Я не отстала от него и, подарив похожий взгляд, после паузы призналась:

— Вы совершенно правы. Чем могу быть полезна?

— Я хотел бы с вами переговорить об одном деле, Татьяна Александровна, — произнес молодой человек достаточно вежливо, и я пригласила его войти в квартиру.

В коридоре он с независимым видом огляделся и повесил свою кепку на вешалку. Плащ, однако, снимать не стал, очевидно, подчеркивая этим свою ограниченность во времени, а заодно недостатки в воспитании.

— Чай или кофе? — спросила я, проводя гостя в комнату и указывая на кресло рядом с журнальным столиком.

— Нет, благодарю вас.

Мой второй за сегодняшнее хлопотное утро гость сел в кресло, положил ногу на ногу и, подождав, когда я села во второе кресло, произнес:

— Меня зовут Григорий Иванович Пшенников, я директор автотранспортного предприятия, занимающегося междугородными перевозками.

— Весьма приятно это слышать, — ответила я, пристально разглядывая этого клона, совершенно не похожего на предыдущего. Ошибка генетиков, что ли? Не зря их академик Лысенко ругал, не могут не напортачить.

Молодой человек подождал, не скажу ли я еще что-нибудь, и, не услышав от меня больше ничего, продолжил:

— Татьяна Александровна, я хотел бы вам предложить кое-что продать мне.

— Вот так сразу? — уточнила я.

— А зачем тянуть-то? — Визитер приподнял правую бровь и снисходительно посмотрел на меня. — Мы же с вами деловые люди и живем в современном мире. Мы знаем, что время — деньги. Так не будем тратить напрасно ни то ни другое. Я ведь правильно говорю, а?

Я пожала плечами и, извинившись, вышла в кухню за сигаретами и пепельницей.

Явление второго Пшенникова за одно утро было легким перебором. А ведь еще вчера жаловалась на скуку и хотела встретить графина своей жизни. А двух Пшенниковых не хочешь, Таня? Выбирай любого, сами приходят!

Вернувшись в комнату, я поставила пепельницу на столик и закурила.

Молодой человек кивнул, молча достал из кармана пиджака пачку сигарет «Давидофф» и щелкнул золотым «Ронсоном».

— Итак, Татьяна Александровна, — проговорил Пшенников-второй, или клон, или черт его знает кто, я еще не имела возможности в этом разобраться. — Мне желательно было бы получить от вас информацию о том, как и почему именно так, а не по-другому, вы провели вчерашнюю вторую половину дня. За эту информацию я и готов заплатить вам вполне приличные деньги. Мне кажется, мы договоримся.

— Не знаю, не знаю, — рассеянно ответила я, пуская дым в потолок и решая, что уж этот Пшенников так просто, как предыдущий, от меня не свалит, уж что-нибудь интересное для себя я от него должна скачать.

— Не понял вас. — Пшенников наклонил голову вбок и недоуменно поглядел на меня.

— Это я вас не поняла, простите, забыла ваше имя-отчество…

— Григорий Иванович, — мгновенно отреагировал мой гость, затем, вынув из кармана бумажник, раскрыл его и показал мне якобы случайно пачку денег, лежащую там, а потом вытянул из маленького кармашка визитку.

Я ее взяла и посмотрела.

Точно такая же лежала у меня на кухонном столе.

— Так что же вы не поняли, Татьяна Александровна? — повторил Пшенников-второй. — Мне, наоборот, казалось, что мы с вами быстро поймем друг друга. Дело-то простое. Обыкновенное, так сказать.

— Зачем вам информация о второй половине моего дня? — спросила я. — Сначала мне казалось, что вы хотите получить что-то определенное, а теперь, словно нарочно, стараетесь затуманить смысл разговора. Мало ли чем я вчера занималась. Вы заставляете меня заподозрить в вас маньяка, Григорий Иванович.

Пшенников непринужденно рассмеялся, откинувшись на спинку кресла, и закашлялся.

— Извините, — проговорил он, вынимая платок и вытирая губы. — Вы абсолютно правы, Татьяна Александровна. Я высказался несколько туманно, и вы вполне могли подумать, что я… — Григорий Иванович-второй рассмеялся снова, но, тут же оборвав свой смех, наклонился к столу, чтобы уменьшить расстояние между нами, и сказал:

— Вы вчера во второй половине дня по своей работе проделали кое-какие действия. Мне бы хотелось узнать суть вашего задания, а также то, что именно вам удалось узнать. Вот и все. Я понимаю, что у частного детектива могут быть в разработке несколько дел, он может быть связан с несколькими клиентами. Но все-таки признайтесь, вчерашний вечер был вами посвящен одному клиенту. Я прав?

— Возможно, — проговорила я, — а теперь задаю закономерный вопрос: зачем вам это надо?

Пшенников-второй улыбнулся на сей раз достаточно хищно и произнес:

— У меня есть свои интересы в данном деле, и я просто хочу быть в курсе. Знаете, лишняя информация никогда не повредит, а вот отсутствие ее повредить может, и даже очень.

Я побарабанила пальцами по крышке стола, быстро соображая, что бы можно такое предпринять.

— Ну так как? — Мой гость интонацией надавил на меня и с силой затушил окурок в пепельнице. — Начинаем торги, чтобы не тянуть время?

— Мне нужно подумать, — призналась я наконец. — Сколько у меня есть времени?

Пшенников выдернул запястье из-под белой манжеты и посмотрел на часы.

— Ну, будем считать, что минут десять-пятнадцать у вас точно есть, — задумчиво сказал он.

— А что потом? — сразу же полюбопытствовала я.

— Потом я, к сожалению, буду вынужден вас покинуть, Татьяна Александровна. Я улетаю в Европу по делам. К сожалению, самолет ждать не будет. Я еще не настолько богат, чтобы содержать собственный авиатранспорт.

Я оказалась в сложном положении. У меня не получилось узнать, что именно интересует Пшенникова-второго. Он говорил нарочито неясно и туманно, возможно, сам не зная точно сути моего вчерашнего задания, которой я и сама, правда, не ведала.

Пришлось признаться, что вопрос, который он передо мной поставил, слишком сложный, и я не могу решиться вот так сразу. Профессиональная этика не позволяет. Высказав эту глубокую мысль, я не удержалась и почесала в затылке: меня накрыло явление дежа вю. Показалось, что за сегодняшнее утро я уже один раз произносила эти слова. Или действительно — произносила?

Тогда Пшенников решил взять быка за рога.

— Тысячу? — спросил он и тут же уточнил: — Долларов, разумеется. Это достаточная цена?

— Для профессиональной этики? — с легким испугом спросила я.

— Ха! — Пшенников снова рассмеялся и приподнял планку: — Хорошо, уболтали. Предлагаю полторы штуки баксов, но это самый край. Вряд ли вам ваш клиент заплатит больше за полдня. В сущности, чем вы вчера занимались? Можно сказать, что прогулками и разговорами. Меня интересуют эти прогулки и эти разговоры. Неужели полторы штуки гринов мало? Побойтесь бога.