— Но ты хотел бы изменить свой образ жизни?

— Разумеется. Более того, я обязательно его изменю. Просто на все нужно время.

— А также море сил, которых иногда так не хватает? В том числе и творческих?

— У меня иногда бывает такое чувство, когда я слышу чью-нибудь новую песню, что она могла бы быть моей. Будто муза, которая прилетала ко мне, улетела к другому, потому что я не смог ее поймать и отвлекся от творчества. У тебя так не бывает? Никогда не посещает мысль: а ведь это могло быть моим воплощением идеи?

— Бывает, — призналась Алекс. — И часто. Жутко не хочется делиться своими музами с другими, но меня нередко отвлекают в самый неподходящий момент, когда я, казалось бы, вот-вот поймаю идею.

Натан покачал головой.

— Музы — существа свободные. Ты не можешь их поймать. Они сами выбирают, к кому прилететь.

Алекс улыбнулась.

— Очень жаль, что нельзя с ними заключить контракт на постоянное пользование их услугами.

Натан кивнул.

— Да, но тогда было бы не так интересно. Не люблю, когда все известно заранее.

А я вот не знаю, люблю я или не люблю, подумала Алекс. Вот, например, в случае с Натаном я вообще не могу сказать ничего определенного. И это меня немного пугает.

Когда Алекс вернулась домой, то поняла, что ей страшно не хватает Натана. Уже давно ни с кем ей не было так спокойно и хорошо.

Что бы это могло значить? — подумала Алекс, прекрасно понимая, что начинает влюбляться в человека, с которым знакома всего три дня.

— Алекс, я просто не ожидал… Спасибо, мне очень, очень приятно твое внимание.

— Совершенно не за что.

Марк открыл дверь и осторожно заглянул в кабинет кузины. Он прекрасно узнал голос мужчины, который разговаривал с Алекс. Ее бывший бойфренд. Ее большая любовь. До сих пор. Что здесь делает этот человек? Он и так причинил Алекс слишком много страданий.

Марк решил обнаружить свое присутствие и постучал в дверь.

— Можно?

Да, действительно в кабинете вместе с Алекс находился ее бывший возлюбленный, Эд. Закинув ногу на ногу, он сидел напротив Алекс в кресле и рассматривал какую-то большую книгу в кожаном переплете.

— О, привет, Марк! — Эд даже не потрудился подняться ему навстречу.

Марку пришлось подойти к нему, чтобы пожать руку, хотя здороваться ему с Эдом вовсе не хотелось.

— Какими судьбами? — вежливо спросил Марк.

— Да так, по делам, — ответил Эд неопределенно.

Между ним и Марком всегда были несколько натянутые отношения. Они недолюбливали друг друга. Алекс переживала по этому поводу. Эд считал, что Марк ничего собой не представляет, а Марк за глаза называл Эда самовлюбленным идиотом.

— Как дела? — светски поинтересовался Марк, хотя его меньше всего на свете занимало то, как поживает Эд.

— Прекрасно, — последовал ответ. Эд, даже если бы дела у него шли из рук вон плохо, ни за что не стал говорить об этом Марку. — Еще раз спасибо тебе, Алекс, — обратился к ней Эд. — Я и не думал, что ты помнишь о моем дне рождения.

— Конечно же помню. — Алекс улыбнулась.

В отличие от тебя, тупица, она конечно же помнит обо всех датах, с раздражением подумал Марк. Эд не поздравил Алекс в ее день рождения, и Марк долго успокаивал расстроившуюся кузину.

— Прекрасный подарок. Надо же, ты еще помнишь о моих пристрастиях.

Марк с яростью взглянул на Алекс. Она перехватила его взгляд и поспешила перевести разговор на другую тему.

— Итак, Эд, я постараюсь помочь тебе всем, чем смогу. Я позвоню тебе сразу же, как только все узнаю.

О чем это она? — подумал Марк.

— Ты прелесть, Алекс! — Эд выбрался из кресла. — Буду ждать звонка. Пока, Марк.

Как только за Эдом захлопнулась дверь, Марк красноречиво хмыкнул.

— Не надо на меня так смотреть, я знаю, что ты скажешь, — Алекс виновато улыбнулась. — Да, я сделала ему подарок, ну и что?

— Я даже не знал, что ты купила ему эту дурацкую книгу… Кстати, что это было?

— Не важно, — отмахнулась Алекс. — Это то, что он давно хотел приобрести.

— Он не поздравлял тебя с твоим днем рождения, — поспешил напомнить ей Марк.

— Я в курсе, — сказала Алекс резко. — И что с того? Если жить по принципу «ты мне — я тебе», мир рухнет.

— А если жить как добрая самаритянка, то, конечно, мир станет лучше, — с усмешкой сказал Марк.

— Отвали. — Алекс понимала его раздражение, но не собиралась оправдываться. С какой стати?

— Что он от тебя хотел?

— Это только мое и его дело. Эд попросил о небольшой услуге, которую мне совсем не трудно выполнить.

— Ну разумеется. Добренькая Алекс все сделает.

— У меня нет к нему такой ненависти, как у тебя, несмотря на то что он мой бывший любовник. А тебе Эд не сделал ничего плохого. Впрочем, и мне тоже.

— Кроме того, что он разбил твое сердце.

— Со своим сердцем я как-нибудь сама разберусь.

— Ты самостоятельна до тошноты и все же не можешь отказать этому прощелыге.

— Что ты на него взъелся? — удивилась Алекс.

— Ты же его до сих пор любишь, а ему до этого и дела нет!

— А почему ему непременно должно быть до этого дело? Это мои чувства, моя жизнь и моя личная трагедия, если уж на то пошло! А разошлись мы без скандалов и ссор. Так что без проблем будем общаться дальше и помогать друг другу в случае такой надобности.

— Но пока только ты ему помогаешь.

— Я уверена, что, если бы мне от него что-нибудь понадобилось, он всегда пришел бы мне на помощь.

— Но пока понадобилось только ему.

— Как ты мне надоел! — воскликнула Алекс. — Тебе следовало бы родиться женщиной. Только заядлые сплетницы лезут не в свое дело так же яростно, как и ты.

— Ты своими же руками портишь себе жизнь.

— У меня на этот счет иное мнение, — сухо сказала Алекс. — Ты что-то хотел? Или просто заглянул на огонек?

Марк что-то проворчал, Алекс не расслышала, но по интонации поняла, что фраза содержала явно нелестный отзыв о ее персоне.

— Ты что-то сказал? — спросила она.

— Ничего. Зайду позже. Не буду отвлекать тебя от важного занятия — оплакивания себя и своих отношений.

Марк вышел и раздраженно хлопнул дверью.

— Нет, Марк, на этот раз ты ошибся, — тихо сказала Алекс.

Да, когда-то после каждой встречи с Эдом или телефонного разговора с ним Алекс заливалась слезами, переживала заново их разрыв и впадала в недельную депрессию. А Марку приходилось ее утешать. Естественно, Эд и знать не знал, что Алекс сильно страдает. А если бы и знал, разве это что-нибудь изменило бы?