Его голос прозвучал резко и сурово:

— Я посмотрел дело вашего брата и переговорил с чиновником, который назначил вам встречу.

Амалия обернулась:

— И?..

— Выдвинутые против него обвинения достаточно серьезны. Кроме того, ваш брат не впервые нарушает закон.

— Я знаю. Но то были мелкие нарушения.

— Порча общественного имущества, организация забастовки в университете, хулиганские выходки в супермаркете… Он не в ладах с законом лет с четырнадцати. Я даже поговорил со следователем, который вел дело. Он уверил меня, что расследование было тщательным и беспристрастным.

— А я и не утверждаю, что обвинения против Аслама бездоказательны. Я сама собирала доказательства два месяца. Аслам взял пакет у вашего кузена за несколько минут до прибытия полиции. Ваш кузен отлично знал, что полиция у него на хвосте.

— Вы так говорите, будто сами там были.

— Я верю брату. И мое расследование было тщательным. Я встречалась с его друзьями и просила дать показания. Но они побоялись связываться с вашим кузеном.

— Вам не приходило в голову, что это опасно? И что по этому поводу думает ваш отец?

— Он занят карьерой и новой семьей. По правде говоря, я и не обращалась к нему за помощью. Однажды я попросила его поговорить кое с кем во дворце, но он ответил, что верит в систему правосудия. И я ходила на все встречи в сопровождении знакомых и никогда в вечернее время. Я самостоятельная, а не глупая, как принято считать у мужчин. Вы ведь солидарны в этом суждении с ними, шейх?

— Назовите мне имена этих мужчин.

Амалия согласно кивнула, радуясь, что хоть чего-то добилась.

— Когда вы их найдете, я могу попытаться еще раз поговорить с ними насчет дачи показаний. Я умею убеждать…

— Вы откажетесь от собственного расследования и не станете его продолжать.

— Но я могу помочь.

— Хотя ваши обвинения и голословны, я поговорю с кузеном, но сейчас он за границей.

— А вы не можете приказать ему вернуться? Вы ведь глава государства, не так ли?

Зейн швырнул на стол папку и подошел к ней вплотную.

— На каких, собственно, основаниях? — прорычал он. — Что я имею? Слово женщины, которая лжет на каждом шагу с момента нашей встречи? Которая оскорбляет меня, и мою семью, и мое правительство? Которая подвергает сомнению мои взгляды и суждения?

Амалия внутренне подобралась, стараясь не замечать харизму, которую он излучал, несмотря на гневную тираду.

— Вы несправедливы. Мое поведение не должно влиять на дело Аслама, если вы хотите справедливого суда.

— Согласен. Но у меня сейчас связаны руки. Возвращайтесь домой. Вы пока ничего не можете больше сделать для брата.

— Я хотела бы извиниться за непрошеное вторжение, если это уменьшит ваш непомерный эгоцентризм.

— Вы приносите извинения и одновременно снова оскорбляете меня. Я отнюдь не эгоист, у меня очень много работы, а вы мне сильно мешаете. Я сделал для вас все, что мог. И я поговорю с кузеном, но это может случиться через несколько месяцев.

— А Аслам, значит, будет все это время находиться в тюрьме за то, чего не совершал?! — почти выкрикнула она. — Ладно. Но в таком случае я прямиком отсюда иду в редакцию самого грязного таблоида. Пресса ведь обожает вас, не так ли?

— И что же вы собираетесь предложить таблоиду? Рассказать, что почувствовали, ответив на мой поцелуй? Вы пополните ряды моих поклонниц? Вы расскажете прессе про неудачную попытку соблазнить шейха?

Амалия смертельно побледнела, но Зейн не чувствовал угрызений совести.

— Нет, я расскажу им, почему дворец был пуст. Расскажу про мисс Янг и ее список претенденток. В ярких красках опишу ярмарку невест.

— И каков же вывод вашего извращенного ума?

— Вы создаете персональный гарем.

Зейна трудно было чем-либо неприятно удивить. Например, статья в «Селебрити спай» сильно ему насолила.

Теперь вот второй неприятный сюрприз. Эта молодая изящная женщина, похоже, ему угрожает…

Ангельская внешность и стальная решимость отстоять брата. Зейну не доводилось встречать подобную женщину.

— Вы пытаетесь шантажировать меня. А я — шейх Халиджа, самый влиятельный человек в государстве. Одно мое слово — и вашей карьере, если таковая у вас имеется, конец. Я могу сделать так, что ваш отец не сможет преподавать ни в одном университете Халиджа.

Амалия побледнела еще сильнее, а ее топазовые глаза лихорадочно блестели.

— Если я полечу вниз, то и вас прихвачу с собой. Но я не позволю моему брату гнить в тюрьме, пока существует хотя бы малейший шанс на его спасение. Я не оставлю его на вашу милость.

Зейн не мог позволить этой женщине уйти просто так. Она представляет опасность. На кону свадьба и счастье его сестры Миры.

Ему виделся лишь один выход из создавшейся ситуации, хотя он ему не нравился. Придется отложить свои планы на некоторое время. Может быть, до тех пор, пока Мира не выйдет замуж и не улягутся скандальные сплетни о его личной жизни.

У этой женщины хватило наглости шантажировать шейха. Несмотря на ее совершенную непригодность на роль любовницы и тем паче на роль королевы, она, по крайней мере, может создать видимость и противостоять дворцовым интригам.

— Я вижу только один выход из создавшейся ситуации, Амалия.

— О, я снова Амалия?

Теперь, когда он принял решение, ее враждебный тон забавлял его. Он ни на йоту не доверял этой дерзкой девчонке, но она была отдушиной в череде его недавних злоключений.

— В свете предстоящего нам тесного общения, мне вполне уместно называть вас по имени. — Он взял ее напряженные руки в свои и запечатлел поцелуй на ее ладони.

Она вырвала у него руку, будто обожглась.

— О чем вы, ваше высочество?

— Настаиваю, чтобы ты называла меня Зейном, иначе все будет выглядеть подозрительно. Какие бы разногласия между нами ни существовали, Амалия, мы обязаны разыграть хорошее шоу для публики и прессы. А зародившаяся между нами химия поможет нам в этом.

Амалия отшатнулась. Он рассмеялся, и она свирепо на него посмотрела.

— И все-таки хотелось бы знать, что происходит в вашем извращенном мозгу?

Шейх довольно прищелкнул языком.

— А я-то думал, что ваш непревзойденный интеллект явится серьезным препятствием в наших отношениях.

— Каких еще отношениях? Ради всего святого, если вы считаете меня глупой, скажите об этом простыми словами.

— Запомню на будущее. А сейчас говорю вам, что я сделал выбор. Вы станете моей женой…

Замотавшись в шарф, она решительно направилась к двери, не желая его слушать. Если бы Зейн не преградил ей путь, она растаяла бы, как утренняя роса под лучами восходящего солнца. И он был бы только рад подобному развитию событий.