Очень хотелось протянуть: «А-а-а-а-а, точно», но я воздержалась. Потому что предстояло серьёзное испытание. И, судя по тому, как на меня смотрели свёкр и свекровь, они были настроены решительно.

…Спустя некоторое время мы сидели в ресторанчике с видом на Химэ-каву. Официант принял заказ и умчался на кухню.

Наконец-то появилась возможность как следует изучить своих оппонентов.

Юдит и Давид Ноах были стройными, элегантно одетыми и весьма симпатичным людьми, чей возраст уже перешагнул шестидесятилетний рубеж. В чертах их лиц было неуловимое сходство, так что не зря говорят: если муж и жена похожи, то и семья будет крепкой.

У Давида глаза были серыми, у Юдит — зелёными. Та-а-к, ясно, в кого уродился Алон.

Старшие Ноахи рассматривали меня из интереса, умело скрывая желание… нет, не поморщиться, но недоумённо вздёрнуть брови.

Супруг же вёл себя так, словно всё шло по плану. Только вот какой дурацкий план у него в голове — это очень большой вопрос. Поэтому мне оставалось улыбаться, делать вид, что я безумно счастлива познакомиться с родственниками и покручивать на пальце широкое обручальное кольцо, усыпанное рубинами. Кольцо было надето на безымянный палец, в то время, как на среднем красовался массивный перстень ши-хотори из рода Чёрных некромантов. Нет, боги упасите, не намёк, конечно, нет! Но, скажем так, очень полезная вещь.

Но тонких пальцах Юдит были золотые кольца. Вроде бы скромные, но наполненные чжу под завязку. Оно и ясно, жена великого артефактора. Надо, кстати, узнать, из какого рода моя свекровь и каков её дар.

У Давида было всего два квадратных массивных перстня. Но этого достаточно — сила он них буквально сбивала с ног.

После того, как принесли заказы, Юдит сказала:

— Решение нашего мальчика было несколько… неожиданным. Мы рассчитывали несколько на иное… имели другие планы.

— Ох, мама, — улыбнулся Алон, демонстративно накрывая мою руку своей, — ты же знаешь, хочешь рассмешить богов — расскажи им о своих планах.

Юдит фыркнула кошкой.

— Просто с богами надо заранее договариваться, мой мальчик. А не делать всё спонтанно.

— А кто сказал, что спонтанно? — искренне удивился он.

Давид тем временем задумчиво меня рассматривал. Молча. Не одобрял, но в то же время и не считал неподходящей партией для своего сына. Это было видно по взгляду.

Юдит тем временем взглянула на меня, взяла бокал с белым вином и сделала глоток.

— Значит, вы и есть тот самый воздушный идеал, о котором говорил Алон?

— Да, мама, — ответил за меня Алон.

Я легонько пнула его туфелькой в ногу под столом. Не лезь, мальчик, в женский разговор.

— Ваш сын прекрасно воспитан, госпожа Ноах, — сверкнула я улыбкой. — А ещё знает, что нравится женщинам. Поэтому он всегда на высоте.

Алон закашлялся, сделав вид, что подавился водой. Я ласково похлопала его по спине. Ну да, есть некая двусмысленность в сказанном. Но пусть же подумают, что я с ним по этой… как её… любви, вот!

Давид подпёр кулаком подбородок.

— И давно он… на высоте?

— Постоянно, — заверила я. — Ещё ни разу не было, чтобы…

— …что-то пошло не так, — подсказал Алон. — Папа, ты хочешь спросить, как давно мы знакомы?

— С чего ты взял?

— А с чего бы такие вопросы?

Давид хмыкнул.

Я с интересом переводила взгляд с одного на другого. Да уж, гены явно одни. И, кажется, у Алона серьёзные аргументы для того, чтобы жениться на мне, а не той, кого выбрали родители. В том, что выбрали, я ни капли не сомневалась.

Поэтому не удивилась, когда Юдит спросила:

— А что вы, Марджари, можете дать моему мальчику?

— Развод, — ровно сказала я.

Алон ткнул меня в бок локтем.

— Я имею в виду, всё, что он пожелает.

— Какое удивительное взаимопонимание, — заметил Давид.

— Конечно, папа, — улыбнулся Алон. И на этот раз улыбка была похожа на оскал.

В течение всего обеда велась такая беседа. Когда уже меня это всё начало порядком утомлять, старшие Ноахи сообщили, что им нужно срочно ехать на важную встречу.

Соблюдая правила приличия, мы вышли их проводить. Пока Давид что-то говорил сыну, Юдит, поправляя перчатки, бросила:

— Дорогая, вы очаровательны, но вы мне не нравитесь. И брак с вами я не одобряю.

— Переживу, — заверила я.

Она глянула на меня, чуть нахмурилась. Кажется, рассчитывала несколько на иную реакцию. Надо было рыдать? Или рвать на себе волосы? Так побойтесь всех богов, я отдала столько денег за эту причёску!

— У вас всё равно не получится забеременеть, Марджари, — холодно сообщила Юдит.

После чего направилась к мужу и сыну, решив, что беседа окончена.

* * *

— И-и-и, я выиграл! — радостно объявил Изя.

Я взглянула на доску гомоку и хмыкнула. Временами котяра терял всю совесть и делал вид, что теряет и зрение.

— Исаак, не стоит слов, взгляните ещё раз на своё положение.

— Мардж, зачем быть такой занудной? Ты же женщина, должна быть мягче и мудрее. Могла бы и уступить.

— Третьей ночи, когда вы, Исаак, дрыхли на моей груди, жалоб на мягкость не поступало, — заметила я. — А мудрость на то и мудрость, чтобы в нужный момент промолчать… или не промолчать.

Кот оскоблено фыркнул и повернулся ко мне задом, всячески демонстрируя, что я покусилась на святое. То бишь, его теорию о различиях мужчин и женщин. Разглагольствовать о ней он мог ровно до того момента, как получал тапком и пинка под зад. После этого Изя страшно страдал и так же страдальчески выпрашивал еду у тётушки Аши. Однако через время понимал, что пора возвращаться домой и являлся с независимым видом.

— Кстати, где муж? — поинтересовался он.

Я откинулась на спинку кресла, наблюдая за тем, как полированные камешки-фишки гомоку сами укладываются в коробку с резьбой.

— Умотал по делам. Поцеловал в щеку и велел не скучать, после чего я его не видела.

Оно действительно так и было.

После того, как мы проводили родителей Алона, ему самому кто-то позвонил. Говорили не очень долго. Муж резко стал хмурым, довёз меня домой, извинился за знакомство с батюшкой и матушкой и сказал, что приедет через несколько дней.

Поэтому никаких вопросов задать не вышло. Хотя, в общем-то, очень даже хотелось. Не то чтобы после слов Юдит Ноах я не буду спать, но… любопытно же. В связи с тем, что у меня никаких проблем со здоровьем нет, утверждение «ты не забеременеешь», было несколько загадочным.

У Алона что-то не так? Или есть, не приведи боги, какое-то проклятие рода, которое не даст зачать наследника?

Узнать ответы я бы не