не оставить — забрать своих детей. У меня их, оказывается, двое. А в браке — ноль. Пятнадцать лет ушло, как в раскаленный песок: лечения, обследования, несколько попыток ЭКО — и все тщетно, понимаешь? Жена меня возненавидела, потому что я ей ничего не мог дать! А здесь, оказывается, дети мои росли, не зная отца! Да будь Аля жива, я бы придушил ее, ей-богу! А сейчас я не знаю, не знаю, что делать… Я видел глаза ее сестры. Видел сына и дочь. Им… хорошо без меня. Они во мне не нуждаются. Я могу все переиначить. У меня, поверь, хватит сил, энергии, денег отсудить детей. Но я не знаю, не знаю, правильно ли это! Мне срочно нужно переключиться на что-то, обрести новый смысл, что-то такое, что перебьет, заставит отвлечься, позволит не наломать дров еще больше, чем есть сейчас!

Его прорвало. Собственно, я добилась того, чтобы разговорить. Но не таким же способом! Не за счет моего личного пространства!

Змеев тряс меня, словно грушу. Я чувствовала, как внутри бултыхается сердце и волосы на затылке встают дыбом.

Если я сейчас его пошлю, он отберет Никитоса и Каролину у Юли. Там, правда, муж ее, Вересов, не такой уж простой фрукт, но, глядя на этого исполина с прожектором вместо взгляда, сразу понятно, что произойдет нечто невообразимое.

Он отберет детей. Он способен на это. Не пустые слова, не треп, не угрозы. Это констатация фактов. И ему нужно переключиться, чтобы не думать, оставить все, как есть.

«Но почему я?!» — взвыла мысленно и заметалась, как лисица, что попала в капкан. Выхода нет, можно лишь отгрызть самой себе лапку.

И тут меня перемкнуло. Будто кто-то щелкнул тумблером.

А что я, собственно, теряю?.. Одиночество? Постылые вечера, когда мысли душат? Я ведь и на работе в субботу оказалась не просто так. Это попытка убежать от невеселых дум, заполнить пустоту хоть чем-то.

А тут он — весь из себя Змеев. Можно заполнить пустоты и живым человеком — ничуть не хуже вариант. Тем более, если мы все обговорим и уладим. Сможем найти общий язык и договориться.

— Как вы себе это представляете? — заставила я себя открыть рот, осторожно так, будто по минному полю.

— Тебе сколько лет, Лер? — у него подозрительно охрип голос, а у меня что-то екнуло внутри. Так, что стало больно и почему-то приятно. У него что, провалы в памяти? Он же уже об этом спрашивал.

— Д-двадцать шесть. Почти д-двадцать семь, — вообще никогда не заикалась, а тут — приехали. Но это скорее дрожь, впору зубами чечетку выбивать.

— И ты в таком возрасте задаешь вопросы, откуда дети берутся? Я против пробирок. Естественным путем гораздо лучше и приятнее.

О, Боже. Мама дорогая. Папочка любимый. За что?!

— Что? Вот так сразу? Даже чаю не выпьем?

Змеев на секунду замер, затем тряхнул головой, словно принимая решение.

— Нет. То есть да. То есть не будем торопиться. Наше никуда от нас не убежит.

Наше?! Слишком все стремительно. И я толком не поняла, как дала себя в этот кошмар наяву втянуть. Но тут главное — притормозить. Постепенно. Лишь бы он выкинул из головы мысль отобрать у Юльки детей. А потом уже оно как-то само по себе рассосется, я уверена.

— Мы должны все обговорить, — сказала я твердо и решительно толкнула Змеева в грудь. Он крякнул. Его лапы обхватили мои ладони, что буквально утонули в его больших руках.

— Мне уже все нравится. Ты смелая малышка, правда?

— Перестаньте пошлить и давить на меня!

— Не буду. Постараюсь. Договор — это хорошо. Я люблю договоры. С ними проще и все прописано. Да. Именно так и надо. Ты молодец.

— Лерочка, ты работаешь? — просунула в дверь любопытный нос Светлана — соседка по офису.

У нее тоже свое дело. Она — потомственная ведьма в каком-то там поколении. Сертифицированная и дипломированная. Гадает на картах таро, составляет натальные карты, индивидуальные гороскопы, выливает на воске порчу, лечит бесплодие и так далее. Полное мракобесие, короче говоря. Но, судя по клиентуре, весьма доходное, и, потому как народ к ней косяком идет, то ли помогает, то ли вера в чудеса в людях не убиенна.

— Оу! У тебя новый ухажер? Еще один? Не буду тогда мешать.

Взглядом потомственной гадалки, Светлана окинула Змеева с ног до головы, оценила его мужественный профиль и, не стесняясь, показала два больших пальца, мол, одобряю.

Дверь за нею бесшумно закрылась, а Змеев наконец-то отпустил мои руки.

— Еще один? — зыркнул он на меня непримиримо. — Новый? — скрипнул он туфлями по ламинату. — И сколько у нас ухажеров, осмелюсь спросить?

— Много, — пискнула я, не покривив душой.

— Отлично, — кивнул он и достал из пиджака блокнот, — пункт номер один в нашем с тобой договоре: никаких ухажеров. Ни новых, ни старых. Всех в топку и к черту. Я единственный. Это понятно?

Глава 8

Олег

— Лерочка, — покатал он ее имя на языке. — Мне нравится. Очень подходит тебе.

— Так меня друзья зовут, — она словно извинялась, а Олег оценивал ее как женщину.

Маленькая, уютная, притягательная. Что-то было в ней такое… что заставляло следить за каждым жестом. Может, поэтому он не ушел сразу: почувствовал волны — харизматические, обволакивающие. Именно это больше всего его привлекало когда-то в Але.

Не красота, хоть Аля и была красива для него. Не характер, хоть покладистее человека он не встречал, а умение располагать к себе. Нравиться всем поголовно. Не потому что она старалась, а потому что у нее это выходило само по себе — невероятная по своей силе харизма.

В Лерочке это тоже присутствовало. Олег должен был признать: несмотря на то, что на вид она выглядела моложе своих лет, особенно с этими косичками-колосками, видимо, все же правильную профессию выбрала. Редко кто его на лопатки укладывал. А она смогла — он это признал. В душе, естественно. Ну, и со скидкой на раздрай в его чувствах.

Большеглазая, пышногубая. Грудь, попа — все на месте. Очень приятная маленькая птичка. Умная к тому же.

— Я не буду звать тебя Валерия Андреевна, — сказал он, ощущая дикое желание подергать ее за короткие коски. Он вдруг понял: развязался узел внутри, стало легче дышать, будто эта пигалица взяла и подарила ему второе дыхание. — Лерочка — очень красиво и нежно. И хватит мне выкать. Для тебя я Олег.

— Я постараюсь, — честно сказала она и деловито забрала у него блокнот. — Но сразу договоримся: договор