На другой день ребята отправились к большой березе, белевшей меж двух скал на склоне горы. Острыми кремневыми осколками они сделали на ее коре надрезы, после чего оторвали несколько двух- трехфутовых кусков этого превосходного материала. Наружная сторона бересты была сухая, жесткая и белая как мел, зато внутренняя представляла собой слои мягкого луба нежного желто-розового цвета. Из бересты мальчики свернули пару больших кулей, напоминавших классическое изображение рога изобилия, отправились на старое пожарище и наполнили их ягодами черники и голубики разных видов (Уилл классифицировал их на ходу). Вышел почти бушель. Разложив урожай на полосах бересты на хорошо прогретой солнцем скале, ребята вскоре смогли получить отличные сушеные ягоды, которые они убрали в туеса так же, как сделали с копченой рыбой.

– Вставай! – воскликнул Уилл, поднимая голову с заменявшей подушку горки хвои. Краешек солнца только-только показался над Черной горой.

– Вставай, говорю! – вновь потребовал он, сопровождая для убедительности слова легким пинком в ребра Джо, прямо под слоем хвои.

– Зачем? – фыркнул сквозь сон индеец.

– А затем, – объяснил Уилл, – что сегодня величайший день в году, и я не хочу, чтобы ты упустил хоть минуту. Потому что, Джо, это мой день рождения!

– Хмм, – пробормотал Джо, – плохой день, очень плохой. Я буду спать и постараюсь забыть про это. Не буди меня. – И Джо свернулся в клубок, при этом ловко подгребая под свою голову бо́льшую часть Уилловой кучки сосновых иголок.

– Ах, плохой! – возмутился Уилл. – Я тебе покажу плохой день! Я тебя сейчас разбужу! – и он мощным рывком выдернул Джо из хвойной постели и покатил его прямо к речке. Индеец брыкался и вопил, но Уилл не отставал от него – докатил до берега и, сильно подтолкнув напоследок, отправил товарища по мягкому глинистому склону прямо в воду. Джо плюхнулся в реку с громким плеском и еще более громким криком.

– Это тебя научит с уважением относиться к одной из величайших дат в американской истории! – сказал Уилл, возвышаясь над берегом. Он ждал, когда Джо вынырнет. Однако с момента, когда последний плюхнулся в вод у, он больше не показывался. И сколько Уилл ни вглядывался в темную пенистую воду, он не мог разглядеть товарища. Через полминуты Уилл уже начал всерьез беспокоиться за Джо. Он наклонился, готовясь нырнуть, и вдруг его крепко схватили сзади. Джо проплыл под водой до переката у нижней части запруды, там, не всплывая, обогнул валун и бесшумно выбрался на берег. Затем он обошел запруду кругом и, подкравшись, атаковал зазевавшегося приятеля.

– Плохой день, очень плохой, – фыркнул Джо. – Это тебя научит толкать сонного старину Джо в воду! – и мощным толчком он швырнул Уилла далеко в реку. Причем всякий раз, когда Уилл пытался выйти на берег, Джо так плескал в него водой, что Уиллу приходилось отступать. Наконец, почти захлебнувшись, Уилл сумел все-таки прорваться через поднимаемые Джо фонтаны; он вылетел на берег и вцепился в Джо. Мальчики боролись на траве до тех пор, пока совершенно не обессилели от смеха; заодно они высохли и наконец сочли себя готовыми к завтраку. Как обычно, последний состоял из форели и черники.

Покончив с шестой рыбиной, Уилл обратился к напарнику:

– Знаешь, Джо, эта наша рыбная диета – не лучшая для настоящих мужчин. Мяса хочу, настоящего!

– Я думаю, там за холмом есть озеро, – ответил Джо, махнув рукой в сторону от Черной горы. – Может, там олени. Мы найдем оленя.

– Толку-то, – проворчал Уилл. – Ну, найдем мы оленя, и что? Убить-то его нам нечем.

– Идем, – покровительственно сказал Джо. – Я покажу.

Действительно, пройдя около мили, мальчики оказались у лежащего меж двух гребней маленького мелкого озерца, почти сплошь заросшего кувшинками. Едва завидев озерцо, Джо свернул и пошел в обход через лес, чтобы подойти к берегу с подветренной стороны. Мальчики крались через сосновый бор и вскоре наткнулись на оленью тропу, вившуюся через кусты горного лавра к самой воде. Джо направился к берегу, стараясь не производить ни единого звука. Они дошли до поворота: в какой-то полусотне футов от них, в маленькой бухточке, стоял молодой самец оленя. Он, похоже, выкапывал со дна корневища кувшинок[25]. Очень слабый ветер дул от оленя точно в сторону мальчиков, а их загорелые тела надежно скрывались среди кустов. Джо жестом велел Уиллу укрыться в густом лавровом кусте на другой стороне тропы и залечь. Тот повиновался, хотя едва не рассмеялся, увидав, что индеец нагнулся в поисках камней.

«Он бы еще трубочку с горохом взял», – подумал мальчик[26].

Меж тем Джо подобрал три или четыре булыжника, которые пришлись ему по руке, и осторожно спрятался в кустах напротив Уилла. После этого он тщательно прицелился и метнул камень – тот с громким плеском упал в воду позади оленя. Олень вздернул голову и стал подозрительно присматриваться к озеру. Еще камень и еще – они ложились все ближе к животному, – и олень, похоже, вообразил, что кто-то хочет напасть на него из-под воды. В два длинных прыжка животное выскочило на берег и, уже неспешной рысью, двинулось по тропе. Но как только олень поравнялся с засадой, Джо, как ягуар, вылетел из кустов и ухватил его за молодые рога. Джо вывернул шею оленя и навалился всем телом, и как олень ни вырывался, Джо удерживал его. Уилл набросился с другой стороны и вступил в схватку; ему подвернулся узловатый сосновый комель[27], и мальчик обрушил свою импровизированную дубинку точнехонько между глаз животного. Олень умер мгновенно. Мальчики связали его ноги веревками из полос кедровой коры и подвесили тушу на большую палку. После этого они (с немалым трудом и частыми остановками) отнесли свою первую дичь в лагерь.

– Да ты и впрямь великий охотник, – заметил Уилл, когда они сделали последнюю, уже неподалеку от шалаша, остановку.

– Тебе. Подарок. На день рождения, – только и ответил Джо, хотя он был явно польщен похвалой. Вооружившись кремневыми ножами, изготовленными из собранных у реки камней, мальчики под руководством Джо освежевали оленя и подвесили тушу на сук, отделив сперва мясистую заднюю ногу на обед. Теперь настала очередь Уилла поразить Джо новыми кулинарными идеями. Индеец хотел попросту зажарить куски оленины на зеленых ветках над углями на манер шашлыка, но Уилл настроился на обед, приготовленный наилучшим способом из возможных. Он процитировал Джо присказку, часто слышанную от матери: