Ноги и руки предательски отнялись. Перед ее глазами так и продолжал висеть мертвое лицо друга и оно как будто спрашивало у нее: за что? Из ступора ее вывел безумный женский смех.

— А, ты не грязнокровка, — разочарованно протянула Беллатриса. — Как жаль. На что вы вообще надеялись, придя сюда? — продолжала она издеваться, глядя в бледное лицо девушки рядом с оборотнем.

Когда Лестрейндж уже почти произнесла смертоносное заклинание, Тонкс пришла в себя. Развернувшись, она одарила ее серией ударных заклинаний. Не ожидавшая подобной подобный прыти, Лестрейндж ушла в защиту. Бывший аврор пыталась раскрошить защиту пожирательницы любым способом, но та держалась весьма стойко, не допуская ошибок дилетанта. Не зря Лестрейндж была самой опасной среди последователей Темного Лорда.

Прибежавшая подмога к Лестрейндж низвела на ноль все прозрачные шансы девушки на победу.

— До… ра… Бе… ги… — через силу прохрипел Римус, когда Тонкс прижали со всех сторон к его столбу.

— Ни за что! — уткнувшись спиной прямо к нему, крикнула Тонкс, продолжая держать щит.

— Умри! Avada keda…

Беллу и ее других накрыло шквальным огнем из магических снарядов. Ярко желтые снаряды взрывались, одновременно ослепляя пожирателей. Со стороны площади к ним подбежал рослый парень и полугоблин. Бывший преподаватель чар умело пользовался своим ростом и ловко парировал заклинания, попутно выставляя щит. В быту своей молодости Флитвик был когда-то чемпионом дуэлянтом.

— Мистер Лонгботтом, бегите вперед!

— Да, профессор!

— Ты, мерзкий полурослик! — зло выплюнула Беллатриса, отразив последний снаряд Флитвика. — Тск, жалкие ничтожества, — осмотрела своих вышедших из строя бойцов.

Глава 23 Пир смерти II

Бойня. Бессмысленная и беспощадная с одной стороны и во имя спасения жизни с другой набирала обороты. Полностью придерживаясь собственного суицидального плана, близкие люди плененных упорно следовали плану. В отместку им, получившие полный карт-бланш, солдаты нового правительства пускали в ход самые мощные заклинания, некоторые из которых ранее числились к запрещенным, а одно их использование гарантированно считалось преступлением и отправляло в места не столь отдаленные. Теперь же никаких ограничений не было. Кроме того, чтобы поймать всех оставшихся членов Ордена Феникса, приспешники пожирателей смерти не считались со случайными жертвами. Каждый из них явно следовал одному правилу войны: уничтожить врага любой ценой. Даже если эта цена окажется слишком высокой.

Беллатриса с особой остервенелостью пыталась стереть в пыль ненавистного ей полукровку, позабыв о существовании Тонкс и прочих. Безумная ведьма изощрялась над самыми темными чарами. Однако Флитвик умело держался против нее, и нескольких противников. Корбан Яксли вместе с Краучем младшим шаг за шагом сдавали назад от резвокрутящегося вокруг себя полугоблина, молниеносно отвечающего на все их выпады. Свой маленький рост профессор чар превратил в свое преимущество, а арсенал его заклинаний был велик и разнообразен.

— Что вы стоите?! — бесилась Лестрейндж, глядя как их с несколькими ищейками теснит один какой-то мерзкий полугоблин. — Expecto scourge!

Заклинание-противовес своему светлому аналогу до недавних времен считалось запрещенным и почти стерлось из книг современной Англии ввиду своего сложного освоения и ужасных условий для успешного сотворения. Оно, как и патронус, заточено под сильнейшую эмоцию заклинателя и имело с тем почти идентичные свойства, однако в отличие от него, это заклинание было направлено исключительно на нападение и нанесение вреда. И как следует из аналога, эмоция у волшебника должна быть самой ужасной из возможных: лютая ненависть, гнев, жажда убийства и тому подобное. Заклинатель должен был аккумулировать эту негативную эмоцию и излить его в заклинание.

Телесная форма скуржа Беллы приобрела вид огромного угольно черного паука со множеством горящих холодным изумрудным огнем глазищами.

— Профессор, цепи не поддаются! — донесся до полугоблина выкрик Невилла.

«Естественно они зачарованы!», — вспылил в уме полурослик.

— Развей сначала ча… — секундная потеря концентрации чуть не стоила ему жизни.

Смертоносный луч Крауча пронесся в опасной близи от его седых волос. Развернувшись к нему, профессор поднял каменную плиту из-под ног, и швырнул ей прямо в пожирателя смерти. Крауч в последний миг успел сотворить щит, но он ему не сильно помог. Каменная плита разбилась вдребезги об щит, но осколки от нее прошлись по рукам и ногам мужчины. Крауча придавило к земле и он не смог подняться, хватаясь за сломанную ногу, он пытался отползти подальше. Сразу за заклинанием профессора в сторону пожирателя полетел огненный шар Нимфадоры, не дав тому и шанса увернуться или защититься.

Тонкс была в ярости. Желание отомстить за павшего товарища смешалось с желанием спасти дорогого человека и придавало ей силы. Волосы девушки окрасились в ярко алый оттенок, как бы намекая на ее воинственный настрой. В собранном взгляде проглядывалась фамильная черта всех ведьм Блэк и сейчас она выражением глаз чем-то напоминала саму Беллатрису в молодости. Ее патронус в виде волка сцапал за голову огромного паука и между ними завязалась дикая борьба. Паук всеми своими лапищами пытался спихнуть с себя увертливого хищника. Лестрейнджу не понравилось, как ее паук начал проигрывать какой-то псине и она взорвала его. Скурж ведьмы вспыхнул зеленым пламенем, унеся с собой волка-патронуса Нимфадоры. Вспышка на миг остановила сражение, давая времени Флитвику, поставить защитный купол вокруг себя и Тонкс. Придя в себя после взрыва, Беллатриса приказала Яксли и его людям окружить оставшихся магов, не удосужившись проверить раненого Крауча.

Тем временем Невилл смог вызволить бывшего профессора защиты от темных искусств. Люпин был совсем без сил, но смог прохрипеть парню, чтобы тот немедленно пошел к другим. Не теряя времени, гриффиндорец тут же метнулся к своим родителям. Когда он добрался до своего отца, Флитвика и Нимфадору оттеснили на самый край сцены. Больше дюжины магов непрерывно пробивались к парочке — щит Флитвика долго не продержится. Невилл развеял чары с цепей, но его зацепило рикошетным огнем и столб вспыхнул словно факел вместе с узником.

— Нет! — впал в ужас Невилл.

Не чувствуя боли от ожогов на собственных руках, Невилл рванул потушить горящее тело отца. Парень не видел перед собой ничего кроме охваченного огнем человека и даже не чувствовал запах горящей человеческой плоти. Языки зеленой пламени безжалостно терзали его и его отца.

— Я сниму барьер, вы бегите к ним!

Нимфадора смотрела на свою тетю из-под лба, не желая никуда идти. Пот на лбу смешался с кровью от пореза над бровью, но ее взгляд оставался собранным. Бывший аврор пыталась успокоить дыхание и готовилась к дальнейшему сражению. Пока купол профессора держался, но он начал мерцать. Еще несколько секунд и вновь начнется бойня.

— Я ослеплю их, а вы бегите, не оглядываясь!

— Есть, — пришла в себя