о себе возомнил? А обо мне?.. — Я не про то, о чем ты подумала, — усмехается Леша, будто слышит мои мысли. — Хотя этим был бы не против с тобой заняться. Ну что? — спрашивает, замечая мое растущее негодование. — Ты очень красивая девушка.

Э-э-э. Когда это мы успели перейти к комплиментам, от которых мне становится неловко? Закрываю глаза, надеясь, что в темноте не видно моих красных щек. Боже, ну вот, назвали красивой, и я поплыла. Что-то от комплиментов армянина, торгующего овощами в ларьке, меня так не ведет, хотя он выдумывает описания похлеще. «Вах, сладкая, как хурма, и красивая, как самый нежный персик». Конечно, спорная похвала, но уж точно изощреннее, чем «ты красивая», но в душу западает именно оно.

— Без подкатов, помнишь? — одергиваю то ли его, то ли себя, возвращаясь в реальность. Нельзя поддаваться соблазнению наглого мужика. У него таких, как я, еще пятьсот в телефоне. Наверное, дрых весь день, не успел подружку на ночь найти, вот и притащился сюда.

— Хорошо, тогда будем болтать ночь напролет и целомудренно сидеть напротив друг друга.

Да когда же он отстанет-то, а?

— Если мне не понравится, отстанешь? — спрашиваю серьезно, намереваясь согласиться.

— Отстану. Согласна?

— При одном условии: никаких приставаний.

Он молчит. Задумался. Значит, и правда хотел развести меня на секс. Даже грустно стало на какое-то мгновение. Ни на что, кроме потрахушек, моя красивая мордашка не годится.

— Хорошо, — кивает. Так даже лучше. Надо только быть невыносимой, и тогда Макаров устанет меня терпеть ни за что и сам быстренько ретируется. С нами же еще Вика и Марина приехали, они девушки одинокие и, в отличие от меня, всю подноготную капитана не знают, так что может с кем-то из них ему что и перепадет.

— Тогда я подумаю, — улыбаюсь, — а теперь пусти, мне и правда нужно в туалет, — безбожно вру, потому что на самом деле надеюсь убраться из этого дома и спрятаться в своей комнате, закрыться на все замки и не думать ни о каких мужиках. Достали. Приходите в мою жизнь дозированно, а не парами.

Возвращаюсь к ребятам одна. Макаров на удивление не сопротивляется и провожать не рвется, а мне становится смешно. Да, даже красивые девушки опускаются до низменных потребностей, потому что не волшебные единороги, низвергающие радугу.

— Все в порядке? — беспокоится Алина. — Тебя долго не было.

— Голова слегка кружится. Кажется, перебрала. Я пойду к вам, прилягу. Не провожайте, — предупреждаю возможные поступающие предложения. — Спасибо за вечер.

— Только рады, — улыбается Саша.

— Сама точно дойдешь? — беспокоится Женя. — Там, если что, Диман, он тоже ушел. Станет плохо — смело зови.

Только этого мне не хватало. Киселёк утомился, разочаровался, что девушка не разомлела от его близости, и обиженно свалил. Эх, два метра симпатичной тупости, даже как-то грустно. И откуда только весь такой классный Женька — знаю исключительно по рассказам Алины — откопал себе такого друга?

— Точно. Доброй ночи, — улыбаюсь и спешу уйти, пока Макаров не вернулся из дома. Перетопчется без меня сегодня, а я в телефоне посижу, если не усну быстро. Всяко лучше, чем уворачиваться от чрезмерного внимания.

Крадусь под покровом ночи в выделенную мне спальню, быстро принимаю душ, благодаря Алину за то, что поселила меня через дверь от ванной, и возвращаюсь обратно, закрываясь на замок. Пижама приятно скользит по коже, а распаренное тело мечтает забраться в кровать. Я стягиваю резинку с волос, блаженно закатывая глаза, и сажусь на кровать, когда слышу стук в окно. Не может, блядь, быть.

Глава 7

Если бы знал, что к моменту моего возвращения Ники и след простынет, потащил бы за руку обратно, чтобы триумфально удалиться. Но нет же, все переиначила, посмотрите на нее, а я теперь птица обломинго. Но ничего, я сдаваться на середине пути не привык и поцелуй намереваюсь заполучить хотя бы за все нервные клетки, которых эта несносная девчонка меня лишила. Так, а куда эта каланча утащилась? Неужели моей Нике в провожатые записался?

Кулаки чешутся, но я успокаиваю себя: вряд ли ей понравился этот Дима. Она, конечно, пробовала ворковать с ним, пока я не начал слишком активно пытаться завладеть ее вниманием. Там и Дима передумал рыпаться в сторону девушки, что мне было только на руку. Но не сейчас. Для приличия приходится сидеть еще около пятнадцати минут, чтобы никто не решил, будто я собираюсь тащиться за Никой и проверять, не перешли ли подкаты каланчи в горизонтальную плоскость.

Быстро меня, конечно, завернула симпатия. Даже опомниться не успел.

Не придумав ничего умнее, как начать клевать носом прямо за столом, все-таки ухожу, в кухне успевая прихватить бутылку вина и литр минералки. Надо же нам как-то разговориться, раз впереди вся ночь. Идея безумная, но я всерьез собираюсь ломиться в окно, если она откажется впускать меня через дверь, правда еще бы найти это окно.

Конец ознакомительного фрагмента

Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна — то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.

Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.

В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») — идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»

Обходить дом, лезть через забор и продираться через розовые кусты, чтобы успеть заглянуть в единственное окно, где горит свет, кажется верхом сумасшествия. Я точно псих, но на это мне откровенно плевать. Мельком в окне замечаю женский силуэт. Ника. Пока добираюсь через весь сад, усеянный цветами, свет тухнет, оставляя мне только темноту.

Стучу, надеясь, что девушка меня не пошлет. Проходит минута, прежде чем Ника с фонариком подходит к окну. На ней шелковая пижама с клубничками — как-то слишком сексуально для дачи, спасибо, что не короткие шортики, а штаны. Внутри поднимается волна необоснованной ревности. Неужели она рассчитывала провести этот вечер как-то иначе и точно не в одиночестве? Так, Макаров, спокойно. Сейчас у нее же никого нет, значит, ни к чему девушку лишний раз пугать.

— Какого хрена ты здесь забыл? — шипит злюка, открывая окно на проветривание.