— Капитан Дюмон.

Кентрил скатился с одеяла, рука его уже стискивала рукоятькинжала, который он всегда носил на поясе. Волосы на затылке поднялись дыбом имурашки побежали по спине, когда он заметил справа от себя, всего в несколькихшагах, фигуру, которой секунду назад там точно не было.

Само по себе это открытие не встревожило бы капитана,поскольку он и сам умел передвигаться быстро и тихо, как невидимка. Однаконаемник пришел в ужас, разглядев, что тот, кто оказался сейчас лицом к лицу сним, был не кем иным, как злополучным Харго:

Впрочем, выражение «лицом к лицу» в данном случае не слишкомподходило, поскольку лицо у Харго практически отсутствовало. На правой сторонеголовы из-под лоскутов кожи выступал белесый череп, угнездившийся впереплетении гниющих мышц. Один глаз он потерял ~- вместо него зиял глубокийбагрово-черный кратер. Грязная борода наемника, обрамляющая разинутый рот, нескрывала смертельного оскала, а оставшийся глаз уставился на Кентрила.

Остальные части тела Харго выглядели не лучше. Правая рукаоткушена по плечо, грудь и живот разворочены, из них выпирают ребра, кишки ипрочие внутренности.

— Капитан Дюмон, - проскрипел чудовищный посетитель.

Пальцы Кентрила безвольно разжались и кинжал выскользнул изруки капитана. Он оглянулся, но ужасающее видение никого больше не разбудило.Его отряд крепко спал.

— Хар… Харго? — прохрипел, наконец, он.

— Капитан Дюмон. - Труп, шатаясь, сделал пару шагов, собглоданного тела капала речная вода. — Ты не должен быть здесь.

Кентрил внезапно почувствовал твердую уверенность, чтодолжен сидеть сейчас в своем любимом кабаке в Западных Пределах, напиваясь вхлам. Впрочем, он готов был оказаться вообще где угодно, только бы не здесь.

— Тебе надо уйти, капитан, - продолжил Харго, будтосовершенно не подозревающий о дыре на месте собственного горла, которая впринципе должна была лишить его возможности говорить. — Тут поселилась смерть.Она забрала меня, а я заберу вас… вас всех…

Предупредив Кентрила, мертвец протянул ему руку. Бледнаялуна отчетливо осветила гниющий труп Харго.

— Что хочешь сказать? — выдавил Дюмон. — Что ты имеешь ввиду?

Но Харго лишь повторил свою угрозу — или предостережение?

— Я убью вас всех. Как убили меня, капитан… Заберу всех, каксмерть забрала меня…

С этими словами мертвец поднял изуродованное лицо к залитымлуной небесам и испустил холодящий кровь вопль, полный горя и страха.

Кентрил не был трусом, но на этот раз он сломался. Он упална колени и прижал ладони к ушам, отказываясь слышать этот леденящий сердцекрик. Из его глаз полились слезы.

Крик резко оборвался.

Все еще зажимая уши, капитан осмелился поднять взгляд… ипроснулся.

— А-ах!

Он выбрался из спального мешка, откинул одеяло и,пошатываясь, встал на ноги. Только распрямившись, он заметил, что его люди тожеиспуганно вскрикивают и вскакивают, дико оглядываясь вокруг. Двое обнажили мечии, точно обезумев, размахивали ими, рискуя ранить своих товарищей. Еще одинбоец сидел оцепенев, уставившись в пространство широко раскрытыми немигающимиглазами, а тело его сотрясала мелкая дрожь.

С губ едва ли не каждого воина слетало, шепотом или воплем,одно-единственное имя — имя Харго.

— Я его видел! — выдохнул Оскал.- Он стоял передо мной,точно такой же, как в жизни!

— В нем не было ничего живого, — прорычал другой. — Самасмерть не могла бы выглядеть хуже!

— Это было предупреждение! — провозгласил Бенджин. — Онхочет, чтобы мы убрались отсюда немедленно! — Он потянулся к своему спальномумешку.- Что ж, я готов!

Вид испуганных солдат привел капитана Дюмона в чувство.Какое бы ужасное сообщение ни передал им Харго, здравый смысл по-прежнему мешалв это поверить.

— Всем оставаться на местах! — рявкнул офицер. — Никтоникуда не уходит!

— Но, капитан, — запротестовал Оскал, — ты тоже его видел! Утебя это на лице написано!

— Может, и так, но это не причина мчаться очертя голову вджунгли, чтобы нас там постиг такой же конец, как беднягу Харго, а?

Слова командира отрезвили солдат. Оскал уронил одеяло,взгляд его невольно метнулся к густой зелени за спиной. Бенджин содрогнулся.

— А ты что скажешь. Горст?

Помощник Кентрила казался самым спокойным из всего отряда,хотя даже на его вечно радостном, лице появилась тень тревоги. Но все жекапитана Дюмона порадовало, что Горст не стал жертвой паники, как всеостальные.

— Здесь лучше, — пробурчал великан. — Там хуже.

— Ну что, слышали? Даже Горст не отважится бежать в джунглипрямо сейчас! Или кто-нибудь из вас полагает, что уж ему-то удастся выжить?

Он снова обрел контроль над группой. Никто не желалвозвращаться в жуткие заросли, тем более в темноте. Свет луны не мог пробитьсячерез густую листву.

Кентрил кивнул:

— Утро вечера мудренее. Утром и примем решение. А теперь —оружие в ножны! Навести в лагере порядок, разжечь костры!

Солдаты с готовностью бросились выполнять приказ. Кентрилотметил, что за работой люди отвлеклись от страшного видения. Он был уверен,что ночной кошмар скоро улетучится из памяти многих из них. Людям их профессиичастенько снятся дурные сны. Самого Кентрила до сих пор мучили кошмары о томпервом походе, когда на его глазах погибли командир и почти все члены отряда.Тогда лишь чудо спасло его, но воспоминания об ужасном дне все еще оставалисьотчетливы — слишком отчетливы.

А этот жуткий сон выделялся из ряда подобных хотя бы тем,что Кентрил пережил его не один. Он не сомневался, что, если опросить каждого,люди опишут подробности кошмара более-менее одинаково.

Хриплый, режущий уши звук внезапно насторожил его. Кентрилстиснул рукоять кинжала прежде, чем осознал, что то, что он только что слышал,было храпом. Храпом Квов Цзина.

Вижири спокойно спал, ему не мешали ни кошмар, ни паника. Неверя себе, капитан Дюмон направился к палатке, хотел было отдернуть полог, нопередумал. Какой толк смотреть на храпящего колдуна, зачем будить его? Цзинлишь осыплет капитана отборной бранью, а потом потребует, чтобы ему объяснили,почему его потревожили.