школы он вымахал выше меня. Его любили в классе как маленького шкодливого малыша. Армаганян Гоар, я видел, обнимала Серёгу, усадив на колени и прижимая его голову по-матерински плотно к своей груди. Этого я не мог не запомнить, потому что в том возрасте прижаться щекой или ладонью к девичьей груди было пределом мечтаний.

Сергей Татевосян появился в моей жизни позже ещё раз, больше косвенно, в виде визитов его жены на рентген с травмами ребер, рук, спины. Как она стыдливо признавалась мне, муж отрабатывал на ней приёмы карате, видимо, киокушинкай[25].

Позже я видел иногда Серёгу уже в военной форме, он пошёл служить в национальную армию, ему, видимо, это нравилось, эта беспечность служивого, казарменное мужское общение, автоматы, простое разделение всего большого мира на свой-чужой, прав-не прав, сильный-слабый. Есть люди, склонные к войне, к её простоте и грубости, не способные к тихому семейному счастью и почитанию женщины. Мне кажется, Ճուտ был из таких.

Джулакян Роберт, он же Робсон, хороший парень «В» класса, и ничего, кроме этой характеристики к нему не добавить. Робсон дружил со Щиткой и Атоевым Андреем, жил в доме на Шаумяна, построенном позже всех остальных и замкнувшим каре[26] нашего большого двора из пяти зданий. Учёбой Робсон не блистал, немного бренчал на гитаре.

Не знаю его жизненного пути, но, когда после института я вернулся врачом в родной город, Робсон работал на станкостроительном заводе. В какой-то момент моей жизни я собирался освоить ремесло ювелира и начал собирать ստրումենտ — набор необходимых инструментов. Робсон по моей просьбе сделал мне вальцы. Потом землетрясение разрушило полгорода и раскидало нас по миру. А недавно, в 2016-ом, когда я приехал в отпуск в родной Кировакан, в магазине спортивной одежды меня окликнул громкий баритон: «Мурадян Александр Арамович!» Из глубины торгового зала навстречу мне шёл и широко улыбался мой одноклассник Робсон, Роберт Джулакян, хороший парень.

Атоева Андрея я помню с детского сада. В последние полгода перед школой год меня родители перевели в русскую группу, ибо я должен был пойти в русскую школу, а языка русского я ещё толком не слышал. У меня в памяти остался один фрагмент, когда после обеда нас отправляли на ковёр посидеть, пообщаться. Андрей, с ним мы в тот день до обеда о чём-то увлеченно разговаривали, но тему не завершили, — Андрей сидит на ковре у стенки посередине, на самом престижном месте и, стуча ладонью по ковру, скандирует: «Сашино место! Сашино место!»

Это в моей памяти одно из самых ранних воспоминаний, когда я представлял собой что-то значимое для сверстников.

Андрей жил в четвёртом подъезде нашего дома. Но пути наши пересеклись только на время 9 — 10 классов, когда я попал в 9-й «В». Андрей родился 8 марта, это запомнилось по той простой причине, что на школьном утреннике по поводу Международного женского дня он расхаживал по классу радостный и говорил всем и мне в том числе, что его тоже надо поздравлять в этот день. Высокий, симпатичный, общительный, совсем незлобивый, Андрей был всегда свойским, всегда к месту. В 10-м он привёз из Еревана знаменитую песню Артура Месчяна «Ուր՞ էիր, Աստված»[27], по тем временам подпольную. Андрей женился на первом же курсе и привёз на каникулы жену в Кировакан, собрал одноклассников у себя дома. Где-то в архивах моих фотографий она, кажется, Наташа, запечатлена на кухне с подносом.

Много лет спустя, я уже работал врачом, уже был женат, мы со старшим сыном в зимние студенческие каникулы возвращались из Красноярска домой, везли с собой новенький телевизор «Šilelis[28]», и в Шереметьево, столкнулись с Андреем. Рейс задержали на весь световой день. Мы сдали багаж в камеру хранения и с Андреем, по его инициативе, пошли на выставку в Художественную галерею, кажется, были выставлены картины модерна XX века. Точно помню, там был этот знаменитый «дорожный знак[29]» — «Черный квадрат» Малевича. Андрей восторженно рассказывал о своей командировке в Чикаго. «Шикарный город!» — несколько раз повторил он. Это прочно засело в мою память.

Младший брат Андрея, Жора, Георгий Робертович, стал врачом, работал терапевтом в районной больнице. После школы он служил в десантных войсках, спортивно выглядел. Но, увы, он умер в достаточно молодом возрасте от инфаркта. Запомнился смешной эпизод из институтского времени. В зимние каникулы мы, несколько школьных друзей, собрались у Андрея дома, провели интересный вечер. А, засобиравшись домой, я впопыхах надел ботинки Жорика, такой же модели и размера. Вечером он стучится к нам в дверь с парой моих ботинок в руках — на обмен. Как же ты вычислил, говорю, нас же было четверо таких? — Смеётся…

А потом Андрей выехал в Москву, дальнейшее в тумане.

Селимян Земфира, Селимян Карине, сестрички.

Земфира очень типажная, самая запоминающаяся девушка нашего класса. Крупная, рослая, громкая, говорливая. Её яркой особенностью был их семейный признак — рыжие кудри с веснушками. Младшая сестра, Карине, была другой масти. Хотя они жили в нашем здании, наверно, в 5-м подъезде, я не знал родителей Селимян и не запомнил их. Почему сестры учились в одном классе, я тоже не знаю. Может, Земфира оставалась, может, пропустила год по болезни или по другим причинам. Так или иначе, учились сёстры скромно. После института Земфира иногда попадалась мне во время прогулок по проспекту, встречи наши были с нескрываемой радостью, Земфира громко интересовалась текущими новостями, делилась своими свежими впечатлениями от встреч с одноклассниками, достаточно безапелляционными. Она всегда была в курсе новостей. Я, перебирая эпизоды с Земфо́ — так мы её звали — невольно улыбаюсь, реагируя на чувство теплого воспоминания далёких школьных событий и послешкольных коротких встреч.

Павленко Тамара, девочка из нашего околотка, она жила на Ленина, 8, в здании магазина «Мелодия». До восьмого я её не знал, она училась в другом классе. Мы встретились в восьмом «Б». Нет групповых фотографий пятого, шестого, седьмого классов. Почему? Бог весть. Очень обидно. Вот когда уместны строчки из песни Эдиты Пьехи: «Чтобы жизнь повторилась сначала, загляните в семейный альбом». И в школьный тоже.

Был один неприятный случай в восьмом классе, связанный с Павленко Тамарой, эпизод некрасивый, где я совсем не смог проявить хоть какое мужское качество. Быть может, память восстановит подробности, многое забылось. А вот что сохранилось. Был зимний вечер. Двух подруг, двух Тамар, Павленко и Волочник мы провожали после школьной вечеринки домой. Почему их? Кто это мы? Мне кажется, что второй парень был Полтораков Сашка. Сначала