созналась она. — Ты такой парнишка… По виду не очень взрослый, короче, а ведёшь себя, как взрослый человек. Когда и где ты успел всему этому научиться?

— Перебьёшься! — усмехнулся он. — За попку не дала себя потрогать? Не дала! Физической расправой угрожала? Угрожала! С чего ты взяла, что я после этого перед тобой раскроюсь? Где твой ресторан? Долго ещё топать?

— Да вот же он! — рассмеялась она.

На крыльце ресторана перед закрытой дверью толпились люди. Саша мгновенно оценил обстановку и тихо сказал:

— Через главный вход не получится. Пошли искать чёрный ход.

— Пошли. Только он наверняка тоже закрыт.

— Ничего, мы его откроем!

На их удачу калитка в воротах внутреннего дворика ресторана и дверь чёрного хода оказались открытыми. Саша приотворил оббитую оцинкованным железом тяжёлую дверь и негромко сказал:

— Подожди меня здесь. Я быстро!

— Нет! Я с тобой! У меня уже ноги мёрзнуть начали!

Он вздохнул и кивнул:

— Ладно, пошли! Но не вмешивайся. Я сам буду говорить. Понятно?

— Угу… Давай, заходи!

Они прошли по полутёмному коридору, уставленному с правой стороны до самого потолка пустыми ящиками из-под вина, пива и газированной воды и остановились перед дверью, из-за которой доносился шум льющейся воды и звяканье посуды. Саша приоткрыл её, просунул туда голову и тихонько свистнул. Послышался женский голос:

— Чего тебе? Ты как сюда попал?

— Слушай, тётка, жрать хочется — сил никаких нет, а магазины уже закрыты. Даю четвертной за четырнадцать бутербродов и пять бутылок какой-нибудь газировки. Сделаешь, или мне кого-нибудь другого попросить?

— Сделаю! Давай деньги!

— Ишь ты быстрая какая! Неси сначала бутерброды и газировку! Смоешься с деньгами — ищи тебя потом!

— Покажи деньги!

Саша сунул руку в карман куртки, вытащил оттуда что-то и просунул руку в щель.

— Только делай, как для себя, поняла? Толстые куски хлеба и колбасы!

— Масло нужно?

— Не, можно без масла… Давай, поторопись!

— Значит четырнадцать бутербродов и пять бутылок газировки?

— Да, семь. Семь бутылок!

— Ты же говорил пять!

— Обсчитался я. Чего ты? Всё равно ведь не меньше червонца наваришь!

Тётка рассмеялась:

— Ладно, жди, пострелёнок! За дверью жди! Сюда не суйся! Если шеф-повар увидит, он тебя вышвырнет!

Дверь закрылась, и Саша прислонился спиной к стене рядом с ней.

— Щедро ты! — сказала Снежанна, устраиваясь у противоположной стены.

— Нормально. Зато быстро сделает. Я же говорю — весной неплохо подзаработал.

— Ты же говорил летом.

— Оговорился. Летом я к вступительным готовился.

Снежанна смешливо фыркнула.

— Обсчитался… Оговорился… Как мы всё это понесём?

— Ящик взаймы возьмём. Только не мы понесём, а я.

— Тяжело ведь одному.

— Ничего! Я крепкий!

— Я видела. Как это ты Наиля от себя оторвал? Какой-то приём?

— Угу, болевой приём. Я неплохо владею джиу-джитсу…

— Научи?

— Шиш тебе! Ты злая и жадная! Я таких не учу!

Снежанна — она расстегнула пальто и размотала длинный вязаный шарф на шее сразу, как только они вошли в этот жаркий коридор — улыбнулась и шагнула к нему.

— Ладно, вот она я! Можешь немножко потрогать…

— И поцеловать себя дашь? — недоверчиво спросил мальчишка, протягивая к ней руки. Вместо ответа она положила руки ему на плечи, прижалась к нему животом, склонила голову и подставила губы для поцелуя.

Отпрыгнула она назад, когда почувствовала, как жадные и нескромные руки мальчишки потащили вверх подол её юбки.

— Быстрый ты больно! — издала она короткий смешок, оправляя юбку сзади — А целоваться ты неплохо умеешь. На твёрдую четвёрку.

— Это, потому что я не старался! — усмехнулся он, вытирая губы рукавом куртки. — Иначе была бы твёрдая пятёрка.

— А почему не старался?

— А зачем? Мы с тобой скорее всего больше не встретимся. Ты на третьем, я на первом. Ты живёшь в общежитии, я — нет. Ухаживать за тобой я не собираюсь. Искать с тобой встречи тоже. Жалко, конечно, но тут уж ничего не попишешь…

— Чего жалко?

— Что времени у нас сегодня маловато! — фыркнул он. — Что вдуть тебе не получится!

Она улыбаясь смотрела на него и качала головой. Что за бедовый мальчишка. И ведь расшевелил. За какую-то минуту — две успел расшевелить… За дверью послышался звон бутылочного стекла. Дверь открылась и в коридор выглянула полная женщина в белом халате и белой же косынке на голове. Она кивнула Снежанне, нашла глазами Сашу и спросила:

— Сумка есть?

— Нет, нету. Я у тебя ящик взаймы возьму. Заверни бутерброды хорошенько, ладно?

Она кивнула:

— Бутерброды ещё не готовы. Повара их делают. Я-то здесь посудомойкой работаю. Подождёшь минут десять?

— Подожду. Скажи поварам, чтобы хорошенько завернули, ладно?

Дверь закрылась, и Снежанна вновь подошла к нему.

— Учи!

— Чему?

— Джиу-джитсу.

— Может лучше ещё разок поцелуемся? Ты же слышала — у нас целых десять минут в запасе.

— За десять минут я даже разогреться по-настоящему не успею. А если разогреюсь, то что потом? На морозе продолжать?

— Не ври. Ты уже разогрелась. — усмехнулся он.

Она сочла за благо сменить тему. Подумала немного и спросила:

— А откуда у тебя та фотография?

— Ага, так я тебе и сказал! Это тайна! Причём очень серьёзная…

— Жадина!

Мальчишка потянулся и широко зевнул:

— Чего они там так долго возятся?… — потом помолчал и добавил, глядя на дверь. — Прокололся я с вами. Даже два раза прокололся.

— В чём это? — она снова подошла к нему ближе.

— Сначала посоветовал Мише сразу обратился в КГБ. Это было неправильно. Точнее, для дела это более эффективно, но не для меня лично.

— Почему?

— Потому что показал свою осведомлённость в таких делах, о которых нормальные люди не имеют ни малейшего представления. Готов поспорить, что в институте среди студентов и преподавателей вряд ли найдётся второй такой, который знает, что дела о хищениях драгметаллов и драгоценных камней находятся в компетенции именно КГБ.

— А чем тебе лично это может угрожать? Что-то я не поняла…

— Угрожать? Угрожать ничем не может. Просто ребята могут подумать обо мне, как о стукаче. Особенно после того, как я в твоём присутствии, не обращаясь в справочную, и не задумываясь, набрал номер оперативного дежурного КГБ. Это был второй прокол.

— Не собиралась я трепаться об этом. Ты что, меня за дуру принимаешь?

— При чём здесь это? Они все твои друзья, а друзьям мы обычно доверяем многое. Порой не задумываясь рассказываем им даже такие вещи, которые для кого-то могут быть или стать опасными. Умный ты или глупый не играет здесь никакой роли. Дружба ведь очень похожа на любовь. Если ты искренне дружишь с человеком, то даже не задумываешься над тем, что с течением времени его отношение к тебе