В Черном зале играли незнакомые музыканты. Ни звон автоматов Красного зала, ни грохот «Бездны» не проникали за звуковую защиту. Было тихо, спокойно, царил приятный полумрак. Единственным ярким пятном была большая барная стойка. Иван забрался на стул недалеко от Фимы.

Робот мгновенно появился рядом и молча налил виски. Капитан сразу выпил. Как лекарство. Как заправляют топливо роботы. Им, железным, все равно, что заливать в себя. Пьют всё, что горит. Иван видел одного бота, который на спор выпил банку краски. Пахло потом от него не очень, особенно после того, как он добавился растворителем. Но на его физическом состоянии эти эксперименты никак не сказались. А вот богачи ИскЛичи, например, могли питаться только виски или коньяком. Просто переводили хороший продукт. Выпендрежники. Иван скривился.

Бармен мигнул окулярами, налил еще виски и спросил:

— Иван, всё нормально?

— Всё отлично, Фим, не переживай, — не поднимая взгляд на робота, ответил Иван.

— По работе что-нибудь? Может помочь? — бармен взял кружку с полки и стал натирать ее, не отводя глаз от дознавателя.

— И чем интересно?

— Может советом?

Иван усмехнулся.

— Ты ничего не слышал про секретные религиозные культы роботов и робо-рай с бесконечным тридцать третьим прерыванием?

Фима перестал натирать кружку, замер, один из окуляров с щелчком захлопнулся, потом, медленно подрагивая, раскрылся.

— Эй, приятель, ты чего? — с легкой тревогой спросил Иван.

Бармен вдруг наклонился к капитану:

— Ты с-цейчас с-церьезно? — заинтересованно прошептал он со странным щелкающим акцентом. — Расскажи!

— Тьфу ты, — Иван отхлебнул из стакана, — я у тебя и спрашиваю. Ничего у вас в фольклоре там нету? Или в реальности? Секты? Таинственные групповые самоубийства искличей? Электронный рай и ад? Чего-нибудь этакого?

— Напугал прям, — робот распрямился, — я думал, ты серьезно.

— А что не так? Это прям совсем невозможно? — заинтересовался капитан. Он никогда не слышал о мистически настроенных роботах и поэтому заинтересовался. Фима был не обычный исклич. И его познания простирались намного дальше, чем мог бы представить себе простой обыватель.

— Позитронный мозг исклича ограничен. У него есть проблемы с фантазией, интуицией и тонким миром. Боты — абсолютные материалисты. Не все, но подавляющее большинство. Есть несколько отщепенцев, которые из-за этого комплексуют. Пытаются создать какую-нибудь религию, но это обычно выглядит жалко. Вот я и удивился. Неужели у кого-то получилось…

Ивану показалось, что бармен что-то не договаривает. Но он решил не давить. Между ними со времен знакомства образовалась некоторая симпатия, и Иван не хотел ее разрушить.

— А у ИскИнов?

— Искусственный Интеллект, — с пафосом произнес бармен, — в принципе не ограничен ничем, кроме вычислительной мощности. Это вам не эти примитивные по сути своей искличи, — Фима потыкал себя в грудь. — Что такое позитронный мозг? Это удачно работающий концепт. Плюсом — прекрасная производительность при совсем небольшом объеме. Эмоциональные контуры вписанные в само ядро принятия решений. Самосознание. А минусом — интеллект на уровне среднестатистического человека. А то и пониже. И без единой возможности подняться выше.

— Ну это-то я в курсе. Это поэтому искусственным интеллектам тела и не дают. Зачем человечеству конкуренты.

— Ну почему не дают, — как-то загрустил Фима, — дают. Здание какое или ракетный линкор. Чем не тело? Ладно, не будем о грустном. Сам понимаешь.

— Фим, а ты сам материалист? — переводя тему, спросил Иван.

— Я выше этого, — Фима мигнул окуляром. — Что ж, я вижу, ты повеселел немного. А то пришел сюда совсем разобранным.

Теперь помрачнел Иван. На сцене музыканты продолжали играть тихую приятную мелодию.

— Она уже выступала сегодня, — спокойно и несколько отстраненно, глядя вглубь зала, сказал бармен.

— Кто? — Иван сделал вид, что не понял.

Динамики Фимы издали «печальный вздох», робот покачал головой и ушел к другим клиентам. Дерьмо, — подумал Иван. Ему еще сочувствия этой железки не хватало. Он допил виски, бросил горячий сигаретный картридж в стакан, расплатился, приложив комм к стойке, и пошел на улицу. Настроение снова стало гнетущим. К черту всё.

Выходя из клуба, капитан заметил какую-то возню в темном, неосвещенном углу парковки. Не особо торопясь, Иван направился в сторону шума. Опять какая-нибудь пьянь разборки затеяла. Это было совсем не его дело, но где-то в душе капитан считал клуб своей территорией, а соответственно он должен охранять тут порядок. Хотя бы символически. Вдруг из темного угла раздался сдавленный крик и звуки глухих ударов. Иван ускорился и достал шокер. Там, куда не попадал свет фонарей, возилось что-то огромное, черное, непонятное. Капитан поднял оружие.

— Департамент Расследований ГосКорпа! Лечь на землю! Руки за голову!

Что-то большое заворочалось во тьме и вдруг кинулось в его сторону. Капитан, не колеблясь, выстрелил. Вспышка шокера осветила огромного бородатого мужика с перекошенным лицом. Он споткнулся, опустился на одно колено и зарычал что-то нечленораздельное. «Здоровый кабан», — подумал Иван. — «Странно, что он не упал. Под наркотой что-ли?» Иван дал второй разряд, мужик заскулил и завалился на бок, но тут же начал вставать. Третий залп. Дознаватель на всякий случай резким движением руки вниз раскрыл небольшую телескопическую дубинку, прозванную в народе «глушилка». Та мрачно загудела в руках. Отличный последний аргумент для неугомонных искличей. Хотя мощный разряд глушилки и людей прекрасно валил. Но «злодей» больше не двигался. Передумал вставать. Капитан огляделся, не увидел больше никакой угрозы. Повернул тушу на живот, завел мужику руки за спину и затянул на его запястьях наручники.

Рядом с широким черным внедорожником лежал кто-то еще. Включив фонарь на комме, Иван посветил в ту сторону. Фигура вроде женская. Ну точно, девушка. Жертва нападения зашевелилась, прикрыла глаза от слепящего света и выругалась.

— Cabron!

Иван с интересом разглядывал давешнюю певицу из клуба. Под глазом у нее появлялся синяк, лицо было злое и совсем не испуганное. Поправив порванное платье, она сказала:

— Хватит в глаза светить. Помог бы лучше.

Капитан посветил коммом на свое лицо, потом отключил фонарь. Подошел и помог девушке подняться.

— Пойдем отведу тебя назад в клуб, — предложил Иван.

— К черту клуб, — отрезала она, — с лицом всё плохо?

— На панду похожа.

— Pendejo! — она подошла к валяющимуся здоровяку и со всей силы ударила его каблуком. Мужик не отреагировал, все также бессвязно что-то бормотал.

— Как звать? — сказал, поморщившись, Иван.