Вот все, что я придумал. Последние полчаса опять смотрел в это чертово окно.

Это безнадега. Я описал несколько деталей, и все зря — ничуть не приблизился к началу написания романа. Я просто не могу окунуться в писанину весело и деятельно. Сначала мне нужно продумать, что эти герои будут говорить друг другу, каков будет их образ мышления, что они будут чувствовать! Что мне действительно нужно — хорошее начало, чтобы заинтересовать читателя.

Нет вдохновения.

Я по-прежнему «замороженный».

У меня тошнотворное подозрение, что авантюра с обменом домами оказалась ужасной ошибкой. Непривычность и необычность всего вокруг скорее отвлекают, чем помогают. Я не мог сосредоточиться, поэтому откладываю написание романа, а потом круг замыкается.

Я думаю, вот так и получается, когда ты в отчаянии и выбираешь место проведения отпуска, крутя глобус. В обычной ситуации я тщательнее обдумал бы эту авантюру. Дело в том, что здесь, помимо наслаждения красивыми видами острова, мне почти нечем заняться. Предполагалось, что это будет плюс.

Если бы мне удавалось писать книгу, все было бы отлично. Но книга не идет, и что я имею? Есть несколько кафе и курортов, один или два паба, несколько галерей, но ни одного кинотеатра. Нет даже подходящей библиотеки.

Слишком много времени я думаю о Молли в Лондоне, представляю, как было бы здорово показать ей достопримечательности, помочь найти скрытые уголки города, которые она так ищет.

Смешно, но незнакомка может заставить тебя по-иному взглянуть на город, где ты живешь.

Я чувствую себя мошенником.

E-mail

Кому: Патрик Найт

От кого: Молли Купер

Тема: Брожу

Патрик, представь, что сегодня я проснулась, и мне захотелось домой. Я не могу в это поверить. Я ведь недавно в Лондоне, чтобы скучать по дому, но я выглядываю в окно на серое небо и бесконечное количество крыш, и людские потоки, и улицы, и транспорт, и дым, и мне хочется на мой усаженный деревьями мыс, откуда не увидишь соседнего дома и где можно вдохнуть свежий, незагрязненный воздух.

Чтобы перестать хандрить, я поехала в район Уимблдон-Коммон. Пришлось немного попрыгать с одного автобуса на другой, но я туда добралась и не пожалела. То, что мне было нужно: покрытые листвой поляны, запутанные заросли и участки болот, заросших вереском. Мне нравится, что нашелся уголок с дикими зарослями, который не ухожен, но находится в центре Лондона.

Незначительный кризис миновал. Я снова влюбилась в твой город, Патрик.

Целую, Молли.

E-mail

Кому: Патрик Найт

От кого: Молли Купер

Тема: Твоя мама

Ты выиграл, Патрик.

Приехала твоя мама. Она меня увидела и покорила. В самом хорошем смысле, разумеется. Теперь я влезла в недра метро, проехала все станции до «Паддингтона» и обратно.

Давай я расскажу тебе, как это было.

Все началось с телефонного звонка примерно в десять часов утра.

— Это Молли? — послышался красивый женский голос.

Я неуверенно ответила «да», не догадываясь, кто меня здесь может знать.

— О, мило, — сказала она. — Я так рада, что застала вас дома, Молли. Это Фелиция Найт, мать Патрика.

Я ей что-то ответила, хотя сейчас не могу вспомнить что. Я очень старалась не казаться взволнованной. У твоей мамы такой изысканный тон, а мой акцент…

Она сказала:

— Сегодня днем мне нужно заняться кое-какими делами. Я буду как раз на углу Алис-Грув, поэтому надеюсь, что смогу заскочить к вам и поздороваться.

— Конечно, — ответила я, придавая своему голосу как можно больше сочности. — Было бы здорово.

Но я почуяла неладное, Патрик. Не думай, что провел меня. Я знаю, ты прислал ее, чтобы проверить меня и, возможно, даже за руку ввести в метро. Однако я должна признать, что, хотя я просила тебя не рассказывать своей маме о моей маленькой проблеме, я рада тому, что ты меня не послушал.

— Мы можем выпить чаю, — сказала твоя мама.

Я попробовала представить себя на чайной церемонии. К счастью, моя бабушка научила меня, как правильно заваривать крупнолистовой чай, но я никогда не пекла кексы. Разве не их мы должны подавать к дневному чаю?

Но беспокоиться было незачем. Твоя мама опередила меня на десять прыжков.

— Рядом с домом, где ты живешь, есть премилое чайное кафе, — произнесла она затем. — Там подают потрясающе вкусные ранние плотные ужины с чаем.

И знаешь, Патрик, я провела послеобеденное время поразительно хорошо!

Приехала твоя мама, она красивая. У нее самый завидный цвет лица и такие ухоженные седые волосы, согласен? На ней был костюм сизого цвета в лавандовую крапинку и жемчуг. Я так обрадовалась, что привезла с собой юбку. Мне не захотелось выглядеть мещанкой и идти на ранний ужин в Челси в джинсах.

И знаешь, обычно красивые, элегантные женщины вроде твоей матери заставляют меня вспоминать о моих неухоженных кудрях. Мои руки и ноги словно в два раза увеличиваются в размере, и я на что-нибудь натыкаюсь и разбиваю (например, тончайший фарфор), я оступаюсь или спотыкаюсь о края ковра.

Но, как по волшебству, рядом с Фелицией (она настояла на том, чтобы я не называла ее миссис Найт) мне было так легко, что я почувствовала себя почти леди. По меньшей мере, я ничего не разбила, не пролила и ни разу не оступилась.

У нас был изысканный ужин. Чай подавали в серебряном заварном чайнике, и мы пили его из прекраснейших фарфоровых чашек — цвета утиного яйца с синим, с золотой каймой и розовыми розочками на внутренней поверхности. А изысканная еда подавалась на трехъярусном подносе.

И я не оттопыривала по-мещански мизинец, когда пила чай.

Мы набили животы (в самом изящном смысле этого слова) бутербродами с огурцами, и булочками с джемом, и топлеными сливками, и самыми воздушными пирожными, которые тают во рту.

И мы поговорили. О бог мой, как мы поговорили! Каким-то образом твоей матери удалось выведать у меня все: как умерли мои родители, когда я была младенцем, как на острове меня растила моя бабушка. Я даже ей призналась, о чем беспокоюсь: живя на острове, я стала островитянкой не только географически, но и мировоззренчески — вот почему я так жажду путешествовать. Я сказала, что приехала в Лондон потому, что в детстве моей любимой историей была «Сто один далматинец» и я посмотрела очень много фильмов и прочла очень много книг о Лондоне.

И потому, что в Лондоне родился мой отец.

Я очень удивилась, когда все это ей выложила. Если честно, обычно я не говорю на такие темы. Мои родители умерли, когда мне было полтора года. У меня о них такие смутные и мимолетные воспоминания, что я не уверена, были ли у меня родители на самом деле. Я думаю, что помню, как сидела на полу и завороженно смотрела на накрашенные ногти на ногах моей матери. Помню, как лежала в белой кроватке, смотря на желтую занавеску, развевающуюся на фоне голубого неба. Улыбающееся лицо отца. Моя рука в его руке…