Она обязательно отомстит Уорбрику за его злодейства.

Потом она найдет человека, достойного называться ее мужем, такого же доблестного и сильного духом, как лорд Бернард. Это станет гарантией того, что ее народ снова будет жить в мире и покое.

К несчастью, как это ни противно, ей придется вытерпеть все те отвратительные вещи, которые проделывают над женщинами мужчины, чтобы они родили им сыновей. Она воспитает их такими же сильными и благородными, каким был ее отец, чтобы новое поколение владетельных лордов могло обеспечить ее народу мир и процветание.

Ей пришлось отвлечься от этих грустных мыслей, поскольку ее «ребенок» снова грозил «появиться на свет». Ей не хватило духу еще раз попросить Сиварда закрепить узлы. Она просто подхватила торбу правой рукой, подбросила ее, чтобы было удобнее держать, и захромала дальше в надежде, что этого будет достаточно.

Им все же удалось найти более-менее спокойный уголок, где даже стояли сундуки, на которых было так удобно сидеть, и в этот момент они услышали раздраженный оклик:

— Эй ты, дед!

Они испуганно оглянулись.

К ним спешил один из часовых, встретивших их у ворот.

— Вам что, делать нечего? Болтаетесь по всему замку! Кому было велено держаться справа от ворот? Лорд Фицроджер сейчас вас примет!

Имоджин в панике переглянулась с Сивардом. Ему до сих пор не удалось расспросить местных жителей о том, что собой представляет этот самый лорд Фицроджер.

— Моя жена слишком плохо себя чувствует… — начал было Сивард, обнимая ее за талию.

— Хозяину угодно вас видеть! — рявкнул часовой. — А потом пусть болеет сколько захочет! — Не желая дожидаться, пока они пойдут сами, солдат грубо схватил их за руки и потащил за собой. Он шагал так широко, что Имоджин не удержалась от болезненного стона.

— Даже не мечтай, женщина! — разозлился доблестный страж. — А то я подумаю, что вы не те, за кого себя выдаете! Вы сказали, что явились сюда просить справедливости у лорда Клива, и клянусь распятием, вы ее получите!

Имоджин тащилась за ним, спотыкаясь и чуть не падая. Она отчаянно цеплялась за торбу на животе и закусила губу, чтобы подавить невольные стоны.

— Что это ты делаешь, Гарри?

Солдат застыл, как будто налетел на каменную стену. И с готовностью отрапортовал:

— Везу вам этих крестьян, милорд! Тех двоих, о которых я говорил!

Имоджин подняла глаза и обмерла от страха.

Это был тот самый человек, что орудовал бичом.

Она не могла ошибиться, хотя сейчас его мощный торс был спрятан под плотной темной туникой. Его одежда была совсем простой, и подпоясался он потертым кожаным ремнем, на котором висели лишь кошель да кинжал в ножнах, но трудно было не догадаться, что перед ними стоял не простой рыцарь. Это был сам Бастард Фицроджер.

При мысли, что он не гнушается собственноручно пороть своих подданных, Имоджин в ужасе попятилась.

Но пока его внешность вовсе не внушала страха. Он выглядел отдохнувшим, сдержанным и воспитанным человеком. Черты лица были чистыми и правильными, а ярко-зеленым глазам позавидовала бы любая красавица. Длинные темные волосы спускались до плеч и слегка завивались на концах в полном соответствии с последней модой, вызывавшей нескончаемые нарекания у ее отца. Он был довольно высок и широкоплеч, но пропорциональное сложение смягчало грозное ощущение скрытой мощи, присущее любому натренированному бойцу, привычному к тяжелым доспехам. И уж во всяком случае, его облик не имел ничего общего с внешностью Уорбрика.

Так почему же у Имоджин так сильно забилось сердце? Почему от волнения перехватило горло? Почему ее интуиция кричала о том, что пора спасаться бегством?

Может быть, этот страх был порожден холодом, сковавшим прозрачные зеленые глаза? Пока они медленно скользили по ее согбенной фигуре, Имоджин не могла отделаться от ощущения, будто лорд Фицроджер смотрит ей в самую душу и вовсе не одобряет того, что рассмотрел в ее глубине. Он коротко глянул на часового, и Имоджин готова была поклясться, что рука, цепко державшая ее за локоть, затрепетала от страха, прежде чем ее отпустить. Один кивок — и Гарри растворился в воздухе.

Бастард Фицроджер удобно устроился на низеньком бочонке, закинув ногу на ногу и опершись локтем о колено.

— Вы явились искать справедливости? Говорите, кто вас обидел. Да покороче, у меня мало времени. — Его резкий голос поражал своим равнодушием, но Имоджин была этому только рада. Ни один нормальный человек не смог бы проникнуться хотя бы тенью симпатии к этой жутковатой личности.

Имоджин обнаружила, что у нее пропал голос. Что бы ей сказать такое, чтобы их наверняка выставили из замка Клив?

Сивард, заметно нервничая, попытался спасти положение:

— Нас выгнали из дома, лорд. Это сделал лорд Уорбрик.

Имоджин заметила, как от ненавистного имени интерес вспыхнул в холодных зеленых глазах. Она вспомнила, что они выбрали замок Клив как раз потому, что Клив и Уорбрик были заклятыми врагами, и Фицроджер наверняка захочет отомстить Уорбрику за прошлые обиды. Судя по всему, она не ошиблась. Тогда почему ее повергла в ужас мысль о том, что Фицроджер — суровый хозяин, скорый на расправу? Ведь она искала защитника, воина, а не трубадура! И Фицроджер выглядел именно тем человеком, которому хватит мужества помочь ей вернуть ее замок. А сковавшие ее страх и нерешительность были сейчас неуместны и беспочвенны.

— И где же находится ваш дом? — спросил Фицроджер.

Сивард вопросительно глянул на Имоджин, но она так задумалась, что ничего не заметила.

— Татридж, — наконец ответил сенешаль.

— Это на земле Кэррисфорда?

— Верно, милорд.

— А тебе приходилось бывать в замке?

Сивард замялся, но ответил честно:

— Да, милорд.

— Расскажи мне о нем.

— Лорд, я простой крестьянин и пришел к вам искать справедливости…

— Расскажи мне о замке. — Он не повысил голоса, но короткая фраза прозвучала отрывисто, как команда. Теперь и Сиварду стало не по себе.

— Л-лорд, — заикаясь, пробормотал он, — я не понимаю, чего вы от меня хотите! Лучше вы задавайте вопросы, а я отвечу на них, как смогу!

Имоджин остановившимся взглядом следила за тем, как Бастард Фицроджер лениво крутит массивное золотое кольцо на пальце. У него были красивые сильные кисти с длинными прямыми пальцами, но в их размеренном движении ей почудилась скрытая угроза.

— Сколько у замка выходов? — наконец спросил он.

— Только главные ворота да потерна, — ответил Сивард.

И Имоджин немедленно отметила про себя, что это неправда, потому что существовал еще один выход — из потайного хода. Скорее всего именно через эту лазейку Сивард выскользнул из замка, спасая ее от лап Уорбрика.