— Прошу прощения, — отрывисто сказала Клементина, поднимаясь. — Мне надо в дамскую комнату. — Она пробормотала эти слова себе под нос, не глядя на Сергея.

В зеркале дамской комнаты отразилось ее бледное лицо с ярким макияжем, и она пожалела, что густо накрасила ресницы, чувствуя, что слезы вот-вот потекут из глаз и оставят черные следы. Ей не было грустно — она просто была страшно зла. На себя саму. Как она умудряется попадать в такие ситуации? Неужели у нее на лбу написано «простофиля»?

Возле умывальников оказались еще две женщины. В одной из них Клементина узнала официантку, одну из дочерей Каминских.

— Сергей Маринов, — сказала девушка, причмокивая губами. — Везет же вам.

«Да уж, везет мне», — подумала Клементина, одергивая платье и укоризненно качая головой своему отражению. Как же глупо она поступает! Ее ждет потрясающий мужчина, а она прячется в туалете — и все лишь потому, что в прошлом какой-то негодяй недооценил ее. Пора бы уже вытереть слезы и продолжать жить. Она вполне владеет ситуацией, и даже если Сергей замышляет что-то не то — что ж, у нее тоже есть свой план.

Когда она подошла к столику, на лице Сергея отразилось облегчение. Клементина была поражена. Невероятно, но она заставила его понервничать. Уверенность придала ей сил. При ее приближении Сергей поднялся и помог ей сесть.

— Ты по мне скучал? — не удержалась Клементина.

— Каждую минуту, киса.

— Мы еще не закончили с едой?

— Хочешь кофе?

— Чаю.

К тому времени, как принесли самовар, в ресторан вошли цыгане и начали играть свою музыку, из-за которой ничего не было слышно.

Сергей смотрел, как Клементина наслаждается представлением. Она все больше удивляла его — когда ресторан взорвался аплодисментами, она присоединилась, подпевая. Музыканты начали подходить к столикам, и Клементина принялась рыться в своей сумочке. Сергей протянул руку, чтобы остановить ее, и бросил несколько монет в подол девушки-цыганки.

Клементина погрозила ему пальцем:

— Я и сама в состоянии заплатить, господин миллионер.

— Ты со мной, — ответил он, будто это объясняло все.

— Пойдем отсюда, богач, я куплю тебе мороженое.

Они вышли из ресторана под всеобщий гвалт.

Клементина произвела впечатление на Каминских, и было ясно, что, если в следующий раз Сергей придет без нее, возникнут вопросы.

Но вопросы были и у него самого. Его план не удался. Он ожидал, что, очаровав за ужином, он повезет Клементину прямо к себе. Вместо этого он провел вечер, глядя на то, как она развлекается сама, — за исключением того эпизода, когда она встала и вышла из-за столика. Оставила его одного.

Даже сейчас ему хотелось взять ее за руку и привлечь к себе, но она держалась от него на расстоянии, прижимая к себе сумочку обеими руками.

Шел одиннадцатый час, но было еще светло. Оставалось совсем немного времени до июньских белых ночей. Когда они шли по направлению к набережной, Сергей снял пиджак. Ему очень хотелось обнять Клементину за плечи, но он сдержался. Их встреча превратилась в настоящее свидание. Первое свидание.

— Спасибо, что пригласил меня. Приятно в кои-то веки надеть платье и сходить поразвлечься.

«Боже, она такая искренняя!» — думал Сергей. Он верил ее словам. Может, это глупо, но ему хотелось верить ей.

— Тебе очень легко угодить, киса, — наконец сказал он, — но вечер только начинается.

Клементина спрятала улыбку:

— Может, для тебя он только начался, богатырь, но я устала, и к тому же мне завтра рано вставать.

Эти слова поставили крест на его надеждах. Сергей пожал плечами:

— Как знаешь.

И все встало на свои места. Она с самого начала знала, что этот вечер не закончится постелью. А тот спектакль в машине устроила для собственного развлечения. Он вспомнил озорные искорки в ее глазах, ее заразительный смех. А он не обратил на это внимания — и все потому, что погряз в мыслях о сексе.

Это значило, что сегодняшний день был потерянной возможностью для них обоих. Она уедет в субботу, а ему нужно будет принять решение. Стоит ли игра свеч? Иными словами, стоит ли ему возиться с ней — с этой милой, искренней девушкой? Если да, то ему придется разбудить в себе старомодного русского мужчину — ту часть его личности, которую он не очень-то любил афишировать. И с чего только он взял, что ее не нужно соблазнять? Что она легко достанется ему?

Чувства, с которыми он был слишком плохо знаком, подсказывали Сергею — нужно действовать деликатно. Другое чувство, более знакомое ему, требовало, чтобы он заключил ее в объятия и прогнал из ее головы все иные мысли — хотя бы до завтрашнего дня. Это должно случиться завтра, ведь в субботу она улетит в Лондон.

Если она не окажется так или иначе в его объятиях, он сойдет с ума.

Он взял ее за руку — целый вечер он ждал этой минуты. Она повернулась к нему и посмотрела на него любопытным, выжидающим взглядом. Он приблизился к ней вплотную и поднял руку, чтобы откинуть локон с ее щеки. Улыбка исчезла с ее лица, глаза чуть округлились, а линия губ смягчилась.

— Что же ты делаешь со мной, Клементина? — сказал Сергей по-русски и потянулся к ней, чтобы поцеловать.

Девушка разочарованно вздохнула — и, к его удивлению, отвернулась, высвобождая свою руку из его руки с нервным смешком.

— Я все еще хочу купить тебе мороженое, — сказала она, взглянув на него через плечо.

Мороженое. Не секс. И даже не поцелуй. Не сегодня.

Она двинулась вперед, покачиваясь на своих дурацких каблуках, а он остался стоять как вкопанный.

Она обернулась:

— Идем, богатырь?

Она шла не тем путем — ларьки с мороженым были в другой стороне. Но ее вопрос растворился в дразнящей улыбке, и Сергей, не раздумывая, пошел за ней следом.

Сергей все утро слушал спор между президентом компании, в которой он работал, и человеком, которому он доверял больше всех на свете, — Миком Форстером. Видео передавалось из конференц-зала здания «Маринов билдинг» в Нью-Йорке на экран ноутбука Сергея.

— Завтра к обеду я буду в Нью-Йорке, — коротко сказал Сергей, закрыл крышку ноутбука и направился к окну, выходившему на Фонтанку.

Его не было в США всего один день, но у компании уже возникли проблемы с молодым борцом, Колчеком, который обвинялся в нападениях на людей и тем самым делал организации антирекламу. Более того, фирма теряла шансы купить новый стадион в Нью-Йорке, но руководство, судя по всему, занималось лишь тем, что отбивалось от нападок прессы.

Сергею все это очень не нравилось.

Но больше всего его злило то, что из-за разгильдяйства менеджеров и из-за борца-хулигана, которого нужно было просто выгнать из лиги, он мог потерять Клементину Шевалье.