телефонами, и он придвинул ко мне желтую пластиковую папку, которая все это время лежала рядом с ним:

– Вот здесь сведения о московских контактах Алены Борисовны.

– Отлично.

– Какая информация вам нужна завтра?

– Мне нужна информация о контактах Алены в Тарасове.

– Университетских знакомых надо отрабатывать?

– Начнем с родных, друзей и соседей. Но университет тоже нужно отработать – вдруг там обнаружится какой-нибудь давний конфликт?

– Если нужна будет моя помощь, звоните в любое время, – сказал Иван, делая пометки в ежедневнике.

– Давайте договоримся так. Я прочту досье, которое вы мне даете, и вечером позвоню вам. Времени мало – завтра нужно начинать опрашивать людей. Поскольку вы многих знаете, мне будет проще, если вы поедете со мной и поможете с беседой.

– Хорошо. – Иван захлопнул ежедневник и бросил взгляд на босса, который продолжал буравить взглядом массивную столешницу.

– До свидания, Борис Михайлович, – я поднялась, протягивая Качанову руку, – позвоню вам, как только выясню что-то действительно важное. И примите мои искренние соболезнования.

Он кивнул и пожал мне ладонь. Глаза его были красны и полны еле сдерживаемых слез. Я поняла, что, как только за мной закроется дверь, бизнесмен даст волю чувствам, и не хотела заставлять его ждать.

Уже в дверях я услышала голос Ивана за спиной, обращенный к Борису Михайловичу:

– Скажу Кристине, чтобы принесла вам еще чашку чая.

«Вряд ли такое горе зальешь чаем», – подумалось мне.

Глава 2

Вечером неожиданно зарядил по-настоящему осенний дождь – словно природа решила устроить генеральную репетицию перед тем, как сентябрь вступит в свои права. Небо заволокло плотным облачным полотном цвета грязной марли, и по стеклам забарабанили крупные, как виноград, капли.

Я заказала пиццу и уселась на диване – с папкой, которую мне передал Иван, и куском горячей «пеперони». Ароматное масло капало прямо на пальцы. Вытирая их о бумажную салфетку, я листала страницы небольшого досье.

В Москве Алена, почти сразу ставшая Марианной Белецкой, завела массу знакомств, но, как я поняла, близко к себе подпускала немногих. В папке имелись фото и подробные данные всего четырех человек.

Первым, разумеется, шел Юрий Семеренко. Я вгляделась в его фото, прикрепленное к странице скрепкой. Это лицо тоже было мне знакомо, но я даже не могла бы объяснить почему. Молодой человек, который глядел на меня с цветного снимка, принадлежал к той породе актеров, которые снимаются сразу везде, и ты никогда не скажешь точно, в каком фильме или сериале ты его видел. Вьющиеся темные волосы, высокий лоб, карие глаза, четкие скулы – типичный красавчик, взгляду не за что зацепиться.

В папке значилось, что родился наш герой двадцать восемь лет назад в Воронеже. После школы поступил в институт имени Щукина. Еще будучи студентом, начал сниматься – сначала в массовке телепередач, потом в сериалах. В проекте «Цена жизни» ему наконец доверили главную роль. Заводил романы почти со всеми партнершами по съемке. В данный момент проживает в квартире в Химках, которую приобрел в кредит. Одержим внешностью (в папке я нашла координаты его любимых спа-салонов и фитнес-центров), но злоупотребляет алкоголем. Наблюдение выявило три адреса, по которым он регулярно наведывался, помимо собственного жилья – квартира матери, квартира сестры и ночной клуб «Грибница», где он пьет, принимает легкие наркотики и клеит девиц.

Судя по данным наблюдения, возлюбленный Алены постоянно имел какие-то связи на стороне. Перечень имен с адресами прилагался, как и ссылки на электронные ресурсы, по которым можно было выйти на любовниц Семеренко. Последний контакт такого рода зафиксирован прямо перед похоронами матери Алены. Волшебно…

«Даже если он не виноват в смерти девушки, говнюк еще тот», – подумала я.

В списке было больше двадцати имен. Одно было ясно – за отношения с нашей актрисой он, похоже, не держался.

Или держался?

Может, было что-то, что его привлекало в этой девочке? Богатый отец, например. В случае свадьбы такой тесть сулит массу возможностей. Не все же в сериалах сниматься.

Я почитала информацию в сети и глянула пару выпусков фильма, в котором он играл главную роль – ничего выдающегося, банальная посредственность. Манерный, фальшивый, томный – ровно до такой степени, чтобы запомниться внешностью, а не игрой или талантом. Такому на экране слишком долго не продержаться. Допустим, Семеренко планировал жениться на девушке и воспользоваться связями и помощью ее влиятельного отца. А она нарушила его планы, объявив, что разрывает отношения. Мог он в ярости зарезать Алену? Вполне.

Пока ничего не понятно.

Следующим шло имя ее близкой подруги – гримерши Нелли Ябровой. Судя по всему, девушки часто общались, и их встречи в основном проходили на съемочной площадке и в ресторанах. Нелли было 23 года. В досье значилось, что у нее есть ребенок полутора лет и муж, который предпочитает не работать, а играть в компьютерные онлайн-игры. Ничего интересного. Долгов нет, если не считать кредитов. Порочащих связей нет. Вредных привычек нет. Просто подружка, с которой можно выпить коктейль и обсудить сплетни.

Я отложила в сторону файлик с ее материалами.

Следующие два имени тоже не показались мне занимательными. Психолог, которого Алена наняла, чтобы справиться с зависимостью от материнского одобрения, и агент, занимающийся ее делами. В папке были обширные отчеты о встречах и передвижениях девушки, которые я внимательно прочла. Зацепиться было не за что, но картину ее жизни я увидела.

Борис Михайлович купил дочери небольшую, но уютную квартиру в новом жилом комплексе недалеко от Кутузовского проспекта. Бо́льшую часть недели она была занята на съемках. В свободное время встречалась с подругой, коллегами по цеху или покупала вещи в шоурумах. Во время передвижений по городу ее чаще всего сопровождала охрана. Вечером девушка отпускала их. Квартира была оборудована охранной сигнализацией, поэтому парни не беспокоились – в случае опасности Алена моментально дала бы знать.

Адрес и фото ее дома прилагались. Проектируя этот шедевр, архитектор явно вдохновлялся западными образцами, но, как это часто бывает, переусердствовал. Здание смахивало на гигантскую хрустальную салатницу из-за сплошного остекления и обилия ломаных линий в контуре фасада.

Я открыла ноутбук и посмотрела панораму вокруг.