Но потом замечаю широкий ободок обручального кольца и мгновенно трезвею.

«Я отпускаю тебя, Эмма. Навсегда», – он сделал свой выбор. И эти его слова равно «Ты мне не нужна».

– Все в прошлом, Тимур…

Он горько улыбается и медленно качает головой.

– Нам нельзя было встречаться…

Мое сердце кровоточит с удвоенной силой. Глаза застилают слезы, и состояние близко к тому, которое было в первые недели переезда. Тогда я выла в подушку, кусая ее, чтобы заглушить дикие крики. И постоянно спрашивала себя: что не так?! Почему со мной такое случилось?! За что так жестоко?!

И я едва выкарабкалась. Благодаря малышу. Но если сейчас скачусь в ту же пропасть, обратно могу не подняться. Слишком болит. Ничего не прошло. А, значит, надо просто запереть воспоминание о сегодняшней встрече в копилку и уходить. Действительно навсегда.

– Мне пора, Тимур. Отпусти меня, – в последнюю фразу я вкладываю все свои эмоции и двойной смысл, надеясь на понимание. Я не могу! Больше ни минуты не могу находиться рядом с ним! Это пытка!

Оглядываю пространство за его широкой спиной, высматривая Глеба. Меньше всего хочу сейчас пересечься с этим уродом. С него станется из мести и самоутверждения выдать Тимуру мою тайну.

– Я еще раз, – подчеркивает голосом последние слова, – объяснил уроду, что не надо к тебе приближаться. Он урок усвоил, больше Глеб тебя не побеспокоит. Мне показалось, я был убедителен. Если он еще раз покажется на горизонте, сразу же сообщи об этом кому-нибудь. Хотя бы Славе. Глеб…очень опасен.

– Спасибо. Поняла. Тогда я точно могу идти. Пусти, Тимур, ты не имеешь права удерживать меня силой. Я тебе не жена.

Едва произношу последние слова, как в этот момент вспоминается Айлин, ее перекошенное от злобы лицо и угрозы. Она купила себе Тимура – этого властного и жесткого мужчину. Уверена, не обошлось без папочки. А что, если узнав, что я ношу под сердцем ребенка Тимура, ей взбредет в голову отобрать его у меня?..Просто чтобы он был в семье Кадыровых, а Тимур не ушел от нее ко мне из-за малыша…

Эта неожиданная мысль буквально прорезает мое сознание, и я каждой клеточкой кожи чувствую подбирающуюся панику. И еще раз убеждаюсь, что мне нужно бежать без оглядки!! Исчезнуть, словно меня и не было. И жить своей жизнью, как и жила эти полгода, пока Айлин не нарисовалась на горизонте! И тогда мои страхи вполне могут стать жестокой реальностью…

– Точно не нужно врача? Ты снова побледнела.

– Боже, Тимур, пусти меня! Хватит душить меня своими переживаниями! Обо мне есть кому позаботиться! Мне нужно к Славе, он наверняка волнуется!

– Хорошо, я сейчас его наберу, он подойдет и сам тебя заберет, – Кадыров в своем репертуаре: последнее слово все равно за ним. – Чтобы ты еще где-нибудь не упала в обморок.

Тимур достает мобильный, но не успевает его разблокировать, как на экране высвечивается имя его жены, а секундой позже в динамике отчетливо слышен ее визгливый голос:

– Ты где? Ты с ней?!

– Не истери! – рявкает Тимур, поднимаясь на ноги и отходя чуть в сторону. – Я занят!

Тимур что-то жестко и грубо выговаривает жене, а у меня снова в голове картинка, как стерва Айлин отбирает у меня младенца…

В панике осматриваюсь по сторонам и замечаю подъехавшее такси. Вот он, мой шанс!

Не глядя на Тимура, скидываю на пол пиджак и выскакиваю из машины с другой стороны. Со всех ног несусь к автомобилю, плюхаюсь на заднее сиденье, выпаливая адрес:

– Поторопитесь, пожалуйста, я заплачу двойную цену!

Правильно! Я сделала все правильно!

Тогда почему так ноет душа и внутри так больно, а слезы нескончаемым потоком бегут из глаз?..

Эмма

Выдохнуть удается только тогда, когда я оказываюсь в квартире и закрываюсь на оба замка.

В первую очередь мне надо успокоиться! Потому что, отбиваясь от нападок и от мужиков, которые решили, что имеют на меня права, я совершенно не уделяла внимания малышу внутри меня. А он нервничает! Страдает еще больше, чем я. Малыш нуждается в заботе, а я только и делала, что весь вечер нервничала, игнорируя боли внизу живота и слишком активные шевеления.

В первую очередь я иду в душ. До зуда в коже хочется смыть с себя прикосновения Тимура. Они обжигают кожу, а еще заставляют постоянно думать о нем. Хотя его внимательный, проникновенный дьявольский взгляд и так и всплывает перед глазами.

Искупавшись, иду на кухню и завариваю себе вкусный травяной чай с пирожными. С беременностью я стала неравнодушна к сладкому и была уверена, что у меня там сладкая девочка, а оказалось, что сильный мальчик. Мамин защитник.

Наслаждаюсь чаем, вкусностями и красивым видом из окна и поглаживаю живот. Мой сын, кажется, успокоился вместе с мамой и нежно касается меня изнутри.

– Прости, малыш, мама больше не будет такой беспечной. Я обещаю, что ты всегда будешь для меня самым важным человечком в этой жизни! И никто: ни Тимур, ни Слава не сможет занять этого места в моем сердце!

Слава…

Черт, Слава!

Он, наверно, волнуется, что я исчезла без предупреждения и объяснения! С выходками Глеба и личным разговором с Тимуром я совсем забыла о единственном человеке, кому не безразлична!

Быстрым, насколько это возможно в моем положении, шагом я иду в прихожую, где бросила сумочку, и со страхом достаю телефон, боясь там увидеть сотни пропущенных от Мстислава.

Но я оказываюсь неправа.

Телефон девственно чист. Ни сообщения, ни звонка.

Но я не расстраиваюсь и не злюсь. Я понимаю мужчину. Он поступает, как грамотный руководитель и бизнесмен. Слава вложил в ресторан огромные средства, и от открытия и презентации зависит, как скоро он отобьет свои вложения. Поэтому он поступает абсолютно правильно: общается с гостями, с потенциальными клиентами и делает все, чтобы у заведения был успех.

Тем более, я сама хотела побыть одна. А если бы Слава сейчас позвонил, он бы начал выпытывать причину бегства и, не дай Бог, еще и приехал бы, все бросив.

Успокоившись и облегченно выдохнув, все же печатаю Славе сообщение, чтобы снять с себя ответственность и потом не терзаться муками совести.

«Разболелась голова, пришлось уехать домой. Извини, что не предупредила: не стала тебя отвлекать. Надеюсь, все прошло отлично».

Я возвращаюсь на кухню, убираю со стола и споласкиваю посуду. Гляжу на часы и решаю, что сегодня можно лечь спать пораньше.

Лежу в постели,