– Сними… это… – прохрипел Келл.

Взгляд Лайлы – что у нее с глазами? – скользнул по металлу, и она обеими руками ухватилась за ошейник. Тихо вскрикнула, когда пальцы коснулись металла, но не выпустила, а, поморщившись, провела пальцами по краю и нащупала сзади защелку. Расстегнула и отшвырнула ошейник в другой конец комнаты.

В легкие Келла хлынул воздух, по жилам заструилось тепло.

На миг все нервы в его теле вспыхнули – сначала от боли, потом от жаркого электрического толчка – это вернулась магия. Он охнул, согнулся пополам, грудь вздымалась, по щекам струились слезы. Мир вокруг пульсировал и трепетал – вот-вот загорится. Наверное, даже Лайла почувствовала это, потому что отпрянула. А к Келлу возвращалась похищенная сила – вся, до последней капли.

Но чего-то все еще не хватало.

Нет, подумал Келл. Только не это. Эхо. Второй пульс. Он посмотрел на свои разбитые руки, из которых с кровью вытекала магия. Ну и пусть. Он рванул тунику. Печать еще виднелась, но под шрамами, сквозь чары, билось только одно сердце. Только одно…

– Рай… – всхлипнул он. – Не могу… Он…

Лайла схватила его за плечи.

– Посмотри на меня. Когда я уходила, твой брат был еще жив. Не теряй надежды. – В ее словах он увидел отражение собственного страха. – Кроме того, – добавила она, – отсюда ты ему ничем не поможешь.

Она окинула взглядом комнату, увидела металлическую раму, окровавленные наручники на столе с инструментами, железный ошейник на полу и снова перевела взгляд на него. Что-то у нее с глазами. Один, как и положено, карий, а другой покрылся трещинами.

– Твой глаз… – начал он, но Лайла перебила:

– Не сейчас. Идем скорей, – и встала.

Келл понимал – у него не хватит сил никуда идти. Руки разбиты и переломаны, кровь течет ручьями. Стоит шевельнуться, и голова идет кругом. Она хотела помочь, но он даже встать на ноги не смог – покачнулся и рухнул. Сдавленно охнул от досады.

– Так дело не пойдет. – Она прижала руку к ране на лодыжке. – Сиди смирно, я тебя подлатаю.

Келл распахнул глаза.

– Погоди… – И отстранился от ее прикосновения.

– Не доверяешь мне? – усмехнулась Лайла.

– Нет.

– Ну и зря. – Она прижала окровавленную ладонь к его плечу. – Какое слово?

Он покачал головой, и комната тоже качнулась.

– Лайла, я не…

– Слово, черт возьми!

Он с дрожью в голосе ответил:

– Хасари. Ас хасари.

– Ясно. – Она сильнее сжала руки. – Готов? – И, не дожидаясь ответа, произнесла: – Ас хасари.

Ничего не произошло.

В глазах Келла промелькнули облегчение, усталость, боль.

Лайла нахмурилась:

– Разве я не пра…

Между ними вспыхнул свет, сила магии расшвыряла их в стороны, как шрапнель при взрыве.

Келл ударился спиной о пол, а Лайла врезалась в стену.

Он лежал, хватая воздух ртом, и даже не сразу смог понять, сработало заклинание или нет. Но потом пошевелил пальцами и почувствовал, как затягиваются раны, срастаются мускулы, разглаживается кожа. Воздух легко втекал в легкие, пустота заполнилась, разбитое снова стало целым. Он сел, и голова не закружилась. В ушах стучало, но кровь быстрей заструилась по венам.

Лайла со стоном привалилась к стене, потирая затылок, и пробормотала:

– Чертова магия.

Он подошел к ней, присел, и она победно улыбнулась.

– Я же говорила, полу…

Келл не дал ей договорить: он взял ее лицо окровавленными ладонями и поцеловал, глубоко, горячо. В этом поцелуе слились кровь и паника, боль, страх и облегчение. Он не спрашивал, как она его нашла. Не упрекал ее за сделанное, лишь сказал:

– Ты сошла с ума.

Она ответила измученной улыбкой:

– И на том спасибо.

Он помог ей встать, подобрал свой плащ, валявшийся там, куда его бросил Холланд – Осарон.

Лайла еще раз окинула взглядом комнату.

– Келл, что случилось? Кто это с тобой сделал?

– Холланд.

Он видел, что имя обрушилось на нее, как удар, представил, какие образы возникли сейчас перед ней, – те же самые, какие родились у него, когда он очутился лицом к лицу с новым королем Белого Лондона и увидел хорошо знакомого, давнего врага. Антари с разноцветными глазами – один изумрудный, другой черный. Волшебника, принужденного служить близнецам Данам. Которого он своими руками зарубил и столкнул в пропасть между мирами.

Но Келл понимал, что у Лайлы возник еще один образ: человек, который убил Бэррона и, насмехаясь, бросил к ее ногам окровавленные часы.

– Холланд мертв, – произнесла она.

– Нет. – Он покачал головой. – Он выжил. И вернулся. Он…

За дверью послышались крики.

Застучали шаги по камням.

– Проклятье! – Взгляд Лайлы метнулся к коридору. – Пора сматываться.

Келл шагнул к двери, но она его опередила – схватила его за руку, достала краснолондонский лин и окровавленной рукой прижала его к столу.

– Ас… – начала она.

– Погоди, нельзя же так просто… – глаза Келла расширились.

– …траварс.

И в этот миг ворвались стражники. Но комната уже растворилась перед глазами беглецов, пол ушел куда-то вниз, и Келл с Лайлой начали падение.

Из одного Лондона в другой.

Келл напружинился, готовясь, что ноги вот-вот ударятся о землю, но земля под ногами не появилась. Ее тут не было. Замок растворился в ночи, стены и пол ушли в никуда, их место заняли холодный зимний воздух, красноватое сияние реки и остроконечные гребни крыш, стремительно летевшие навстречу.

* * *

Когда создаешь двери, надо учитывать строгие правила.

Первое – и, по мнению Келла, самое главное – гласит: ты либо перемещаешься между двумя точками в одном и том же мире, либо между двумя мирами – но в одном и том же месте.

Точь-в-точь в том же самом.

Вот почему так важно, чтобы твои ноги стояли на твердой земле, а не, скажем, на верхнем этаже высокого замка, потому что, возможно, в другом мире на этом месте никакого замка нет.

Келл хотел объяснить это Лайле, но не успел. Потому что ее рука была уже в крови, амулет лежал в ладони, и в тот же миг они упали в пустоту.

Провалились сквозь пол, сквозь тонкую ткань мироздания, сквозь несколько футов ночной тьмы и упали на покатую крышу. Черепицы обледенели, беглецы проехали по ним еще несколько футов и сумели ухватиться за водосточный желоб. Точнее, ухватился Келл. Металл под ногами Лайлы сильно прогнулся, и она свалилась бы через край, если бы он не поймал ее за руку и не втащил обратно.