— Кто это? — слышу я со всех сторон.

Я понимаю — они говорят обо мне.

— Кто это танцует с князем?

Я не успеваю осознать этот вопрос, а Сергей уже довольно громко отвечает:

— А это, господа, моя будущая жена.

Я прихожу в ужас — как от вопроса, так и от ответа. Они сказали "с князем"? С сыном княгини, хозяйки этого дворца?

Я сбиваюсь с такта и едва не падаю, запутавшись в подоле платья. Мой кавалер едва успевает меня подхватить.

Знал бы он, кого только что почти назвал своей женой!

— Саша, вам дурно? — я вижу тревогу в его глазах. — Может быть, мы всё же выйдем на воздух? Здесь слишком душно.

Да, да! Я хочу на улицу. Да что там на улицу? Прочь из этого дворца! Зачем я вообще согласилась сюда приехать? Как же была права Тамара! Теперь я особенно ясно — как никогда прежде — осознавала свое скромное место.

Он, легонько поддерживая под локоть, выводит меня из зала. Я не понимаю, куда мы идём — перед глазами мелькают комнаты, люди, картины. И только когда мы оказываемся на балконе, я, судорожно вдохнув свежего и такого морозного воздуха, наконец, прихожу в себя. Из ниоткуда вдруг появляется лакей с соболиной шубой, и его светлость укрывает ею мои дрожащие плечи.

— Вам лучше, Саша?

Мне тепло в этом мягком снопе меха, но я по-прежнему дрожу. И вовсе не от холода.

Я знаю, что мне нужно сделать — попросить князя оставить меня одну (в конце концов, даже этикет на моей стороне — мы с его светлостью почти незнакомы, и досаждать мне своим обществом с его стороны просто неприлично) и незаметно удалиться с этого праздника.

Но я отчего-то медлю. На этом балу я впервые почувствовала себя не Золушкой, а принцессой, и мне хочется продлить это ощущение еще хотя бы на полчаса.

— Простите, если мои слова шокировали вас, Саша, — князь говорит тихо, чтобы нас никто не мог услышать. — Надеюсь, вы не обиделись на мою несдержанность.

Кто я для него? Очередное развлечение? Он угадал во мне не бывавшую в высшем обществе простушку и решил посмеяться? А может быть, он просто пьян? Нет, я не хочу в это верить.

— Ваше поведение могло скомпрометировать меня, — шепчу я, отступая от него на шаг, — будь я замужем или помолвлена.

Мы встречаемся взглядами.

— Но вы же не замужем? — в его голосе слышится беспокойство. — И не помолвлены? Я бы почувствовал, будь это не так. Раз уж с моей стороны карты открыты, и вы теперь знаете, кто я такой, то позвольте мне представиться по полной форме — князь Сергей Николаевич Ковалевский, член магического совета при его императорском величестве.

Он низко кланяется. Да, он тоже маг, как и сама княгиня. И один из сильнейших в России. Я несколько раз читала о нём в журнале «Звёздочка». Не удивлюсь, если он умеет читать чужие мысли.

Я невольно краснею, пытаясь вспомнить, о чём я думала во время танцев с ним.

— Но как вы могли назвать перед всеми меня своей женой после получаса знакомства? Если это шутка, то, уверяю вас, очень жестокая.

Он вздрагивает.

— Как вы можете так думать, Саша? Я понимаю, что вы еще не знаете меня, но смею надеяться, я отношусь к той категории людей, которые не бросают слов на ветер. И чтобы доказать вам серьезность своих намерений, я готов немедленно, прямо здесь, на балу, просить вашей руки у ваших родителей.

Наверно, я бледнею, потому что тревога в его глазах становится еще заметнее.

— Вы всё еще не верите мне, Саша?

Как я могу ему верить? Я почти ощущаю, как меня наполняет грусть. Даже если бы мои родители были живы, разве смог бы сиятельный князь попросить руки дочери обедневшего, лишившегося поместья провинциального дворянина? Конечно, нет. Такое бывает только в сказках.

— Вы сделали бы мне предложение, даже не зная, кто я такая? — я надеюсь, что в голосе моем не слышна горечь. — Не лукавьте, ваша светлость.

Маска не позволяет мне увидеть его лицо полностью, но я замечаю, что оно краснеет. От того, что в нём пробудилась совесть? Или он не ожидал моих возражений, а надеялся, что я кинусь ему на шею и, тем самым, еще больше скомпрометирую себя? Вот только зачем ему это?

Я вспоминаю прочитанный недавно роман, где герой играл чувствами доверившейся ему девушки только потому, что поспорил на них. Сергей не кажется мне столь жестоким, но я не слишком опытна, чтобы разбираться в подобных делах.

— Я знал, что вы будете на этом балу! — вдруг говорит он.

Знал, что я буду на балу? Я смотрю на него с изумлением — боюсь, у меня даже не слишком прилично открывается рот.

— То есть, я не знал, что это будете именно вы. Я просто знал, что именно сегодня я встречу ту, которая станет моей судьбой. И когда я увидел вас в зале, то всё сошлось.

Мне по-прежнему кажется, что он пытается меня обмануть. Всё это звучит слишком неправдоподобно.

— Не забывайте, Саша, я — маг. И надо сказать, довольно неплохой. Мне уже почти тридцать лет, и, как минимум, десять из них моя матушка озабочена поисками для меня невесты. Но с нами, магами, всё не так просто. Чтобы способности передались следующим поколениям, жениться мы можем только по настоящей любви.

Я внимаю ему с жадностью. Мне хочется запомнить каждое слово — чтобы потом, вернувшись в приют и не надеясь на новую встречу, вспоминать их по ночам. Пусть даже все эти слова — совсем неправда.

— Вы хотите сказать, ваша светлость, что никогда раньше не были влюблены?

Мне неловко произносить это, но и промолчать я не могу.

Он отвечает коротко и спокойно:

— Никогда. В молодости я увлекался, и неоднократно, но каждый раз я ясно понимал, что речь не идет об истинных чувствах. Теперь же всё совсем по-другому.

Я снова с сомнением качаю головой. Мне хотелось бы верить, что такое возможно, но я слишком боюсь ошибиться.

Князь подзывает слугу, что-то тихо говорит ему, и тот молниеносно удаляется.

— Я понимаю, Саша, что мои слова во время танца могли шокировать вас. Я согласен ждать вашего ответа сколько угодно. Поверьте — я не стану вас торопить. Но надеюсь, вы позволите мне сделать вам небольшой подарок?

Лакей возвращается с изящной шкатулкой в руках. Князь открывает увитую серебряными ветвями крышку, и я вижу два небольших зеркальца в серебряных же рамах.

— Эта реликвия передается в нашей семье из поколения в поколение. Это — не простые зеркала. Они позволяют тем, кто истинно любит друг друга, всегда быть рядом — даже тогда, когда между ними большое расстояние.

Он протягивает мне одно из зеркал, и я с невольной робостью беру его в руку. Я много слышала о магических предметах, но никогда прежде не видела их. Да и кто позволил бы мне хотя бы прикоснуться к ним?