бабушка. Как всегда хмурая. Губы недовольно поджаты, брови в одну линию сошлись на переносице. Я давно привыкла к тому, что она всегда неласкова.

— У нас гости, — ее голос раздавался словно через пелену.

— Какие?

— Сейчас увидишь, — и кивнула, чтобы я шла следом.

Я поднялась по ступеням в привычный дом, но немного притормозила на пороге, пытаясь понять откуда взялось это тревожное ощущение, которое ползло по рукам, мурашками забиралось по шее, заставляло ежится.

В маленькой комнатке стоял гость. Один. Такой высокий и широкоплечий, что казалось, будто все остальное становится рядом с ним меньше. Я посмотрела на него испуганно и тут же попятилась, отступила бабке за спину, инстинктивно ища защиты у родного человека. Но вместо того, чтобы помочь, она с необычайной силой схватила меня и швырнула к его ногам.

— Что происходит? — я кричала. Меня никто не слушал.

Мужчина пригоршнями выкладывал из карманов монеты и ссыпал их на стол, а бабка с дедом чуть не в драку их пересчитывали.

— Что это такое? — я снова кричала, но с губ срывался едва слышный писк.

— Плата. — холодно отозвался незнакомец.

— Вы что-то купили?

— Тебя, — он обернулся ко мне, и в его глазах расплывалась бездонная тьма.

Я дернулась и одновременно с этим открыла глаза. Обвела испуганным взглядом помещение, пытаясь понять, где нахожусь. Странная комната. Незнакомые очертания предметов. За окном ночь.

Сон был жутким, а реальность еще ужаснее. Из сновидений хотя бы можно вынырнуть, а куда деваться от того, что окружало меня, затягивало, словно зловонная трясина?

Где-то внизу зловеще скрипнула дверь.

От страха у меня пересохло во рту. Я сидела ни жива, ни мертва, сжимала кулаки так, что ногти до крови впивались в ладони, и слушала, как тяжелые шаги раздаются на лестнице, поднимаясь все выше и выше. Кто-то зашел на второй этаж. Остановился. А потом не спеша направился к моей темнице.

Только не кричать! И не рыдать! Я поднялась на ноги, расправила плечи, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства. Не хочу закончить свою жизнь в соплях и мольбе о пощаде. Не дождется!

Когда ручка двери медленно опустилась, я забыла, как дышать, вжалась в стену, мечтая провалиться в нее, сквозь нее, оказаться в другом месте, где не будет этого кошмара.

Дверь распахнулась. В проеме, тускло освещаемом коридорным светильником, появилась громадная темная фигура.

Не обращая на меня внимания, он шагнул внутрь. В потемках я едва различала, как он расстегивает пуговицы и медленно снимает рубашку.

О, Боги! Неужели он идет за мной? Не смотря на жалкие попытки быть сильной, я не сдержалась и судорожно вздохнула.

Спустя мгновение ледяное острие клинка вжалось мне в горло, и в комнате тут же стало светло как днем.

Напротив меня стоял ОН. Мой хозяин. Свирепый, как демон из преисподней. В глазах плескалась та самая тьма, что привиделась мне во сне. Он стоял передо мной в одних штанах, весь в крови, сжимая в руках рукоятку чудовищного клинка.

Мне конец.

С тихим писком вжалась еще сильнее в стену и смотрела на него, умирая от ужаса., но не в силах отвести взгляд.

Пять секунд в комнате было тихо, как на кладбище, а потом его взгляд изменился. В нем проскочило узнавание.

— Эх ты ж, — выдохнул он, растерянно опуская клинок, — я забыл, что ты здесь.

Конечно. Зачем помнить о вещи, которую случайно приобрел на базаре.

Я старалась не пялиться на его тело, но взгляд сам опускался на широкую, словно высеченную из камня, тяжело вздымающуюся грудь. От отвращения все кишки свились в тугой узел. Меня замутило из-за крови, которая вперемешку с чем-то черным покрывала его кожу.

Три глубоких пореза, похожие на следы от когтей жестокого хищника, шли от ключицы и до самого пупка. Рваные края местами запеклись, но кое-где еще сочилась кровь. Порезов поменьше было несчетное множество.

Мужчина выглядел откровенно потрёпанным и измученным. У меня даже мелькнула сладкая мысль, что сейчас он повалится на пол и сдохнет, а я стану свободной, но, к сожалению, хозяин на удивление крепко стоял на ногах, несмотря на чудовищные раны.

— Завтра поговорим, — произнес хрипло, будто через силу, — мне надо лечь.

Не дожидаясь моей реакции, он просто направился к кровати, тяжело опустился на нее, скинул обувь и, шипя сквозь зубы от боли, растянулся прямо поверх покрывала. Спустя миг до меня донеслось его размеренное дыхание.

Я по-прежнему стояла у стены, боясь пошевелиться и не знала, что же мне теперь делать.

* * *

Это была моя первая ночь в роли невольницы. Самая первая и самая жуткая в моей жизни.

Незнакомое страшное место, небо за окном, не черное, а какое-то муторно серое, неприятное. Страшный мужчина, спящий беспробудным сном, отвернувшись лицом к стене. Я прислушивалась к тяжелому дыханию, вспоминала его чудовищные раны и искренне полагала, что до утра он не дотянет.

И что тогда? Кто вызволит меня из этой западни? Обрету ли я свободу после его гибели или по наследству перейду к кому-то еще? Дурные мысли не давали спать. То тянущиеся, липкие, то острые, словно лезвие клинка, слегка оцарапавшее мою шею.

Я снова забилась в угол, обхватила колени и, не отрываясь, смотрела в сторону кровати, с трудом различая темный силуэт хозяина.

Дурацкое новое платье впивалось резинками в бока, чужие сандалии натерли, красивая коса давно превратилась в помело.

С днем рождения, Киара. Праздник удался на славу.

По щекам снова покатились слезы. В этот раз медленные, обреченные, горькие на вкус.

Мне казалось, что я не смогу заснуть, но измученный организм взял свое. Веки налились, стали тяжелыми, и удушливый сон, не торопясь, принял в свои объятия.

А потом настало утро.

Я долго не могла заставить себя открыть глаза, надеясь, что все вчерашние события, просто окажутся ночным кошмаром. Глупые надежды.

Здесь даже воздух был другим, горьковатым, приправленным запахом гари.

Со стороны кровати раздался протяжный зевок, окончательно вернув меня в реальность. Мерзавец, который выкупил меня на невольничьем рынке, все еще был жив. К сожалению. Или к радости. Не знаю. Может, если бы он откинулся, мне бы достался кто-то пострашнее. Хотя, куда уж страшнее. Стоило вспомнить, с каким холодной яростью он смотрел на меня вчера, когда покупал.

Вчера… Кажется уже вечность прошла.

Из-под полуопущенных ресниц посмотрела в сторону кровати. ОНО пошевелилось, с шумным вздохом потерло лицо, еще раз зевнуло, село и