— Не кисни, все нормально…

— Ничего не нормально, — грустно вздохнул Серый. — Но я правда не могу. — Он помялся, теребя ворот рубашки. Покрасневшие глаза его влажно блестели. — Простись там за меня, ладно?

— Ладно, — очень серьезно кивнул Жан и нырнул в подъезд следом за Тохой.

* * *

Жан бывал в этой квартире миллион раз. Наверное, смог бы с завязанными глазами пройти в любую комнату, кроме спальни Юркиных родителей. В этой прихожей, встречаясь, мальчишки крепко, по-мужски, жали друг другу руки. На этой кухне была съедена, наверное, тонна бутербродов и выпито сто литров чая. В этой комнате они часами играли за компьютером, смотрели кино, делали домашку и стояли на ушах. А теперь здесь стоял гроб.

Мрачные взрослые ходили по квартире как тени. Вся в черном, стояла на балконе Юркина мама, похожая на смерть. Жан был рад, что не видит ее постаревшего лица, не видит красных, до дна выплаканных глаз. Он бы с радостью ушел отсюда, смалодушничал, как Серый, но Тоха клещом вцепился в его запястье и тащил за собой. Понурые взрослые тени разлетались с их пути. Страшный гроб делался все ближе и ближе.

Жан старался не смотреть, но все же увидел краем глаза — неестественно бледного, в каком-то нелепом пиджаке, в галстуке-бабочке. Да Юрка в жизни так не одевался! Жан зажмурился на секунду, представляя, что это просто кукла, манекен, а все происходящее — дурная шутка, до которых Юрка большой охотник. Но убитые горем люди, и согнутая спина Юркиной мамы, прячущей лицо в тонких дрожащих ладонях, и траурные ленты, букеты, свечи, тихие всхлипы — и сладкий тяжелый запах, — все это было настоящим, ужасным непоправимым настоящим.

Сложенные на груди руки Юрки оказались холодными и пластиковыми на ощупь. Жан словно потрогал покрытое воском яблоко, вынутое из холодильника. От этого сравнения его замутило, и он схватился за край гроба, чтобы не упасть. Откуда-то вынырнула крепкая рука, обхватила его за пояс и уверенно потащила прочь, подальше от этого кошмара, невесть как ставшего явью.

Поддерживаемый Тохой, Жан вывалился из подъезда, жадно хватая свежий воздух без примеси запаха смерти. Облокотившись на забор детской площадки, он глубоко дышал, унимая подползающую тошноту. Длинные волосы шторками повисли по обе стороны лица, скрывая его зеленоватый цвет. Тоха хлопал Жана по спине, дрожащим голосом бормоча что-то утешительное:

— Все хорошо, старик, все хорошо… я сам чуть в обморок не грохнулся… это все потому… это душно там просто, вот че…

Подошел Серый, смущенно переминаясь, встал рядом:

— Жан, ты как?

Жан оторвался от пахнущего нагретым металлом забора. Глаза его слезились, Серого он видел как сквозь пленку.

— Правильно сделал, что не пошел, — выдавил он. — Нечего там делать.

Что-то проворчал Тоха. Судя по тону, он был согласен, но признавать это напрямую не собирался. Серый подошел поближе, положил ладонь Жану на плечо:

— Что будем делать, пацаны?

— Что-что, — буркнул Тоха. — Ясен пень, полезем на чердак, найдем этого дракона и башку ему оторвем!

— Не полезем, — Серый помотал головой. — Не знаю, как у вас, а в моем подъезде старую чердачную дверь сегодня сняли и поставили новую, железную.

— Ну и что? — не понял Тоха. — Спилим замок и…

— Ты не понял? — перебил Жан. — Взрослые там были. Целая толпа взрослых. Они весь чердак перевернули и не нашли там ни фига! Ну спилишь ты замок — а дальше что? Какой толк от этого, если там уже нет никого?

— Баба Клава трепалась, что там кучу зверья нашли, — тихо сказал Серый. — Всех наших потеряшек. И птиц еще…

— Знаю… Ох, Жанчик, там же и Клеопатра ваша, и Альмочка моя. — Жан скривился, передразнивая скрипучий голос Клавдии Ивановны. — Она думает, что это Юрка. Они все думают, что это Юрка…

— И что теперь? — помолчав, спросил Тоха. — Не искать? Забыть про все? Пусть дракон этот, или что там… пусть дальше кошек таскает?

— А как ты предлагаешь его искать? Объявления по городу расклеишь?

Тоха и Жан переглядывались зло и беспомощно. Серый задумчиво покусывал ноготь большого пальца.

— Знаете, пацаны… А что, если он по-прежнему там?.. Ну, вдруг взрослые его просто не видят, а?

Друзья молчали, обкатывая странную, пугающую мысль. Широкие плечи Тохи дернулись, и он выпалил:

— Давайте решим, — вот прямо сейчас решим! — кому мы верим?!

— Чего тут решать? — Жан неловко отвел глаза. — Мы верим Юрке.

— Он хоть и балабол… был… но кошек этих точно не он убил, — поддержал Серый. — Взрослые могли что-то проглядеть, не придать значения…

— Значит, — с нажимом продолжил Тоха, — нам все-таки придется подняться туда самим. Все обшарить, все разнюхать и понять, что это за дракон такой. Надо выждать недельку, чтобы все успокоились, перестали за чердаком следить, и наведаемся туда…

— А если мы ничего не найдем? — неуверенно пробормотал Серый. — Что, на этом все и кончится?

— Нет, не кончится. — Жан задумчиво ковырнул землю носком туфли. — Мне кажется, все только-только началось.

Это казалось невероятным, но следы Юркиного убийцы действительно отыскались с помощью объявлений. Вечером, когда спала жара и с Онеги потянуло долгожданной прохладой, Серый вышел на улицу с планшетом под мышкой. Вид у него был на редкость самодовольный, но он все же терпеливо дождался, когда на площадку выползет хмурый Тоха и вернется с тренировки Жан. В тени пластикового грибка Серый триумфально уложил планшет на колени. Пальцы вернули экран к жизни, раскрыли заранее подготовленную страницу городского форума.

— И чего? — хмыкнул Тоха недовольно. — Ты нам объявления читать будешь?

— Сам читай, блин, — обиделся Серый. — Или буквы забыл со своей качалкой?

— Да тихо вы! — поспешил вмешаться Жан. — Что там у тебя? Что это?

Серый все буравил Тоху обиженным взглядом, но тот и сам понял, что перегнул, и помалкивал. Без Юрки на площадке ощущалась незнакомая ранее пустота. Не хватало его болтовни и подколок, кривой ухмылки и скептически изломанных бровей. Слишком тихо, слишком много свободного места, которое раньше умудрялся занимать один Юрка. Оттого и цеплялись друг к другу ребята, неосознанно пытаясь вернуть потерянную атмосферу дружеского подтрунивания.

— Ладно, замяли… — сказал наконец Серый. — Короче, это объявления о пропажах кошек, собак, всякой домашней живности. Вчера, перед сном уже, как молнией ударило! До двух ночи в Сети просидел, пока мамка в кровать не загнала. Вот зацените: «Разыскивается собака, порода пудель». А вот еще: «Пропала собака, пекинес». Улавливаете?

— И че? — не удержавшись, встрял Тоха.

— Через плечо! На дату смотри!

— Ну? Так это почти месяц назад было, в мае еще.