и колпачок от ручки. Он в ужасе засеменил прочь по стене и нырнул в вентиляцию. Никто на него не отреагировал. Это был нехороший знак. Вечером, в темном коридоре рядом с мастерской, просто обязано таиться что-нибудь.

Разве что впереди ожидал настоящий монстр, распугавший мелочь.

Я положила ладонь на плечо Ориону и обернулась; так мы и зашагали к мастерской. Лучший способ перемещения для пары, если грозит неопределенная опасность. Большинство аудиторий были приоткрыты – ровно настолько, чтобы поворачивающаяся дверная ручка не успела нас встревожить, но недостаточно, чтобы мы могли заглянуть в помещение, мимо которого проходили (а их были десятки). Не считая мастерской и спортзала, почти весь нижний ярус занимают маленькие классные комнаты, где у выпускников проходят специализированные семинары. Но они заканчиваются в первом семестре; последние полгода все старшие неустанно готовятся к выпуску – а опустевшие аудитории становятся идеальным укрытием для злыдней.

Орион следил за дорогой, и доверять ему в этом было сложно. По неосвещенному коридору он шел слишком невнимательно, а когда подошел к мастерской, то просто открыл дверь и шагнул внутрь, прежде чем я успела понять, что он делает. Выбор был либо следовать за ним – либо остаться в темном коридоре одной.

Ступив за порог, я схватила Ориона за футболку, чтобы притормозить, и мы остановились прямо за дверью. Яркий свет его руки отражался от блестящих зубьев пилы, тусклого железа тисков, сверкающей обсидиановой черноты молотов, глянцевитой поверхности столов и стульев, стоящих аккуратными рядами. Газовые лампы превратились в крошечные синие точки. Приземистые кузнечные горны в конце каждого ряда вспыхивали сквозь решетку маленькими оранжево-зелеными огоньками. Другого света не было. Мастерская казалась переполненной, хотя в ней не было ни души. Обстановка занимала слишком много места, словно стулья умножились. Мы все ненавидели мастерскую. Даже алхимические лаборатории были лучше.

Мы простояли неподвижно целую минуту – ничего не произошло, – и наконец я нарочно наступила Ориону на пятку.

– Ой.

– Извини, – неискренне сказала я.

Он уставился на меня, явно не желая играть роль половика.

– Просто возьми то, что нужно, и пошли, – сказал он, будто это так просто – сойти с ума и начать рыться в ящиках.

Орион повернулся к стене и щелкнул выключателем. Свет, естественно, не зажегся.

– Иди за мной, – велела я и подошла к ящикам с обрезками металла.

Я взяла висящие сбоку длинные клещи и осторожно открыла крышку. Потом сунула внутрь руку, достала четыре большие плоские пластины, хорошенько их потрясла и постучала ими о край ближайшего стола. Сама я сразу бы столько не унесла, но я подумала, что заставлю Ориона помогать – и тогда мне будет чем поторговаться в следующий раз.

Забрав железо, я не пошла за проволокой, потому что это было слишком очевидно; вместо этого я приказала Ориону достать из другого ящика пригоршню винтов, гаек и шурупов. Они не особенно пригодились бы при починке двери, но стоили недешево – значит, я могла обменять их у Аадхьи на проволоку, которая у нее точно была, и еще немножко у меня бы осталось. Я сунула их в карманы брюк.

Ничего не поделаешь – нужно раздобыть плоскогубцы.

Сундуки с инструментами – громадные, приземистые, толщиной с человеческое туловище (угадайте, что находили внутри пару раз с моего поступления в школу). Нельзя забрать с собой инструменты, которыми пользуешься на уроке: если попытаешься – будет плохо. Взять что-либо для личного пользования можно только после занятий, и это один из верных способов умереть, поскольку твари, которые забираются в сундуки с инструментами, очень неглупы. Если открыть крышку неосторожно…

Пока я продолжала обдумывать стратегию, Орион протянул руку и откинул крышку. Внутри не было абсолютно ничего, кроме аккуратно разложенных молотков, разнообразных отверток, гаечных ключей, ножовок, плоскогубцев… было даже сверло. И ничто из перечисленного не выпрыгнуло, чтобы ударить Ориона по голове, оторвать ему пальцы или выбить глаз.

– Достань плоскогубцы и сверло, – сказала я, подавив бурлящую внутри зависть. Нужно извлечь из ситуации максимум пользы.

Сверло. Ни у кого в нашем коридоре сверла не было. Никто, кроме выпускников-мастеров, его даже не видел больше одного-двух раз.

Вместо этого Орион схватил два молотка, ловким движением развернулся и запустил один из них в темноту за моей спиной, прямо в лоб твари, в которую превратился обыкновенный металлический стул. Теперь это было текучее серое пятно с челюстями, полными зазубренных серебристых зубов в том месте, где сиденье стула переходило в спинку. Я нырнула Ориону под руку, захлопнула крышку сундука и заперла ее, прежде чем что-нибудь успело оттуда вылезти, а потом повернулась и увидела, как еще четыре стула выпустили ножки и устремились к нам. Их было слишком много.

Орион напевал кузнечное заклинание. Ближайший к нам мимик начал светиться алым, и Орион ударил его вторым молотком, пробив громадную дыру в боку. Из зубастой пасти вырвался скрипучий пронзительный вопль, и тварь опрокинулась. Но остальные тем временем выпустили острые как ножи конечности и бросились на меня.

– Берегись! – крикнул Орион.

Что толку кричать? Я их и так видела.

Я знала жуткое заклинание, способное расплавить кости врагов – в данных обстоятельствах оно бы идеально подошло, если бы я была готова пустить на ветер цистерну маны и если бы вместе с врагами не расплавился и Орион. Оставалось только одно. Я выкрикнула домашнее заклинание на древнеанглийском и отскочила в сторону: все четыре стула-мимика заскользили на мыльном полу и покатились мимо меня прямо к Ориону. Пока он с ними разбирался, я схватила два куска железа и побежала к двери. Проволоку буду наматывать голыми руками, если понадобится.

Не понадобилось. Орион, тяжело дыша, догнал меня на лестнице. Он держал еще два куска железа, плоскогубцы и сверло.

– Большое спасибо, – негодующе произнес он.

На предплечье у него был тонкий кровавый порез.

– Я знала, что ты справишься, – с горечью ответила я.

Подъем до нашего этажа занял целых пятнадцать минут. Мы не разговаривали, и ничто нам не докучало. По пути я постучала к Аадхье, обменяла железо на проволоку и заодно дала понять, что у меня есть дрель. Люди, которые не стали бы меняться со мной, охотно поменялись бы с ней, а если я раздобывала что-то, чего не было у Аадхьи, она обычно за небольшой процент выступала посредником. Затем я велела Ориону стоять на страже и принялась чинить дверь. Дело было нелегкое. Я аккуратно просверлила отверстия в одной железной пластине, примотала ее проволокой поверх дыры, которую оставил в двери Орион, и как следует закрепила. Потом я села,