еще и универ мне оплатят. А твоя пенсия может прокормить разве что крыс с ближайшей помойки. Даже на бутылку водки не хватит. Стоило ли вообще тогда горбатиться всю жизнь на государственной работе, чтобы в этом возрасте получить такое. Благо ты не можешь ответь и я не услышу твои оправдания с самообманом.

Вскоре бабушка позвала на ужин. Она также смотрела тот же сериал, что и дед. Два сапога пара. Есть и смотреть это одновременно не было никакого желания. Я взял тарелку, сказав, что поем у себя. Поблагодарил за ужин и направился в комнату. Уходя вслед услышал слова приятного аппетита. Сел за стол, включил фильм и принялся есть. Думаю лягу раньше, устал за сегодня довольно сильно.

Доев ужин, решил записать в заметки, что приблизительно выложу на сайт школы. Начал думать над заголовком, в конечном счете сойдясь на: “Подработка после школы — это похвально! Каждый должен найти себя в этой жизни! ”. Звучит неплохо, даже самому тупому недоумку школы будет понятно. Основной текст новости придумаю позже. Обидно, что новость удалят уже к одиннадцати утра. Главное в этом всем, что учителя и небольшое количество учеников увидят, а этого будет достаточно для всеобщего обсуждения и высмеивания.

Зевота все больше наседала на меня, уговаривая лечь спать. Я поутюжил одежду к завтрашнему дню, досматривая одновременно фильм, занес тарелку на кухню, разделся и лег на бок.

Глава седьмая

Звон будильника снова раздается по тускло освещенной комнате. Спящая жена храпит на соседней стороне из-за своего лишнего веса, не давая в очередной раз выспаться. Ее запах пота и храп не дадут проспать. Будильник скорее напоминание того, что когда-то она была женственной, а запах ее тела по утрам заставлял прислониться к ней и не отпускать до самого конца. Только вот, это было лет десять назад.

Кофе с яйцом и беконом хорошо приводят в тонус после вчерашнего. Похмелье становиться с каждым годом все сильнее. Конечно, если выпиваешь почти каждый день после чертовой работы, это дает о себе знать. Помогает спастись от реальности. И храп с потом по утрам не кажутся чем-то невыносимым. Ее недовольства вечером не задевают меня.

Поев, умывшись, надел костюм смердящий маслом, бензином, сигаретами. Еще одно напоминание, моей жизни. Уже готовый выходить и идти на работу вдруг из комнаты доносится голос:

— Подожди! Ты помнишь, что вечером приедет моя сестра с мужем? Можешь не напиваться сегодня.

Да чихать я хотел на твою сестру и ее мужа. Сидеть выслушивать ваши разговоры о всякой чуши, произошедшей в жизни. Притворяться, будто мне это интересно, попивая чай. В лишний раз убеждать себя в отвратительности жизни. Весь наш брак сплошная ошибка, от которой мы теперь не можем избавится и зависим.

— Да, конечно. — Чуть прокричал, быстро накинул куртку и закрыл за собой дверь.

Нужно опрокинуть до работы. Собрание в актовом зале, растянут на весь день. Слушать о сплошных убытках, травматизации рабочих и что во всем виноваты мы, главы цехов невероятно утомляет.

Оборудование и инструменты. Ломающиеся каждый день, тем самым тормозя процесс. Одноразовая спецодежда, используемая не единожды. Из-за чего люди отрубают себе конечности. Материалы низшего качества. На два, а то и три уровня нужного стандарта. Приводящие к тоннам брака. Все это моя вина, ведь так! Я виноват во всех убытках, но не они. Каждый раз думаю о том, неужели начальник цеха — это то, ради чего я учился пять лет на инженера. Двадцать лет работал на мизерную зарплату обычным рабочим, рискуя своей жизнью и здоровьем. Потом еще десять — главным по линии, контролируя процесс производства, раздавая задачи. И только сейчас, последние года моей жизни, сидеть в кабинете, обкуренным от потолка до пола предыдущими владельцами. С фикусом в углу, который вянет за месяц. Тонуть в бумажной волоките, ставить подписи и выслушивать от начальства сверху недовольства. Постоянно видеть какого-нибудь идиота отрубившего себе конечность на станке. Когда их предупреждали, что все держится на соплях и в лишний раз убеждаться в фиксации механизма. Но техника безопасности прослушана, прочитана и подписана. А значит, секретарша принесет мне другой договор и на его место встанет новый идиот.

Подходя к заводу, достал из сумки двухсотку, выпил залпом и выбросил в ближайшую мусорку. Могу себе позволить, как материально, так и статусом выпить перед работой. Да и что мне будет. Уволят? Смешно. Пока я выполняю обязанности и прихожу на эту чертову работу, мне и слова не скажут. Кого они возьмут на мое место? Наркомана, которого привозят сюда полицейские и также забирают. Или алкаша без пальцев не в состоянии в руках держать даже ручку. Или с отклонением в развитии уборщика, которому доверяют убирать грязь в офисных помещениях. Это моя замена? Они будут меня эксплуатировать до последнего. Пока я не превращусь в сраный увядший фикус. Только после этого меня заменят.

Зайдя, достал пропуск, приложил к сканеру и прошел через детектор. Для галочки, проверили сумку и позволили идти. К запаху спирта, конечно же, не придрались. Перегаром здесь никого не удивишь. Когда каждый второй пьет до беспамятства после работы. Вопросы о запахе, будут только выводить людей. Признаться, многие главы, даже позволяют выпить своим подчиненным на работе и я в их числе. Ломка от алкоголя равносильна никотину. Вот только курить разрешается каждые два часа, а пить нет. И если не дать ему жалкие двести соток, то работать он не сможет. И как бы странно это не звучало, шанс того, что он убьет себя или кого-то будучи подвыпившим, в разы меньше, чем будь он трезвый.

Все начинается с агрессии и вспыльчивости. Курят по три сигареты за раз. К третьему перекуру, эти три сигареты уже не помогают. Начинается стадия неспособности стоять на месте. Еще через тридцать минут, подключается рассеянность с жаром по всему телу. Все, что осталось — дождаться.

За примерами ходить далеко не нужно. В соседнем цеху, новый глава был строг на алкоголь, так еще и накладывал штрафы. Буквально в первую же неделю, один из рабочих намотал себя на ленточный конвейер. Да так, что ему переломало позвонок в двух местах. Finita la Commedia.

В зале уже собралось достаточно людей, но места еще есть. Я сел так, чтобы было не близко к сцене, потому как все места у выхода уже заняты. Никто не хочет сидеть вблизи и слушать весь треп, сочащийся из их ртов. Меня эта участь не застала,