— Таково мое желание и намерение, — сказала Анна.

— Вам придется вернуть украшения, которые являются наследственной собственностью королев Англии, но вы можете оставить себе все прочие, включая подаренные королем, а также ваш жемчуг, посуду, одежду и портьеры. Мадам, король надеется, эти распоряжения удовлетворительны для вас.

— Более чем удовлетворительны, сэр Томас. Я благодарю его величество за то, что он так щедро обеспечил меня. Прошу вас, заверьте его, я останусь верна сказанному в отношении аннулирования нашего брака, особенно в том, что касается целостности моего тела, которое, я подтверждаю это здесь и сейчас, король оставил в состоянии невинности.

Анна почувствовала на себе взгляд Харста. Он поймет, зачем она сделала это заявление, и всевидящий Господь, конечно, простит ей ложь, необходимую, чтобы защитить свою репутацию и сохранить все то, что она ценила.

— Леди Саффолк, будьте добры, принесите ларец с драгоценностями королевы, — сказала Анна. — Господа лорды, прошу вас, отнесите это кольцо королю в знак моего обета быть верной слову. — Она сняла с пальца перстень; на нем, поймав солнечный луч, сверкнул чистейший бриллиант.

Герцогиня вернулась с ларцом и по приказанию Анны вручила его своему супругу со словами:

— Милорд, пожалуйста, передайте это королю.

— Благодарю вас, миледи, — ответил Саффолк и улыбнулся жене.

Анна давно уже мысленно задавалась вопросом, что происходит между ними — этим стареющим мужчиной в возрасте между пятьюдесятью и шестьюдесятью и его молодой герцогиней, которой, наверное, было чуть-чуть за двадцать. Тем не менее они как будто хорошо ладили. Саффолк явно обожал свою Кэтрин, да и Кэтрин тоже, казалось, была довольна мужем.

— Есть еще одна просьба, которую я должен изложить вам, мадам, — сказал герцог Анне. — Естественно, король хочет предотвратить любые недоразумения между Англией и Клеве. Во избежание проблем он просит вас написать герцогу Вильгельму на вашем родном языке и сообщить, что вы довольны разводом.

От такой просьбы Анна опешила. Она ставила ее в весьма щекотливое положение. Кто знает, как отреагирует Вильгельм, услышав нежданную новость. Решение сестры остаться в Англии может показаться ему трусостью или даже предательством. Анна не хотела вступать с ним в контакт, пока не узнает его мнение. Разве это не дело Генриха — сообщить ее брату о разводе? Она тут ни при чем.

— Не годится мне писать брату, пока он не напишет мне, — ответила Саффолку Анна. — Но когда он пришлет письмо, король прочтет его, и сообразно с тем, что напишет мой брат, я отвечу ему охотно и с удовольствием. И я надеюсь, его милость останется добр ко мне, как бы ни отнеслись к этому делу Вильгельм или герцог Саксонский.

Лорды понимающе кивали.

— Ничего, мадам, — сказал Саффолк.

— Я не откажусь от моего согласия с аннулированием брака, — заявила Анна. — Буду честна с вами, я боюсь, что брат возложит на меня вину за случившееся. Если я вернусь в Клеве, он может убить меня. Вот почему я хочу остаться в Англии.

Лорды, эти очерствелые, опытные мужи, смотрели на нее с некоторым сочувствием и тревогой. Анна догадывалась, что прямота и честность — качества, которые нечасто встречаются при дворе.

— Я с трудом могу поверить, что герцог способен так обойтись с сестрой, — сказал Саффолк. — Тем более с такой милостивой леди. На вас в этом деле нет никакой вины, мадам.

— Надеюсь, мой брат посмотрит на это так же, — ответила Анна.

— Его величество позаботится об этом, я не сомневаюсь. Он отправляет в Клеве доктора Уоттона, чтобы тот сообщил герцогу о последних событиях.

Анна не завидовала Уоттону, но немного успокоилась, узнав, что ошеломляющую новость Вильгельму передаст этот опытный в дипломатии ученый богослов.

— Теперь позвольте нам отбыть, — сказал Саффолк. — Мы желаем вам всего хорошего, мадам. — Он изысканно поклонился.

Анна задержала их:

— Прежде чем вы уйдете, господа лорды, могу я попросить в качестве большого одолжения, чтобы мне позволили иногда видеться с леди Елизаветой. Она такое очаровательное дитя.

Снова выйти замуж и иметь собственных детей — такое счастье Анне было недоступно, и Елизавета могла заполнить это пустое пространство в ее жизни. Матерью девочке ей, конечно, не стать, но другом — вполне возможно. Она надеялась, что и леди Мария тоже будет ее навещать.

— Мадам, мы передадим вашу просьбу королю, — обещал Саффолк. — В свете вашего достохвального и примерного поведения я не вижу причин для отказа с его стороны.

1540 год

Анну не оставляла мысль: женится ли Генрих на Кэтрин Говард? Он должен обзавестись новой супругой, и как можно скорее, это несомненно. В его годы и при таком состоянии здоровья он не мог позволить себе тратить время зря.

Ну, теперь это не ее дело. Она постепенно привыкала к своим новым ежедневным тихим занятиям и удовольствиям, вела себя осмотрительно и в беседах с теми, кто выражал ей сочувствие по поводу развода, неизменно заявляла, что не желала ничего иного, кроме как радовать своего господина короля. Для себя она решила: то, чего нельзя исправить, нужно принять.

Через два дня советники Генриха вернулись. На этот раз они выглядели чуть более настороженными, чем раньше.

Саффолк откашлялся:

— Мадам, король все же хочет, чтобы вы написали своему брату и дали ему ясно понять, что согласились с решением епископов без принуждения и довольны выделенным вам содержанием.

Анна догадалась, что Генрих тревожится, как бы она вдруг не изменила своего решения, особенно если Вильгельм станет возражать против развода.

— Его милость предпочел бы, чтобы вы не откладывали письмо до того момента, когда ваш брат напишет вам, — добавил Риотесли. — Он считает, что, учитывая, как достойно и добродетельно вы повели себя в этом деле, чем снискали любовь и благоволение, лучше будет, если вы сами сообщите брату обо всех событиях, чтобы герцог не слушал никаких сплетен и досужей болтовни.

— Господа лорды, я не желаю ничего иного, кроме как делать то, что порадует короля, тем не менее я ясно объяснила вам причины, по которым не хочу первой писать брату, — возразила Анна. — После того как я получу от него известия и узнаю, каково его отношение к этому делу, я выполню просьбу короля, даю вам слово.

Саффолк почти приплясывал на месте от беспокойства.

— Мадам, не хочу обижать вас, но его величество уверен, что натура женщин изменчива. Имея в виду договор с Клеве и безопасность своего королевства, он опасается: если вы не напишете брату и не уверите его в том, что всем довольны, все будет зависеть от одного лишь женского обещания.

Анна почувствовала, как в ней закипает возмущение.

— Я принцесса Клеве, милорд, и когда даю слово — держу его. Я боюсь своего брата, как вы знаете, и не осмеливаюсь писать ему сейчас.