– Это частный детектив, – сказала Марджи. Лишь ее муж поднял глаза и коротко кивнул в знак приветствия. – Мисс… Март, вы сказали?

– Марс, – Вероника встала рядом с кухонным столом и обвела взглядом комнату. – Но зовите меня просто Вероника.

На краю стола она заметила включенную цифровую рамку. Там, медленно растворяясь в следующем, замкнутым циклом сменяли друг друга фотоснимки. Маленькая Хейли катится на розовом велосипеде. Хейли лет десяти со скобками на зубах и с грязной челкой, прилипшей ко лбу. Хейли играет на флейте, судя по всему, в церкви. Снова Хейли, уже старше, в выпускной мантии и шапочке. Она выросла в красивую девушку с темными волосами и светлой непринужденной улыбкой, которая поразила Веронику своей открытостью и беззащитностью. Тебе нужно отрастить панцирь, детка, подумала она, хотя не была уверена, обращено ли это к Хейли или к себе самой.

– Это частный детектив, – повторила Марджи громче. Девочка подняла глаза и сразу вернулась к дырке на джинсах. Молодой человек даже глазом не моргнул.

– Выключи уже этот чертов ящик! – крикнул, взорвавшись, Майк Деуолт.

Молча, не спеша парень поднял пульт и выключил телевизор, как раз когда кадр сменился крупным планом мощной рыбы, остервенело бросающейся на добычу. Экран погас.

На какой-то момент тишина в комнате как будто материализовалась. Марджи закрыла лицо руками. Вероника обратила внимание, что ее ногти были покрыты небесно-голубым лаком, который сейчас уже потрескался и облупился. Вероника решила, что Марджи – типичная самопровозглашенная «клевая» мамаша, из тех, которые считают себя лучшей подружкой своей дочери. Совсем как моя дорогая мама. Мать Вероники, Лиэнн, была алкоголичкой, но все равно оставалась именно такой матерью, до тех самых пор, пока не бросила их с отцом.

Когда Марджи убрала руки от лица, она выглядела собраннее, ее дыхание стало ровным и спокойным. Она указала на диван.

– Это Элла, младшая сестра Хейли. А это мой пасынок Крейн.

Элла подтянула колени к подбородку. Крейн выпрямился и посмотрел на Веронику темными карими глазами, меряя ее взглядом.

Вероника поставила сумку на пол и уселась в мягкое кресло лицом к ним обоим.

– Как вы тут держитесь?

– Да как. Переживаем за сестру, – взгляд Крейна переметнулся на Марджи, которая села наискосок от Вероники. Может, это просто его реакция на стресс, но Крейн был весь как натянутая струна от кипящей внутри энергии. Он беспрестанно дергал коленом, и, хотя руки он вежливо держал сложенными на коленях, костяшки пальцев у него побелели. – Ну, мне она только сводная сестра, – продолжал он. – Но я волнуюсь не меньше других.

Вероника достала из сумочки записную книжку и открыла на чистой странице. Она пощелкала ручкой и записала: И тебе обязательно сказать это вслух, чтобы все знали…

Ей на самом деле совсем не нужно было делать какие-то записи – у нее была превосходная память на детали, что в лучшие моменты было полезно, а в худшие походило на одержимость. Но записная книжка в руках служила ей для отвода глаз во время разговоров. Люди начинали нервничать, если все время смотреть им в глаза, и замыкаться в себе. А так они не чувствовали на себе чужого пристального внимания, что развязывало им языки. Потом Вероника оторвала взгляд от блокнота и постучала по нему ручкой.

– Что вы можете рассказать мне о Хейли? Любая мелочь о ее привычках, планах, о ее характере может оказаться полезной. В следующие дни я попытаюсь восстановить ее передвижения, так что чем больше я о ней узнаю, тем проще это будет.

Марджи Деуолт потерла плечи, как будто пытаясь согреться, хотя в комнате было даже душновато.

– Она… она очень славная девочка, – ее губы дрогнули тенью улыбки, которая тут же пропала. – Дружелюбная. Очень общительная, она всегда заводит новых друзей. Она всегда была такой открытой, особенно по сравнению с сестрой и братом, – она посмотрела на Эллу скорее с грустью, нежели с осуждением во взгляде. – Элла даже по магазинам со мной больше не хочет ходить, говорит, так делают только неудачники, – Элла шумно втянула носом воздух, но иначе никак не отреагировала.

Нет контакта, нацарапала Вероника в блокноте.

– У нее много друзей?

– О да. Особенно в школе. В колледже ей, кажется, приходится сложнее, – она поджала губы. – Видала я этих так называемых подруг, с которыми она сюда приехала. Две из них постоянно околачиваются в конференц-зале, все из себя несчастные из-за того, что случилось с Хейли. Но они целых два дня даже не замечали, что она пропала. Если это были ее лучшие друзья… – она покачала головой.

– У вас есть их контактная информация? Я бы хотела поговорить с ними, – сказала Вероника.

Она кивнула.

– Я запишу.

– А молодой человек у нее был? Она с кем-нибудь встречалась?

Марджи нахмурилась.

– Она точно с кем-то встречалась и вроде как намекала мне на это. Но не думаю, что это было серьезно. То есть, если бы было о чем рассказывать, она бы рассказала, понимаете?

Не факт, не факт. Вероника оторвалась от блокнота.

– Вы знали о ее планах на весенние каникулы?

Женщина кивнула.

– Само собой. Я думала, она приедет на недельку домой, в Биллингс. Ей бы пошло на пользу встретиться со старыми друзьями, побыть с семьей. Но она захотела приехать сюда – Она вытерла глаза. – Нет, я понимаю. Ей восемнадцать лет. Нельзя требовать от нее приезжать домой при каждой возможности. Я отправила ей денег. Попросила прислать открытку, – она уставилась в пространство. – Интересно, успела ли она.

– Кто-нибудь из вас разговаривал с ней на прошлой неделе?

– Она прислала смс Элле в понедельник вечером, – миссис Деуолт быстро посмотрела на свою дочь. – Верно, солнышко?

Элла кивнула, не поднимая головы.

– Она прислала мне фотографию коктейля. В высоком бокале, с зонтиком, – она неловко пожала плечами. – Мы всегда так делали, отправляли друг другу фотографии еды. Это началось как шутка, потому что она терпеть не могла обеды в Беркли, и я фотографировала ей мамину еду. А она фотографировала в ответ ту гадость, которую ей приходилось есть.

– В сообщении было что-то, кроме фотографии? – мягко спросила Вероника. Элла только покачала головой. Вероника неловко кашлянула. – Постоянные вечеринки были для нее в порядке вещей? Хейли была… тусовщицей?

– По снимку понятно, что она пила, – заметил Крейн. – Наверное, она, как приехала сюда, вообще не просыхала.

– Это совсем не похоже на Хейли, Крейн, – миссис Деуолт бросила на него уязвленный и укоряющий взгляд.

– Да ладно? То есть, по-твоему, Хейли приехала сюда пить молочные коктейли в кафе и ложиться спать в девять вечера? Ты видела, как девушки ведут себя здесь. Пьяные. Самовлюбленные. Глупые, – зло выплюнул он, раздувая ноздри.