сказал, что претензий к «турецкому студенту» нет. Вместе с тем полицейский отметил, что иностранцу необходимо получить в экзекватуре разрешение на пребывание в Италии, и за установленную сумму тут же выписал ему итальянский документ. Так у разведчика-нелегала появилось выданное на законном основании настоящее итальянское удостоверение личности. В дальнейшем этот документ пригодился ему при легализации в Пекине.

Возвратившись в Москву, «Юнг» подробно доложил своему руководству о небольших происшествиях, случившихся с ним в поездке по Европе. Эти сведения были весьма полезными для нелегальной разведки, особенно для того ее подразделения, которое занималось направлением разведчиков в Китай, Корею и Японию.

Другое испытание ожидало «Юнга» на советско-китайской границе. На пограничной железнодорожной станции «Маньчжурия» в вагон вошли японские пограничники. Один из них, ознакомившись с паспортом разведчика, забрал его с собой. Через некоторое время «Юнга» пригласили к начальнику пограничной охраны. Остальные пассажиры оставались на своих местах. В голове у него мелькнула мысль о возможном «проколе». Однако, к счастью, все оказалось гораздо проще. Японцы, захватившие эту китайскую провинцию, требовали, чтобы у всех лиц, следовавших через ее территорию в Китай, была проставлена также и виза оккупационных властей.

Но и на этом «испытания на прочность» разведчика не закончились. Беседа с японскими пограничниками велась через эмигранта из России, татарина, владевшего турецким языком. Он переводил беседу с турецкого на русский, и, поскольку японский офицер-пограничник владел русским, Ахмерову пришлось пустить в ход все свое самообладание, чтобы не показать, что он понимает по-русски. К счастью, все обошлось благополучно, и в Пекин он прибыл без приключений.

В этой императорской столице Китая «Юнг» поступил в американский университет, где обучалась большая группа иностранцев. Вскоре он установил неплохие отношения с двумя студентами-европейцами. Один из них, англичанин, поддерживал контакты с посольством Великобритании и в беседах с дипломатами получал информацию о планах Японии в Китае. Ею он на доверительной основе делился с «турецким студентом». Другой студент американского университета, прибывший из Швеции для изучения китайского языка, снабжал разведчика достоверными сведениями о положении в Маньчжурии и действиях там японских оккупантов. Получаемые сведения были весьма актуальны и высоко оценивались в Центре.

В 1934 году «Юнг», успешно выполнивший стоявшие перед ним задачи в Китае, возвратился в Москву. Руководство разведки приняло решение направить его на нелегальную работу в США. Руководитель действовавшей там нелегальной резидентуры В. Маркин погиб при невыясненных обстоятельствах, о чем было подробно рассказано ранее. Его преемником стал опытный разведчик-нелегал Борис Базаров (псевдоним — «Кин»). «Юнг» был назначен его заместителем.

Завершив непродолжительную подготовку в Центре, «Юнг» выехал в 1935 году в Европу. Прибыв в Женеву, он обратился в американское посольство за въездной визой в США. Выяснилось, что для ее получения разведчик должен найти поручителя из числа местных граждан. Воспользовавшись тем, что он остановился не в гостинице, а на частной квартире, «Юнг» назвал консульскому работнику имя ее хозяина. Возвратившись домой, разведчик сообщил об этом хозяину квартиры и извинился перед ним. В ответ швейцарец только рассмеялся и сказал, что ему уже звонили из посольства США и он поручился за «Юнга». На следующий день в турецком паспорте разведчика-нелегала была проставлена американская виза.

Вскоре «Юнг» отбыл из Шербура в Нью-Йорк на французском скоростном лайнере «Нормандия». Правда, наслаждаться комфортом этого быстроходного судна он не мог, поскольку по легенде был студентом, поэтому приобрел билет в каюту третьего класса, где пассажиров было не меньше, чем сельдей в бочке. Тем не менее через три дня красавец-пароход пришвартовался в нью-йоркской гавани.

Прибыв в США, «Юнг», в соответствии с данными ему в Центре инструкциями, устроился на учебу в Колумбийский университет. Помимо легализации, это было необходимо ему для совершенствования знаний английского языка: ведь в дальнейшем он должен был выдавать себя за стопроцентного американца. Хотя разведчик хорошо говорил по-английски, он решил овладеть его американским диалектом. Спустя некоторое время разведчик-нелегал с помощью «легальной» резидентуры ОГПУ в Нью-Йорке приобрел документы уроженца США.

Начинать разведывательную деятельность в США «Юнгу» было нелегко. Резидент Кин поручил ему восстановить связь с рядом ранее законсервированных агентов. При знакомстве с этими источниками выяснилось, что они утратили необходимые разведывательные возможности. Нужно было все усилия резидентуры бросить на приобретение новой надежной агентуры, способной добывать интересующую Центр разведывательную информацию. Справиться с подобной задачей в одиночку было крайне трудно. Вскоре Центр направил в помощь «Юнгу» молодого, но уже опытного разведчика Нормана Бородина, работавшего ранее в нелегальных резидентурах в Норвегии, Германии и Франции, а также ряд других молодых разведчиков. К началу 1936 года в нелегальной резидентуре советской внешней разведки в США было уже шесть сотрудников, в том числе две женщины.

Резидентуре удалось создать эффективно функционирующий агентурный аппарат, в который входили десять ценных источников. От них в Центр поступала важная информация не только о планах и намерениях американской администрации в отношении СССР и других стран, но и о политике государств «оси» Рим — Берлин — Токио, которая особенно высоко ценилась в Кремле. Однако в июне 1938 года резидент Кин был отозван в Москву. 3 июля того же года он был арестован по обвинению в шпионаже, а 21 февраля 1939 г. приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. О трагической судьбе своего непосредственного руководителя «Юнг» узнает позднее, когда его также отзовут в Москву.

После отъезда Кина «Юнг» по указанию Центра возглавил нелегальную резидентуру НКВД в США и успешно руководил работой ее агентурного аппарата. Одним из ценных источников резидентуры «Юнга» был агент «Аркадий», имевший отношение к деятельности военных учреждений США. Однако он был неопытен в делах разведки, зачастую приносил на встречи сразу большое количество секретных материалов, что было небезопасно. «Юнгу» пришлось научить «Аркадия» фотографированию секретных документов с тем, чтобы передавать оперработнику информацию в не-проявленной фотопленке. В случае опасности эту пленку вместе с содержащейся на ней информацией можно было легко засветить.

Ценную военно-политическую информацию «Юнг» получал от агента «Норда», с которым установил контакт во время обучения американца в одном из престижных университетов США. После завершения учебы «Норд» по совету разведчика устроился на работу в Военное министерство США и получил доступ к докладам военных атташе из-за рубежа, а также к принимаемым по этим докладам решениям.

Однако, пожалуй, самым ценным источником политической информации возглавляемой «Юнгом» нелегальной резидентуры был агент «Корд», занимавший видное положение в Государственном департаменте США. Он был завербован на идейно-политической основе. Будучи антифашистом, он отдавал себе отчет в том, что Запад, в том числе США, пытается направить агрессию Гитлера против Советского