Нинка рассказывала, что ее сестра учится в техникуме. Очень удачно, что техникум этот располагался на той же Люблинской улице, куда Лида ходила в изостудию. И Лида решила, что в понедельник она придет к концу занятий в техникуме и проследит за Ариной, а потом посмотрит по обстоятельствам, может, и в изостудию успеет.

После первого дня наблюдений Лида пожалела, что не взяла с собой фотоаппарат. Но уже на следующий день в объектив попали: незнакомый Лиде симпатичный парень, которого, похоже, знала Арина, сама Арина, молодой мужчина неприметной внешности и его собака. На третий день фотоохота ничего нового не принесла.

Четвертый день наблюдений выдался солнечным и жутко морозным, и от этого просто сказочным! Деревья и кусты стояли как сахарные. Автобусы превратились в белые кружевные шкатулки на колесах. А обманщики-сугробы в этой сказке притворялись безе и зефиром. Лида стояла в булочной, прислонившись лбом к стеклянной витрине, продышав в морозном узоре круглое окошечко, и ела венгерскую ватрушку. Ела она ее вот уже минут двадцать. Отщипывала по крошечке и долго жевала. Это была уже вторая. Первая ватрушка проскочила так быстро, что Лида и не заметила. Хорошо, что это булочная-кафетерий, где всегда много народа и продавщицы не обращают на нее внимания; ведь если бы прогнали, то пришлось бы уходить с такого замечательного наблюдательного пункта – вход в техникум был как на ладони. А Арины все нет и нет. Занятия закончились, основная волна студентов, спешащих домой, уже давно схлынула, а она провалилась, что ли?

Вот вышел из дверей тот самый симпатичный парень в самой настоящей, с оранжевой подкладкой, аляске нараспашку, и это в мороз за двадцать градусов. Выглядел просто шикарно, третий день он появлялся каждый раз в разном. Лида уже в первый день наблюдений поняла, что он фарцовщик. Парень перебежал дорогу и направился в Лидину булочную. Засмотревшись на него, она чуть не прозевала Арину, которая приоткрыла дверь, выглянула, но выходить не торопилась, а следила взглядом за этим парнем. Тот вошел в булочную, и Лиде пришлось шагнуть в сторону и спрятаться за огромным фикусом. Так и стояли – Арина наблюдала за входом, Лида наблюдала за парнем и за Ариной. А парень ни за кем не наблюдал и ни на кого не обращал внимания, выпил кофе с тремя эклерами и через пять минут уже шел по Люблинской. За ним кралась Арина. А за Ариной, даже и не таясь, шла Лида. Такая странная процессия повторялась уже четвертый день с небольшими вариациями.

«Ну и чего полезного я узнала про Арину? Что она влюблена в этого парня и ходит за ним по пятам?» – шла, мерзла и думала Лида. А парень тем временем зашел, как и всегда, в подъезд. Арина, как и всегда, осталась наблюдать поодаль, а Лида уже решила было бросить это глупое занятие и идти отогреваться в изостудию, но парень почти сразу вышел на улицу, держа в руках большую сумку. Сегодня его, правда, никто не провожал, видимо, в сильный мороз его знакомый жалел пса и днем с ним гулять не пошел. Оглянувшись, парень заметил автобус и рванул на остановку. Все, решила Лида. Но оказалось, что на сегодня это было не все. Арина, в отличие от других дней, не ушла, а направилась к тому подъезду, в который заходил парень. Ее не было так долго, что Лида околела и уже хотела уходить, но тут Арина вышла, и в руках у нее был пухлый и явно увесистый фирменный пакет…

А назавтра Нинка сказала, что ее сестра просила узнать у Лиды, где она купила свой голубой шарфик.

– Я не знаю, это подарок. А что?

– Понравился он ей очень. Она у меня вообще страшная модница и воображала. Из отца с матерью жилы вытянула за эту дубленку. А сапоги ее ты видела? Финские! Обещала носить аккуратно и мне по наследству передать.

– А где она достает такие вещи?

– У них на курсе парень есть, фарцует; вещи у него фирменные, но такие деньги за все дерет!.. Правда, Ирка вчера радостно намекнула, что теперь он ей не нужен, сама будет фарцевать. А за шарфиком-то своим ты следи, когда в следующий раз к нам придешь, – засмеялась Нинка.

«Ах, вот оно в чем дело, – подумала Лида. – Это Арина за тем самым фарцовщиком следила, чтобы узнать, где живет его поставщик, так, что ли? Как уж она убедила этого оптовика, и думать не хочу, свечку не держала. Но будет теперь этому, в аляске нараспашку, здоровая конкуренция в лице Арины. Вот и вся загадка. Тряпичница она! Голубой шарфик ей понравился, видите ли… А я ломала голову, почему она так подозрительно на меня смотрит. Хорошо, что я еще ей никаких странных вопросов не успела задать, представляю, что она про меня подумала бы! Могла бы и чумовозку вызвать за такие вопросы».

Значит, эта Арина – не та, кто ей нужен. Если только фирменные вещи не понадобятся. И скорее всего, ей придется искать все-таки Ирину Шалимову. Лида огорченно вздохнула – ее расследование пошло по ложному пути, а воз и ныне там…

…А после новогодних каникул к ним в класс пришел новенький. Первым уроком был инглиш, Нина Ивановна взяла новенького в свою группу, поэтому парня пришлось представлять дважды – сначала группе и на следующем уроке всему остальному классу. Это, мол, Витя, он теперь будет учиться в нашем классе; Витя играет на гитаре, занимается спортом и бла-бла-бла. Ничего так мальчик! Симпатичный блондин. Длинная косая челка, глаза голубые и ямочки на щеках, когда улыбается. Только вот стоит ли торопиться влюбляться? Осторожнее, Лида! Фамилия-то у пацана – Павловский…

15 октября 1977 года

– Василич, с этим все.

– Да, вижу, скорее, Ирину Шалимову давай! …Виктор Эдуардович проснулся и сразу понял, что он теперь просто Витя. Потому что выскочил он как черт из табакерки из своей кровати в старой родительской квартире, явно помельчав в размерах. Уже перебросили!

Он не заставил невидимого незнакомца долго себя уговаривать. Вернуться, говорите? Иначе никак? Ну что ж, помирать точно не хочу. И вот он здесь, в старой квартире, в Сокольниках. Они потом переедут в Люблино, отцу предложат новую работу, мама переведется на работу в Люблинский районный отдел народного образования, и он будет учиться в новой школе.

А пока очень хотелось в туалет. Бежал на автопилоте, не задумываясь на поворотах, вот что значит детская память, провела его по маршруту, как навигатор. В туалете он явственно осознал, что ему теперь четырнадцать – разница была ощутимая. Но зато результаты обследования порадовали мгновенной эре… в общем, реакцией. Не сравнить с вялотекущим процессом безо всякой гарантии, когда тебе за пятьдесят. В ванной Виктор подошел к зеркалу. На него смотрел подросток, скорее жилистый, чем мускулистый. Виктор привык к более рельефному торсу, над которым он не переставал работать даже на шестом десятке. Два раза в неделю трудился, и результат давал ему повод гордиться. Ну, хоть этим. Так, дальше: неужели это тонкое скуластое лицо, голубые глаза, светлые густые, а не седые и редкие волосы – его? Ох ты ж, не зря он почти совсем не отказывался, если так только, для порядка, когда неизвестный голос заманивал его прелестями новой жизни в четырнадцатилетнем теле! И вот теперь он убедился, что не дурак был. На такое он согласен! Слышите, вы там, спасибо! Мне все понравилось, а мускулатуру накачаем, вот прямо сейчас и начнем с зарядки, только недолго, он сегодня проспал как сурок и пойдет только к третьему уроку. Или, может, вообще не ходить?