И существовала еще одна вещь, которую необходимо сделать, прежде чем окончательно отказаться от опеки над племянницей.

Он просто должен был сообщить о новостях братьям. Но Джо занервничает, если услышит разговор, а ему хотелось видеть ее спокойной, расслабленной. Счастливой. Такой, какой она была на стадионе.

— Ты обещаешь, Кэм? — снова спросила она.

Врать не имело смысла. Даже ради одного из ее горячих поцелуев.

— Я поступлю, как должно, — ответил он. — Я всегда так поступаю.

— Тогда эта черта у нас общая, — Джо заметно расслабилась. — Именно поэтому я здесь.

Она бросила свою шляпу на диван. Кэмерона удивило, как чуждо выглядит эта девушка в его стильной, обставленной по последней моде квартире. Не то чтобы она казалась потерянной. Нет, просто она не принадлежала городу Нью-Йорку.

— Избавься от своих сапог тоже, — посоветовал Кэмерон, отправляясь на кухню. — Хочешь пива?

— Только воды.

Вернувшись, он застал ее стоящей у окна с мобильным телефоном в руке.

— Мам, не давай ей соевого молока. Ты же знаешь, она его не любит.

Она говорит о ребенке, понял Кэмерон. Ему это было совершенно не интересно. Остановившись сзади, он принялся рассматривать девушку. Так поразившая его волна каштановых волос уже растрепалась. Но даже в таком виде она могла притянуть взгляд любого смертного мужчины.

— Хорошо. До завтра.

Джо закончила разговор и повернулась к нему. Он протянул ей стакан ледяной воды.

— Спасибо, — поблагодарила она и добавила: — У нас из окна тоже открывается чудесный вид. Правда, никаких электрических огней ночью. Только луна.

Кэмерон сел на диван, надеясь, что она присоединится к нему.

— Никакого освещения? Так, где же ты живешь?

— У подножья холмов. В старом, недавно отремонтированном доме.

— Дай догадаюсь. Ремонт ты сделала собственными руками. Ты мастер на все руки.

— Меня называли и хуже, — улыбнулась она.

— Правда? И как?

— Сорванцом. Мальчишкой.

Кэмерон пристально оглядел ее с ног до головы. Ничего такого, из-за чего ее можно было спутать с парнем, он не обнаружил.

— Попробую догадаться еще раз. Тебя прекратили так называть еще пятнадцать лет назад.

Джо оперлась спиной на диванные подушки, закинув ноги в аккуратных носочках на стеклянный столик. Ее движение было естественным. Она как будто не заметила, что данный предмет мебели является практически произведением искусства.

На ее лице появилась саркастическая улыбка.

— Ну-ка, подсчитаем. Землетрясение случилось три месяца назад. До него Кэйт называла меня сорванцом по четыре раза на дню. Так что пятнадцати лет не получается.

Внезапно Кэмерон почувствовал ревность к Джо. Эта девушка знала его сестру гораздо больше, чем он, родной брат.

— Насколько я понял, у моей сестры был непростой характер?

— Это не совсем верно, — снова улыбнулась Джо. — Просто некоторых людей постоянно преследуют неприятности. Именно такой была наша Кэйт. Бесстрашный, непочтительный и обаятельный мешок проблем.

— Точно такой же мой брат Колин, — со смехом заметил Кэмерон.

— Они могли бы быть близнецами.

В его сердце что-то больно провернулось.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда искала информацию о твоей семье, я нашла статью в газете «Ньюсвик». Там была и его фотография.

Кэмерон припомнил, что Колин был автором авангардного проекта здания оперы в Орегоне. Об этом тогда писали все газеты.

— И он… похож на нее? Она кивнула:

— Те же темные глаза и волосы. Те же черты лица. Только Кэйт изящнее и меньше ростом. А Колин такой же высокий, как ты.

Только сейчас до Кэмерона начало доходить, что у него действительно есть родная сестра. Или сводная. До этого он скорее наслаждался обществом красивой гостьи, ленясь проверить, насколько весомыми являются ее доказательства его родства с некоей Кэйт Макграт.

Так значит, и племянница тоже существует?

— У тебя имеется фотография? — наконец спросил он.

Не говоря ни слова, Джо встала и отправилась к своей сумке.

— У меня есть фотографии Кэйт и тетушки Крис.

— Только Кэйт, — ему было неинтересно разглядывать мать.

— Почему ты так к ней относишься? — с упреком спросила его Джо.

— Эта женщина бросила троих детей.

— Кэмерон! — Джо буквально выплюнула его имя. Вся краска бросилась ей в лицо. — Тебе не приходила в голову мысль, что ты не знаешь всех фактов? Что отец не рассказал тебе всего?

— Он рассказал нам достаточно.

— Тогда за что ты ненавидишь женщину, которую выгнал из дома собственный муж? И только потому, что она носила его ребенка.

Его затопил гнев, который настаивался двадцать шесть лет. Но Кэм действительно давно научился контролировать свои эмоции. Он просто закрыл глаза и откинулся на спинку дивана.

— Нет, милая. Если она была беременна, то не от нашего отца. Ее никто не выгонял. Она ушла сама.

Удар сумочкой в солнечное сплетение был весьма неприятным. Кэмерон широко распахнул глаза от боли.

— Эй!

Уперев руки в узкие бедра, перед ним стояла Джо, которую так и распирало от ярости.

— Как я погляжу, ослиное упрямство является фамильной чертой всех Макгратов. В этой сумочке ты найдешь письма твоей матери к твоему отцу. Он отсылал их назад, не читая.

Кэмерон был оглушен. Неужели такое возможно?

— Я думаю, эти письма изменят твое отношение к матери.

Он прищурился.

— Почему ты так беспокоишься о моем мнении? Тебе же это не выгодно.

Она в замешательстве покачала головой.

— Я не могу иначе. Тетушка Крис обладала золотым сердцем, которое ее муж разбил на тысячи кусков. Она заслуживает того, чтобы ее сыновья помнили о ней. И любили. Она и так пожертвовала слишком многим. Твоя ненависть идет от непонимания.

Кэм действительно ничего не понимал. Разбитое сердце? Жертва?

Джо аккуратно положила ему на колени сумочку и спросила:

— Где у тебя гостевая спальня?

Он рассеянно махнул в сторону холла.

— Последняя дверь направо. Ванная там есть.

Проводив ее взглядом, Кэмерон опасливо, как будто там была бомба, уставился на сумочку. Сейчас он узнает правду. Или еще одну версию правды. Он медленно расстегнул застежки и достал из сумочки толстую пачку бумаг, перевязанную ленточкой. Наугад вытянул один листок, развернул его и принялся читать.