будет лёд, так что мне топор нужен, такой же, чтобы и по сугробам пробираться и бошки рубить. По ситуации.

Дом как дом. Подошли к нему по зарождающимся сугробам. Лизавета напялила какую смогла выпросить ещё вчера у Библиотекаря одежду примерно по размеру (всё равно мерзла), а я чувствовал себя вполне комфортно, даже жарковато. На улице ни души, только однажды в соседнем дворе раздался протяжный свист. Подъездная дверь нараспашку. Ну а что вы хотели, магнитный замок тоже электрический. Аккуратно вошли. Внутри нанесено немного снега.

Пятый этаж, хорошо хоть не девятый, лифт само собой тоже не работал, ещё и был зверски вскрыт, изувечен. Может быть, во время землетрясения там кто-то застрял.

Стальная дверь фиолетового цвета. Следов взлома нет. Открыли, зашел первый, даже шапку надел чтоб защитить голову от неприятных сюрпризов.

Проверил все углы на предмет засады. Никого. Закрылись. Присел на табуретке. Лиза принялась метаться по квартире, выдал ей мой рюкзак для заполнения. Иногда чтобы помочь, нужно не мешать. Осмотрелся. А что, тут уютно.

— Раздевайся.

— Да зачем, Лиз? Прохладно, да и одеваться придется.

— Раздевайся. Нам ещё надо с моей кроватью попрощаться, когда я ещё отдамся на нормальном матрасе? Бегом, мне потом вещи собирать и в туалете запрусь. Только после меня не заходишь, понятно?

Глава 3

Снегопад

Безопасности не существует.

Гарантии отсутствуют.

Это не более чем иллюзия,

которой тешит себя современное общество.

«Танец семи вуалей» Н. Солнцева

Ушли вдвоём, вернулись вчетвером.

Во время сборов постучали, Лиза пошла смотреть, я притаился у входа — с монтировкой. Приоткрыла. Это были соседи-студенты, чрезвычайно напуганные, но ответственно среагировавшие на шум.

Один высокий, с хитрым видом, сероглазый, русый, носатый, на вид русский, представился Денисом. Второй пониже, черноглазый, худой, с узким монгольским разрезом глаз, сказал что его зовут Кабыр Бахтараев, он хакас и его можно называть Хакас или Костя, но не Чукча, не Якут и особенно не Гангнам Стайл.

— У вас есть еда? — спросил Кабыр.

— На базе есть, — многозначительно ответил я и принялся их расспрашивать.

Студенты, приятели, оба не местные, жили втроем в соседней съемной квартире. Вчера их третий товарищ Герман ушёл за едой и не вернулся. Запасов у них само собой не было, воды не было, нихрена не было, кроме твёрдого осознания что происходит пиздец.

Таких одиноких, молодых и красивых я пригласил к нам на Завод. Они вышли, посовещались и сказали, что готовы идти с нами и к нам, только соберутся и записку напишут своему третьему, чтоб знал где их искать, когда вернется.

Если вернётся, подумал я, но промолчал.

Лиза сделалась недовольной. Надула губы, сказала, что тоже напишет записку, если кто из знакомых придёт, чтоб знал где её искать. Пришлось клещами из неё тянуть, что это она так не одобряет моё гостеприимство.

— У мародеров есть своя банда. А у нас в запасе только два сильно пьющих старых пердуна. Даже не спорь. А письмо с картой сокровищ рисуй, одобряю.

У парней вещей почти не было, так что нагрузил их баулами Лизы, что кстати сразу же повысило их рейтинг в глазах девушки. «Переезд» пешком это то ещё приключение. Кроме того, самостоятельно обшарил её квартиру, не нашел ничего примечательного, потом жильё парней и обнаружил там посреди чулана здоровенный инструментальный ящик, а на антресоли среди прочего хлама со следами мышиного помёта — пустой советский примус в потрёпанной упаковке. Потрепанный, значит работал. Жаль, что пустой. Имущество было немедленно реквизировано под протестующие крики — «они же хозяйские»!

В жопу пошёл этот абстрактный хозяин. Тут топор надо делать, и вообще инструменты не меньшая ценность чем оружие. Как и керогаз.

Выстроились в колонну, проверили всё по несколько раз, вышли, аккуратно заперли двери. За некоторыми дверями подъезда было шевеление, судя по «глазкам» жильцы пялились на нас, но никто не открыл, не спросил. Напуганы.

Моя основной груз в рюкзаке. Левая рука тащит безразмерный баул, на сгиб правой накинута спортивная сумка. Но правая кисть свободна чтобы если что доставать ствол. Проинструктировал чтобы в случае опасности приседали и действовали по обстановке.

Идти тяжело, хорошо хоть не сильно далеко. Вышли на улицу Монтажников. Ещё светло. Где бы часы раздобыть? Электронный шагомер-пульсометр, который я ношу в качестве часов, «сядет» за пару недель, зарядить будет негде. Механика может глючить на морозе. Значит, нужна самая простая дешевая надежная электроника. Будем искать.

Шаг за шагом. Иду первым. Слышу, парням тяжело. Нагрузил их по максимуму. С голодухи, но прут. Пыхтят, не ноют. Это тоже своего рода проверка. Дошли.

Гостиница встретила нас запертыми дверями. Два раза ха. Дверь простая, тяжелый советский фанерный вариант. Замок врезной, блок сосновый, тонкий. Достал монтировку, вклинил, надавил, отжимая дверной блок от ригеля замка. Слегка затрещало. Поворот железячки и дверь открыта. Парням за спиной даже не пришлось особо останавливаться.

Метод вполне гуманный, замок закрыть и можно снова пользоваться. Подходит только сравнительно непрочным блокам, хлипким, деревянным. И не будем углубляться, откуда я столько знаю про вскрытие дверей.

За стойкой был администратор. Я погрозил ему монтировкой и впустил всех внутрь. Он побледнел и уставился на мой инструмент.

— Ели-ээээ, Евстигней, хотел спросить, ты где вообще живешь?

Он побледнел ещё сильнее.

— Да я к чему. Не пугайся ты так. Но с дверьми больше так не шути, а то тоже как пошучу. По одиночке теперь стало опасно. Перебирайся жить сюда. Один живешь? Семья, дети? Мы тут типа лагеря климатических беженцев организуем. Под эгидой МЧС и ООН, но без их непосредственной помощи. Лагерь имени…. А как звался МехЗавод, он был имени кого?

— Фрунзе, — выдавил из себя администратор.

— Во! Лагерь беженцев имени Фрунзе. Будешь в нём администратором, а я — комендантом, ввиду отсутствия других кандидатур.

— Но, эээ… а как же согласование с Иваном Нахшоновичем?

— А где он, этот Нефёдович? Он хоть раз заехал, позвонил тебе? Думаешь ему не плевать жив ты или нет? Он из своего дома делает сейчас бункер Сталина и мы на это никак повлиять не сможем. Зато по законам чрезвычайных ситуаций имеем право поступать чрезвычайно. В крайнем случае можешь смело всё валить на меня, типа угрожал смертью и всё такое.

Последняя мысль ему понравилась. Он пробормотал что-то и принялся «поселять» моих студентов.

— Не-не-не, Девид Блейн. В смысле… Есть у Уюта градусник уличный?

Заперев дверь, бросив баулы, двинулись к градуснику. В свете заходящего солнца видно, что показывает минус два. Не сильно холодно, но уже можно дуба врезать. И это за пару дней?

Устроили ревизию помещений. Простые номера на подходят, в них можно легко простыть, а потом и остыть.

Отперли «конференц-зал», проще говоря — помещение столовой на первом. Ну, такое, большое. Окна зарешёчены, тоже плюс. Пахнет мышами и прогорклым маслом. Примыкает к кухне. Вообще, я бы на кухне расположился, но слишком она тесная.

Ладно, на сегодня это наша «база».

Для начала сходили с Лизой, принесли и открыли всем по банке консервов (открывать пришлось моим ножом электрика), порезали хлеб, найденный в кузове грузовика. Столовые приборы нашлись на кухне. Сели, поели, даже Администратор присоединился. Он был грустным и задумчивым. Ещё бы, ты вроде как на работе, занимаешься рутинными делами, а мир вокруг катиться к дьяволу в зубы. И чем дальше, тем труднее тебе этот факт игнорировать.

Передвинули и составили столы.

Погнал студентов под руководством администратора аккуратно собрать воду из сливных бачков всех туалетов, где она ещё есть, черпаком в большую бадью (раздобыли на кухне). Вода штука ценная, хотя, кажется, мы скоро будем топить снег.

Дяди Ярика нет. Надеюсь, он келдырит с Библиотекарем, а не лежит в сугробе, зарезанный.

Сходил к грузовику. Думал придется сливать топливо, но у Андрея нашлась запасная канистра солярки, парочка пустых. Грузовик на дизеле. Что-то я об этом не подумал.

Будет примус работать на солярке? Сильно сомневаюсь, в потертой инструкции на картоне упаковки написано, что нужен керосин, в крайнем случае бензин. Не знаю, насколько и чем кроме октанового числа они отличаются, но интуиция подсказывала что проблемы будут. Ладно, план «Б».