девушки, причем такой, чтобы та ни на шаг от него не отходила и только ему принадлежала. Моя французская подруга принципиальностью сроду не страдала, потому за изрядную сумму сотворила искомое зелье на основе темно-бордовой вербены, заранее предупредив, что все риски за любые последствия, которые могут возникнуть, заказчик берет на себя и ответит за них непосредственно своим личным посмертием. И как в воду глядела - через месяц юношу похоронили, причем в закрытом гробу. Примученная зельем девушка на ровном месте приревновала бедолагу к кузине, потеряла над собой контроль и обоих убила, причем юношу искромсала ножом так, что ни один гримировщик за работу не взялся.

А вот черная вербена в отличии от своей цветочной родни работает с точностью наоборот. С ее помощью внушенную зельем любовь из сердца выдирают. Причем жестко, с кровью, если можно так сказать. Да и не внушенную тоже выкорчевать можно, если чуть изменить рецепт. Только это крайне радикальное средство, десять раз надо подумать, прежде чем им пользоваться, ведь случается и такое, что после него человек становится как тот Кай из «Снежной королевы», не остается у него чувств на кого-то, кроме себя самого.

Хотя, может, в наше время так жить даже удобнее. Но я точно не знаю. Не пробовал.

Но заполучить с десяток цветочков черной вербены очень хотелось бы! Такая редкая вещь в хозяйстве точно пригодится. Может, в работу она и не пойдет, но все же пусть будет.

- Вот и пришли – сообщила мне Добронега, подходя к крылечку очень ладного домика, который словно с пасхальной дореволюционной открытки сошел – Вам сюда.

- Спасибо тебе, красавица – поблагодарил я ее – Пойду, пообщаюсь с Вереей. Может быстро управлюсь, и еще сегодня обратно в Москву уеду.

- Может – не стала спорить девушка – А можно вопрос?

- Валяй – разрешил я – Почему нет?

- А сильно страшно быть таким, как вы?

- В смысле – общаться с мертвыми?

Девушка кивнула.

- Не-а – мотнул головой я – С ним даже лучше, чем с живыми. Они проще и честнее. Им, видишь ли, почти ничего от меня не нужно. Им ни к чему деньги, карьера, дом, одежда, им не надо шустрить и хитрить, чтобы жить лучше остальных, потому что они уже не живут. Нет, поначалу они еще мыслят старыми категориями, но это быстро проходит, сразу после осознания и приятия простого факта – для мира их больше нет. Все, что они сумели под себя нагрести раньше, и материальное, и духовное, осталось там, с той стороны. А тут только небытие и скука, единственное лекарство от которой я. Нет, встречаются исключения, которые разное из своего прошлого в новую не-жизнь тащат, но они лишь подтверждают общее правило.

- А мне страшно – призналась Добронега, опустив глаза – Я их не вижу, он очень хорошо чую. Холод от них идет такой, что косточки стынут и еще они словно душу из меня тянут. Такая жуть! Я пару раз даже в обморок падала в детстве.

- Ишь ты – проникся я – Надо же!

Не видишь, значит. Это замечательно, одной проблемой меньше.

- Я потому в город и не езжу, как остальные – поделилась со мной еще одной деталью своей биографии Добронега – У нас тут неживых почти нету, а там хватает.

- И правильно делаешь – одобрил я ее слова – Чего там, в городе делать? Шум, гам да вонь. А тут у вас вон, какая благодать!

Скрипнула, открываясь дверь, и на крыльцо дома вышла девушка, симпатичная и русоволосая, как, собственно, большинство местных обитательниц. Видать, знают местные старшие какой-то секрет, не просто же так у них что не девица, так хоть сейчас вокруг нее модельную карьеру строй. Эта, правда, как по мне, была слишком бледна и очень уж худа. Хотя все относительно, дело вкуса.

- Здравствуй, Ильмерушка! – поклонилась ей моя сопровождающая – А я вот, гостя к вам привела. Верея его лично пригласила в ваш дом, когда останний раз до Москвы ездила.

Стало быть, это сестра покойного Истомы, та, которую он чуть не прибил до смерти. И, если не ошибаюсь, она немая.

Верно, девушка слова не промолвила, выслушав Добронегу, только улыбнулась мне, покачала головой да развела руки в стороны.

- Вереи дома нет? – сопровождающая оказалась смышленее меня – Ушла куда?

Сестра Истомы махнула рукой, указывая за наши спины, а после перекинула со спины на грудь толстенную длинную косу и начала теребить ее кончик.

- К Яромиле, поди? – уточнила Добронега – Так? Ясно. Ну, вы тогда вон, на скамеечку садитесь, а как Верея придет, так и… Что, Ильмера?

Девушка на крыльце сначала показала на меня, потом на дверь, ведущую в дом.

- Ой ли? – засомневалась Добронега – Может, без Вереи не стоит мужчину в гости приглашать? Не срам, конечно, да не тайком он пришел, но вот моя маменька не одобрила бы. К тому же он из ведьмаков.

Ильмера махнула ладошкой, как бы давая