— Не переживайте, все будет хорошо! — сказал стоящий рядом служитель в балахоне, из-за чего его лица я не могла увидеть. — Сейчас мы нанесем требующиеся для ритуала символы на вашу кожу. Потом вы выпьете вдвоем из одной чаши напиток, в который будет добавлено по капле вашей крови. А после вам нужно будет лечь каждому на свой жертвенный камень. Затем вам обоим предстоит пройти последнее испытание, которое досталось нам от наших предков. Возможно, вам повезет, и вы сможете их увидеть. Если все пройдет хорошо, то когда вы увидитесь снова, будете уже единым целым. Не переживайте, после того, как вы ляжете на жертвенник, мы уйдем. Тут останетесь только вы и предки, — наконец-то, мне хоть кто-то объяснил, что мне предстоит.

Я качнула головой в знак согласия, подтверждая, что все поняла и готова к этому. Зак посмотрел на сморчка таким взглядом, что стало понятно, дайте только всему закончиться, он его засушит окончательно и лично отправит к предкам.

— Пожалуйста, снимите всю одежду полностью, нам нужно нанести символы вам на кожу, — сказал опять этот же служитель, обращаясь одновременно ко мне и Заку.

— А это обязательно?! Я не хочу, чтобы мою будущую жену кто-то видел голой! — спросил Зак, а я была с ним тоже полностью согласна.

— Сожалею, но символы будут нанесены на все ваше тело, увы через одежду это сделать не получится, — очень спокойно ответил тот.

— Лапушка, прости, но вам действительно придется это сделать. Я отвернусь, не переживай, а служителям все равно что на женщине рисовать, что на стене, им одинаково, — сказав это, отец посмотрел на сына. Он отвернулся, как и обещал, сев на пол при этом.

Зак смотрел мне в глаза и стал снимать одежду, делал он это скорее для меня, чем для себя. Ведь если я буду смотреть только на него, то остальных не буду замечать. Раздевался он аккуратно и медленно, будто специально пытался меня заинтересовать своим телом. Вот так, заигрывая друг с другом, мы разделись до нижнего белья, а на самом интересном Зак отвернулся. Если он старался спрятать от меня, то что встало у него в трусах, то зря, я уже заметила. Я понимала почему он отвернулся, мы без обряда никогда бы не познали полного соединения в постели. Ведь с таким поленом длинной, думаю, около метра единственное, что я смогла бы сделать, это обнять его руками и ногами как столбик, не более.

Пока я пребывала в своих мыслях об особенностях тела Зака, служители не медлили. Они смешали в одну чашу какую-то жидкость, кровь всех пяти служителей и отца Зака. И вот эту полученную жидкость поделили уже на две части и стали рисовать ею на наших телах. Действительно, как и говорил служитель, нас разрисовали с головы до ног. На лице и стопах тоже были нанесены всякие рисунки, что они означали, я не знаю. Потом на нас надели небольшую накидку, которая немного прикрывала попу и была без рукавов. Наконец, нас усадили на эти жертвенные камни, причем если Зак мог со своими габаритами спокойно сесть сам, то меня пришлось туда подсаживать служителям.

Зак сидел на алтаре, как и положено воину, расправив плечи. Он излучал первобытную мужскую силу, и этот камень был под ним не таким большим. А вот я сидела вся замерзшая, с синими от холода губами, и занимала места как ребенок в автобусе.

Затем из моего пальца взяли пару капель крови и в кубке смешали с кровью Зака. Мне поднесли его к губам и попросили сделать глоток, после чего тоже самое сделал и Зак. Мы легли на камни и постарались устроиться поудобней. Для меня это было нелегко, так как я уже замерзла, а теперь еще пришлось улечься на холодный камень. Тут служители накрыли меня полностью, с головой, полупрозрачной вуалью, которая была расшита какими-то символами. Мои веки внезапно стали тяжелеть.

После того как мои глаза закрылись, я начала осознавать, что не сплю. Вот только тело я переставала чувствовать все больше и больше. Холод вокруг я тоже перестала чувствовать, зато тревога внутри набирала обороты. Ведь ко всему прочему мне казалось, что то тут, то там появлялись тени. Стала замечать голоса где-то далеко. Но с каждым разом я могла различить их все четче.

— Давно очень давно… — стал слышен один из голосов.

— Маленькая, слишком маленькая… — послышался другой голос.

— Зато какая сильная внутри, но нужно смотреть получше… — еще один голос появился.

— Дитя, ты знаешь с кем хочешь связать свою судьбу и разделить один путь жизни? — видимо, теперь эти голоса решили поговорить со мной.

— С любимым! — это первое, что пришло мне в голову, и меня похоже услышали хоть, я не произнесла вслух ни слова.

— Любимого… хм… многие так думали, но потом почему-то вся любовь пропадала, когда они узнавали правду… — загадочно прошептал голос.

— Какую правду? — ну, раз они так бесцеремонно находятся в моей голове, то и мне нет смысла раскланиваться. Да и смогли они заинтересовать меня.

— Ты все еще так и не поняла? — в голосе послышались брезгливые нотки.

— Может глазам своим не поверила? — проговорил другой, будто не со мной, а сам с собой разговаривал.

— А ведь мы все показали и не скрывали ничего… — вздохнув, сказал еще один.

За весь их монолог я так и не смогла подсчитать, сколько голосов со мной точно общается. Хоть и говорили они по очереди, но их голоса были то очень похожи, что не отличишь, то совершенно разные. К тому моменту как я успевала сосчитать до трех, уже забывала, как звучал первый голос.

До меня начало доходить, про что они говорили. Ведь когда мы шли через аллею предков, там были необычные живые статуи. И то, что они творили, снимая с шипов тела, мне было, мягко говоря, не по душе.

— Да, девочка, ты думаешь в правильном направлении…

— Вот такой на самом деле твой любимый…

— Он жесток и кровожаден, как и все мы…

— Совершенное оружие для убийства…

— В нем нет ни капли сострадания ни к кому…

— У него не только руки в крови…

— Он весь в крови и всегда таким будет, этого не изменить, ведь это его суть…

— Я его никогда таким не видела, при мне он всегда прекрасно держит себя в руках, — что тут еще им ответишь.

— Думаешь, рядом с тобой он изменился? — спросил неизвестный голос, кажется, что новый, но не уверена.

— Нет, говорю,