грозят:

– Ты зачем игрушки у деда украла, может, мама тебе их не покупала?

– Или папа не хлопал по попе?

– Вот девушку и прохлопали: проглядели, не уследили!

– Как-то не так растили?

– И куда же ты, погремушечки волочешь? Потом в дом бежишь и ещё берёшь. Ой, не нравится деду эта затея. И бабушка ложкой огреет.

– А на дворе зима и гуляешь ты долго.

Я попыталась доходчиво объяснить родственничкам, что события текут в правильном русле:

– Не понимаете, это на ёлку! Наряжаю зелёную я красиво, деду с бабой на диво. Удивить хотела маму и тятьку, хоровод устроим на Святки.

А родственники никак не унимаются:

– Да не Святки, доча, начинаются, а февраль на дворе кончается. Уж к Масленице б и наряжала.

Зарыдала маленькая:

– Я не знала!

Родня понемногу начала остывать:

– Ладно, деду шепнем, мол, внучка у нас не воровка, он погладит тебя по головке.

– А бабушка напечет оладий и родителям скажет: дочка у вас, на зависть, хорошая; тащит, правда, чего не положено!

Сильно обиделась я на незаслуженные насмешки взрослого населения острова, насупилась, отдала деду игрушки, которые в руках держала, и пошла в избу. Уселась у наблюдательного пункта – окошка закопченного и принялась диверсионно подглядывать за дальнейшими действиями врагов. Смотрю на них и диву даюсь:

– А чего это они трясущимися руками мои игруньки с елки снимают? Ну, дед с бабой ладно, старенькие уже! А мать с отцом? Совсем уже что ли!

И в окно родне пригрозила своим малюсеньким кулачком:

– Уйду я от вас, плохие вы!

И решила я навсегда убежать из дома. Долго думала и надумала в лес пойти, в теремочке жить со зверюшками разными, уж очень мне полюбилась сказочка «Теремок», которую мама каждый вечер перед сном рассказывала.

В общем, дождалась я, когда родители на работу уйдут и начала собираться: надела шапку, шубу, валенки, свои лыжи широкие и пошла.

Шла я, шла да и заблудилась. Заблудилась, плачу! А вокруг елки, ели, снег и снежинки. Холодно! Вдруг, откуда ни возьмись, выплывает из-за ёлки чужой злой дед на лыжах и спрашивает:

– Чего, красавица, плачешь?

Испугалась я его грозного облика. А ещё больше испугалась рассказывать ему историю про свою родню и игрушки заветные. И соврала:

– Заблудилась я, дедушка, а ведь дел-то совсем ничего было: пошла в лес по грибы да по ягоды.

– Кто ж по грибы зимой ходит, дурочка?

Оглянулась я по сторонам, пожала плечами:

– Не знаю, кто ходит, я, наверное.

– Ну, и чего ты хочешь теперь: домой или грибов?

– И грибов, и ягод, а потом домой, я ведь девушка запасливая!

Вздохнул дед чужой, развёл руками и велел за ним по его лыжне ехать. Ну и фамилию мою не забыл спросить. А я его в ответ спрашиваю строго-строго:

– А ваша как фамилия?

А он мне и отвечает:

– Никак, я злой дух зимы Карачун. Знаешь такого?

– Конечно, знаю, – бурчу я, а сама нихрена не знаю.

Ну еду я за ним, а дед действительно странный, к его спине привязан веревками самый настоящий старый самовар. Я как в этот самовар вперилась, так всю дорогу не отпускала! Дюже он мне понравился: вроде и не большой такой, вроде и не круглый, но с очень смешным носиком. И прям как гипноз на меня какой нашёл, задолбала я чужого деда расспросами про этот необычный предмет. Ну а дед этот добрый оказался (на моего родного совсем непохожий). Он мне всю историю русских самоваров рассказал, а ещё то, что этот самовар он везет на рынок, продавать.

Привез, значит, Карачун меня домой, а дома никого и нет. Обрадовался дед, стал меня расчехлять и байки разные про свой самовар травить. А потом мы стали чай из его самовара пить. И это очень просто оказалось: ведь посудина медная не такая уж и древняя была, а питалась от нашего родного современного электричества. Уговорила я деда подарить мне самовар. Он охотно его оставил в нашем доме, даже как-бы и избавился.

А вскоре пришли родители. Увидели самовар, позеленели. Я им про Карачуна, а они не верят – атеисты вроде как. Я им про то как из дома навсегда ушла, да про деда приблудного и подарок, а они ещё пуще не верят – крестятся, нашего деда с бабкой зовут, те от самовар открещиваются.

– Ну и шут с ним, пускай у нас курносый живёт! – решил отец, тыча пальцем в моего нового электрического друга.

Ну, вот уже и стол накрыли, гостей созвали. Сели все чай пить из самовара нового, с баранками поджаристыми. А дедушка и бабушкой у меня совсем старенькие были, они и сами не знали, чему больше радоваться: внучке, с войны вернувшейся, или медной блестящей посудине.

А когда устали дед с бабушкой веселиться, ушли к себе домой, прихватив на радостях новый самовар.

Как я самовар разукрашивала

Села я как-то у Зубковых старших за стол, задумалась и говорю:

– Чего-то самовар у нас совсем неинтересный, может, раскрасим его нарядненько как-нибудь?

Деду эта затея подозрительной показалась:

– Маменьку свою попроси, а лучше тятеньку, он на краски в детстве спорый был: бывало, задам ему задачку печь побелить, и пяти минут не пройдет, как его уже и след простыл, калитка только шуршит!

Выслушала я всё это, вздохнула:

– Нет, дедуля, видимо, тебе придется самовар красить. Подожди, кисточки из дома принесу! – и пустилась бегом домой за кистями.

А на бегу, подумала: «Кисти есть, а краски самоварной нет!»

Знала я, что акварельной краской самовары красить нельзя (уже пробовала).

Надо в магазин бежать. Прибежала в магазин и спрашиваю:

– Краски самоварные в наличии имеются?

– Нет таких красок в наличии! – хмыкнула продавщица.

– А где есть?

– В райцентре, наверное.

Вот так! Ну, на этом дело не кончилось. Съездил батя в Александровск-Сахалинский, купил красок для металлических изделий, и заставил деда подарок Карачуна раскрашивать. Дед самовар расписал, как смог. Нашей родне очень нравилось!

Золотые запонки

В каждой советской семье имелась банка с пуговками, а то и несколько. Ой, не спрашивайте для чего! Ну ладно, расскажу. Вся тогдашняя одежда была на пуговках, а обувь на шнурках, без всяких там замков-молний. Забыли уже? Ах, даже не знали таких времён! Ну тогда вам повезло, вы значительно моложе автора. Так вот, пуговки с поношенных вещей аккуратно отрезали и складывали в банку, а старая вещь шла на тряпки да на очень нужные в хозяйстве лоскутки, из которых можно сшить всё