бы ты не выглядел, для меня ты всегда будешь оставаться моим дорогим Заком! — сказав это, не смогла удержаться и, наконец-то, прижалась своими губами к его.

Это был не мягкий и нежный поцелуй, это был страстный поцелуй долго ожидавших его существ. Мы не целовались, а пили и клеймили друг друга. Руки жадно исследовали тела друг друга, мне хотелось трогать его все больше и больше. Будто раньше я никогда не касалась столько великолепного мужского тела.

Каждый его поцелуй оставлял на мне след в месте прикосновения его мягких губ. Он, казалось, планировал зацеловать все мое тело от кончика носа до пяточек. И очень целенаправленно двигался в этом направлении.

Добравшись до груди, он обхватил ее обеими руками и провел языком по соскам. Он то нежно ласкал их, то страстно покусывал, от чего я выгибалась в спине и чувствовала, как внутри меня сжимались мышцы от растущего желания.

Он придавил меня своим телом так, что я не могла дотянуться его желания, которое уже стало твердым и при каждом движении касалось моей ноги.

— Я хочу его коснуться… — практически прокричала я, так как в этот момент его пальцы коснулись моего клитора и слегка надавили.

— И как же ты хочешь его коснуться? — спросил он очень хриплым от возбуждения голосом.

— Хочу коснуться его губами, провести по нему своим языком… — стеснение давно ушло, сейчас во мне говорила только кипящая страсть.

— Твое желание — самое важное для меня! — и, подхватив меня под попу, перевернул нас.

Теперь я сидела на нем верхом и хотела спуститься ниже, чтобы осуществить свое желание, но мне не позволили. Вот только у него были другие планы, он вновь повернул меня так, чтобы моя попка была повернута к его лицу. И, не дожидаясь меня, он прижался губами к моим складочкам, а языком стал касаться клитора. Его ласки снесли в моем мозгу все ограничения, и больше у меня не было сил сдерживать свое желание.

Наконец-то, я увидела то, что так долго хотела. Перед моими глазами и руками был великолепный член. Он был ровный, толстый с выпуклыми венами по всей длине. Головка была крупной и более темной, чем ствол. Проведя по ней языком, я получила удовольствие от прикосновения к такой нежной коже. Целовать и облизывать его было очень приятно, а стоны, которые я слышала от Зака возбуждали все сильнее. Когда я взяла головку этого совершенства в рот, почувствовала пальцы Зака, погружающиеся в меня. Не знаю, что меня так сильно возбуждало: то, как он касается меня, или то, как я ласкаю его, но мои бедра были очень мокрыми.

— Лапушка, если я сейчас не буду в тебе, мои яйца лопнут! — тяжело дыша, сказал он.

— Тогда мы не можем этого допустить! — я только успела договорить фразу, как оказалась уже лежащей на спине.

На меня смотрели горящие возбуждением глаза, которыми Зак не просто ласкал, он ими поедал. Руками он закинул мои ноги себе на плечи и приставил головку. Начал покачивать бедрами, лаская меня таким образом.

— Зак, прошу! Я больше не могу терпеть, войди в меня уже наконец! — я готова была рычать. И это не у него сейчас яйца лопнут, а у меня мозги.

Видимо, именно этого он и ждал, так как стал медленно входить в меня, давая возможность привыкнуть к его не маленькому размеру. Войдя в меня полностью, он ненадолго остановился и, убедившись, что это не доставляет мне неудобства, терпение Зака закончилось.

Он стал толкаться в меня с такой силой и скоростью, что я заскользила по камню, на котором лежала. Его размеры давили на ранее неизвестные внутри меня точки, от чего мое наслаждение достигло небывалых высот. Наши стоны были настолько громкими, что думаю их слышали даже за стенами храма.

Мой оргазм был очень сильным, но он повторился, когда Зак стал изливаться внутри меня. Эти ощущения были великолепными, и наполнил мой мозг эндорфинами до предела. Я лежала в объятиях любимого мужчины и мне больше ничего не было нужно и важно.

— Лапушка, как бы мне не хотелось побыть с тобой еще наедине, но нам, думаю, пора покинуть эти гостеприимные стены. Они уже слышали и видели больше, чем планировалось. Но дома мы обязательно повторим все очень медленно, чтобы ты запомнила каждое мое прикосновение и движение внутри тебя! — сказав это, он прижал меня к своей груди покрепче и поцеловал в макушку.

— Ты, конечно, прав, но я не способна двигаться. Тебе придётся нести меня на руках! — я услышала смех, и он разжал свои объятия.

Послышался небольшой шум, потом шорох одежды. Вот передо мной стоит уже привычный Зак в одежде, в которой мы прибыли. Он так же заботливо одел меня и взял на руки. Не знаю, как он тут ориентировался, но я расслабилась и полностью доверилась ему. Под его мерные шаги и тепло его тела я слегка задремала и не заметила, как мы вышли из храма. На улице уже было утро, и нас должны были встречать у ступеней.

Зак остановился, и мне стало интересно почему. Я подняла голову с его плеча и обомлела. Около ступеней храма собралось по крайней мере около тысячи представителей его расы. И увидев нас, они преклонили одно колено и опять повернули мечи острием в землю. Они одновременно начали бить ими об землю и выкрикивать радостный клич. От их крика даже содрогнулись стены храма. К нам на встречу вышли все пять служащих и надели на наши руки широкие золотые браслеты. После чего, поклонившись, тихо удалились. А Зак стал спускаться по ступеням вниз, все так же неся меня на руках.

Чем ниже мы спускались, тем тише становились звуки толпы. И когда мы достигли земли, шум стих полностью. Первым, кто поднялся и убрал свой меч, был отец Зака. Его лицо было счастливым настолько, что, казалось, ему сложно будет сдержать слезы радости. За ним поднялись все остальные и расступились, прижав кулак к груди. А мы пошли в сторону наших шаттлов через аллею предков и коридор живущих ныне потомков. Перед нами вновь открыли эти огромные ворота, через которые мы входили. Вот только теперь их не закрывали даже после того, как мы сели в шаттл и оторвались от земли.

Глава 30

Уснула я в шаттле. Как мы приехали домой, я не помнила. А вот проснулась я от знакомого чувства жара и онемения конечностей. То ли мозг спросонья