Джил начала вести статистику степени удовлетворённости каждого посетителя паба и пришла в ужас. Он подтолкнул искать какие-то решения (нельзя всех подряд отправлять к сексологу).

Направление действий подсказал Ким, вернее, его желание быть с живой (нормальной) девушкой. Выходя из тела только при оргазме (её буквально выкидывало из физического тела), Джил, ради эксперимента, однажды попробовала заглянуть в комнаты мальчика. Там действуя по пересказанным на школьном дворе «канонам», Ким совершал фрикцию, после чего бурно кончил, взорвавшись одинокой бомбой энергии (девушка только начала набирать энергию на пути к оргазму).

После этого случая практикуя обращение со своей сексуальной энергией (следуя даосским практикам) Джил пыталась собрать энергию, разбрасываемую Кимом (что её не возбуждало, так как чужую энергию очень тяжело удержать). Этой энергии так пропитались комнаты мальчика, что даже кости крыс, мышей и кошек пытались сношаться (я видела, как ты «воруешь» у мальчика энергию, чтобы побыть со мной наедине на физическом плане). Потом одна из девушек достигла оргазма одновременно с Кимом. Тут всё прошло очень гладко — Джил удалось собрать выброшенную энергию и удержать её.

Заряженная чужой энергией, спустившаяся в паб Джил, смогла (случайно) поделиться ею с тремя парами, на которых обратила внимание (одна из парочек тут же удалилась в туалет, где бурно кончили). Так началась её «благотворительность». Немного работы с девушками перед встречей с Кимом (пока они «прихорашивались» в его ванной комнате), плюс мягкое направления мальчика во время процесса (он быстро учился и вникал в происходящее) и у Джил появилось много свободной энергии для «исправления» остывших отношений.

Как щитом Джил закрылась своим оправданием — понимание своего поступка (экспериментами над Кимом и его девушками). Оправданием был тот факт, что Ким сейчас получал большее удовольствие от доставленного им наслаждения девушке, чем только удовлетворением своей похоти: — Он перестал быть маньяком, манекеном, подобием человека!

Мысленно обняв Джил, Тед попросил прощения. Он совсем загнался, пытаясь опередить время, отобрать у него Неизбежное. Он Трус, недостойный быть с ней рядом, но умоляет не оставлять его одного в темноте Ночи. Опасаясь гнева Организации, он давно создал, а после аварии внедрил в структуры Кима модель Монстра. Осознавая неизбежность своего гения, он пытался исправить сотворённое им, переложив его крест на друге плечи, но этих, других плеч, так и не смог найти. Теперь мечется по просторам штата, пытаясь найти Претендента, которого, скорее всего, нет на белом света. Значит, им предстоит увидеть рождение Монстра. Вовлёкши её в свои дела, он сделал Джил причастной к своему «творению».

— Я знаю, ради кого прошла сквозь железные двери. — Она мысленно гладила его голову, лежащую у него на коленях. — Мне есть за что жертвовать. Мой выбор — быть рядом с тобой, любимый.

На границе тяжёлой ночи с пятницы на субботу Тед был уже готов передать смену новому помощнику Кириллу (для американских друзей — Кайл, кажется, он был русский). Ни Джил, ни Луи не одобряли выбор Теда, так как Кайл находился на третьей ступени общества анонимных алкоголиков (именно там он его и заприметил). Мастер поручился за парня, а Луи взялся курировать его деятельность за барной стойкой. Всем казалось, что Тед бросает вызов невидимым силам, ставя за барную стойку человека, имеющего слабость к горячительным напиткам. Но в этом был холодный расчёт и вера в «могущество» Луи (пора было разделять их с Мастером — сладкую парочку). Подходило время передачи поста за барной стойкой. Тед повернулся к выставленным на полках бутылкам, пересчитывая в уме их количество и объём в литраж. Колокольчик над входной дверью мелодично начал необычайно высокий хорал. Ноздри Теда уловили запах настолько тонкий и возвышенный, что любые благовония казались дешёвой подделкой под изысканные французские духи. Поворачиваясь, он готов был лицезреть явление Ангела вживую (сияющие белым перья на крыльях, свет от нимба над головой, рассеивающий любой мрак, Высшей Светлой сущности), но был разочарован видом старика монаха, еле передвигающем ноги по ещё не мытым доскам пола паба.

Терпеливо дожидаясь пока, клиент дойдёт до барной стойки, Тед машинально налил гостю в стакан воды. Посмотрев на неслыханный для его заведения напиток, он улыбнулся, вспомнив последнюю фразу Тёмного. Как бы он не сопротивлялся влиянию на своё сознание тёмной сущности, но нельзя было представить напитка более подходящего для иссушенного жизнью тела.

Худое, иссушенное тело старика было облечено в рясу монаха бенедиктинца. Казалось, что Светлый несёт на своих плечах не только собственные прожитые годы, но и скорбь, боль каждого жителя этого города. Тяжело опустившись на стул (было видно, как ему неудобно сидеть на жёстком и высоком стуле), с благодарностью во взгляде несколькими глотками осушил стакан воды.

— … — Тед не знал, как правильно обратиться к гостю: ваше святейшество; ваше сиятельство или просто высокочтимый. Его замешательство скрыло появления в дверях паба Кайла, который увидев, кто посетил злачное заведение, стремительно рванул к руке святого отца, припав к ней губами.

— Отец Верн. Как я рад вас видеть. Может пройдём в более удобные для вашего тела условия? — Кайл, служа опорой для старца, сопроводил его до углового столика. Там усадив его на жёсткий стул, постоял несколько мгновений ища что-то на просторах паба. Потом он метнулся за барную стойку, взял (без разрешения Теда) приставную лавочку (на неё вставали, чтобы достать бутылки с алкоголем, с верхних полок), унёс её к старцу. Поставив лавочку перед ним, он бережно положил на неё его ноги. После, совершив несколько поклонов, он пошёл к своему рабочему месту.

— Ты знаешь этого человека? — Тед пытался не ослепнуть от «сияния» старца и одновременно увернуться от света из глаз Кайла.

— Это отец Верн, — доверительно зашептал Кайл, словно боясь, своими словами оскорбить слух старца, сидящего вне досягаемости звуков за барной стойкой. — Он содержит приюты для бездомных и госпиталя для малоимущих в этом и соседних штатах. Отец Верн часто приходит послушать проповеди в нашей церкви. Рядом с ним каждый ощущает себя чуточку святым, посвящённым в таинства, причастным к деяниям Господа.

Тед всем своим нутром ощущал, что ему нужно подойти к старцу для аудиенции, но его разум говорил, что в этом и заключается подвох (нужно покинуть привычное для него место за барной стойкой).

— Он вас ждёт. — Кайл мягко положил руку на плечо Теда. В его взгляде читалась мольба о прощении его вольности, но иначе он не может.

— Сколько ему лет. — Тед пытался понять, откуда в нём два противоречивых желания — остаться на месте (безопасность) и бежать к сиянию старца (бурлящая