31 марта. Наконец-то выдали деньги. По вечерам не могу читать - сильно болят глаза. Кружится голова.

8 апреля. Снова - колхоз.

14 апреля. Сильная сердечная слабость. Не могу идти.

19 апреля. Дома очень холодно и сыро. От сырости листами падают куски потолка.

25 апреля. Заседание по стенгазете. Лапин возрождает стенгазету. Считаю, что это - начало интересной эры…

14 мая. Тепло. Открыли в «барбизоне» окно.

16 мая. Во дворе музея предполагаем посадить картофель и морковь…»

Председатель Моссовета В. П. Пронин разрешил это с условием «сохранить прежнюю планировку территории». Затем выделили за городом земельный участок, на котором посадили картофель, морковь, укроп, лук…

Начальником подсобного хозяйства и «главным снабженцем» назначается Лев Петрович Харко, археолог, прекрасный знаток античной нумизматики и блестящий рисовальщик. Он проработал в музее с 1924 до своей кончины в 1961 г., т. е. 37 лет. После войны вывозил из Соликамска эвакуированные туда музейные экспонаты. Участвовал в спасении польских исторических и художественных ценностей.

14 августа 1942 г. С 11 до 13 первое заседание ученого совета музея.

Первое заседание возрожденного ученого совета! Событие знаменательное! Членами его становятся Н. И.Романов, В. Д. Блаватский, В. И. Авдиев, М. В. Алпатов, В. Н. Лазарев, Н. В. Яворская, В. В. Малков, Б. В. Веймарн, В. Н. Крылова… Вскоре совет превращается в центр искусствоведческой Москвы.

Когда просматриваешь протоколы его заседаний, то бросается в глаза деловитость, прямота суждений, обостренное чувство личной ответственности каждого члена совета за работу музея. Сохранилась почти стенографическая запись первого заседания ученого совета, что показывает важное значение, которое ему придавалось.

Наверное, сегодня это заседание покажется слишком уж обыденным. Но вспомните, чем был тот август для нашей страны. Москва в осаде. Ленинград в блокаде. Враг остервенело рвется к Волге. Положение на фронтах тяжелое. И в тылу очень трудно. В такой обстановке кажущаяся обычность заседания совета - не что иное, как проявление уверенности и спокойствия. Ни паники, ни нервозности. Вдумчиво, доброжелательно, но и требовательно проходит оно, без всяких скидок на военные обстоятельства.

Директор музея Вера Николаевна Крылова рассказала о проделанной за военный год работе музея, об итогах эвакуации, о сохранности оставшихся в Москве экспонатов.

- Трудности у нас большие, - закончила она. - Прежде всего из-за аварийного состояния здания, сильно поврежденного взрывом фашистской бомбы…

Виктора Никитича Лазарева беспокоит, как пережили тяжелую зиму музейные коллекции, в частности собрание гравюр. Он, как никто другой из членов ученого совета, знал фонды музея, так как с 1924 по 1938 г. был главным его хранителем, заведующим картинной галереей, заместителем директора по научной части. Позже профессор Московского университета, а с 1943 г. - член-корреспондент Академии наук СССР. Предельно занятый научными и педагогическими обязанностями, он продолжает глубоко вникать в дела и заботы музея.

- Состояние гравюр неплохое, - успокаивает его заведующая гравюрным кабинетом Вера Михайловна Невежина.

- Как поступают с картинами, на которых появилась плесень? - спрашивает Вера Константиновна Андреева-Шилейко. В музее она - со дня его основания в 1912 г. и по 1949-й (в период войны она не состояла в его штате, но пришла на совет).

- За картинами ведется постоянное наблюдение, - поясняет заведующая отделом западноевропейского искусства Ксения Михайловна Малицкая. (Она также в музее со дня основания. Отделом руководила с 1940 г. и до своей смерти в 1969 г.) - Конечно, трудно их было сберечь, особенно осенью и весной, когда вода заливала наши хранилища. Летом картины перенесли наверх в сухие, проветриваемые помещения.

- Не замечено ли в библиотеке склеивания листов в альбомах или в других художественных изданиях? - снова спрашивает Виктор Никитич.

- Нет, нет! Все в порядке, - отвечает ему заведующая библиотекой Анна Федоровна Гарелина.

Она из потомственной семьи московских книжников. Ее брат, Николай Федорович Гарелин, - один из крупнейших специалистов-книговедов, ученый секретарь Румянцевского музея. В его библиотеке и начала работать Анна Федоровна в 1920 г. Вскоре перешла в музей, посещала школу рисования и живописи К. Ф. Юона, участвовала в художественных выставках. Умерла в 1963 г. Широко образованным, интересным человеком была, доброжелательным, внимательным и обязательным.

- Да, главным смыслом нашей с вами деятельности, товарищи, в условиях Великой Отечественной войны, - как бы заключает Виктор Никитич, - является, конечно, сохранение доверенных нам музейных ценностей. И здесь - первое слово принадлежит вам, дорогой Павел Дмитриевич…

Корин даже смутился от такого торжественного обращения. Он стал подробно объяснять, как проходит консервация и реставрация картин. Высказал свое беспокойство, связанное с подготовкой к зиме. Корин проработал в музее 30 лет - с 1929 по 1959 г. Он принимал активное участие в подготовке картин к эвакуации. Но затем, с ноября 1941 г. и по сентябрь 1942 г., был назначен руководителем реставрационных работ по восстановлению плафона зрительного зала и главного фойе Большого театра СССР, поврежденного фашистской бомбой. Вместе с ним здесь работала и его жена Прасковья Тихоновна Корина, художник-реставратор.

- Ксения Михайловна Малицкая, как только мы виделись, умоляла нас быстрее вернуться в музей, - рассказывает она, - так как картины находились в тяжелом состоянии. Их нужно было осмотреть, отобрать те из них, которые требовали нашего реставрационного вмешательстве. Поэтому на другой же день после окончания работ в.Большом театре мы пришли в музей и взялись за картины…

Павел Дмитриевич много занимался в то время и живописью. Известны его выдающиеся произведения, созданные именно в годы войны. Интересно его заявление, которое я отыскал в музейном архиве. Оно направлено 7 апреля 1942 г. начальнику ГлавИЗО Комитета по делам искусств при СНК СССР В. А. Шкварикову. «Основное мое занятие - живопись, и я ему уделяю основное время, - пишет Павел Дмитриевич. - Реставрацией я занимаюсь как бы по совместительству и уделять много времени ей не могу. Я согласен вести реставрационное дело в ГМИИ имени А. С. Пушкина в должности заведующего реставрационной мастерской живописи на следующих условиях: я отвечаю за качество выполняемых реставрационных работ, ответственные работы выполняю сам, беру на себя руководство реставрационного дела живописи в ГМИИ, отвечаю за выполнение годового плана. Буду бывать два, раза в неделю по три часа каждый день».

Ни одно живописное произведение, оставшееся в музее, не погибло в годы войны, Все картины по мере необходимости консервировались и реставрировались. Надо отдать должное и реставратору скульптуры Елизавете Арсеньевне Болотниковой, умному, дисциплинированному и решительному человеку.

…Безусловно, Лазарев был прав, когда утверждал, что главный смысл работы сотрудников - сохранение художественных богатств. Но их научная и общественная деятельность в музее была много