лишь на пару шагов. В голове промелькнула мысль, что если бы они оказались здесь через несколько месяцев и ее живот был бы больше, пройти здесь они бы уже не смогли.

Вскоре проход начал расширяться, а через какое-то время вывел их на небольшую площадку. В лицо Сорнтрану ударил поток свежего воздуха, принесшего с собой неожиданный сладкий аромат. Внизу перед ними раскинулось широкое поле, почти полностью покрытое цветами невероятной красоты и с почти идеально круглым озером посередине. Спокойная, неподвижная вода отражала слабое сияние фосфоресцирующего мха, в обилии растущего на стенах и на высоких сводах. Крупные, многослойные цветы с разноцветными лепестками, сочные бутоны и семенные коробочки, яркие, плотные листья… Сорнтран нередко видел такие цветы, но никогда — в таком количестве.

— Как красиво! — воскликнула матрона, поравнявшись с ним и взглянув вниз.

Чуть прищурившись, Сорнтран начал внимательно осматривать поле внизу. Цветы росли повсюду — “голых” кусочков земли почти не было. Что же, вот и первый случай, когда Ксалант, похоже, неверно оценил степень опасности предлагаемого пути.

Паук уже был на другом конце пещеры, откуда, по его словам, можно было выйти на верхний уровень. Вот только он, кажется, не понимал, что для них с матроной пройти через это поле — не лучшая идея.

Сорнтран посмотрел по сторонам в поисках другого пути. Недалеко от площадки, где они с матроной стояли, за огромными сталактитами была довольно большая дыра, и за ней, возможно, срывался еще один проход. Добраться до него будет нелегко, конечно, но, возможно, за ним более безопасный путь.

— Ксалант, вернись, проверь проход слева от меня.

Паук поспешно вернулся по стене пещеры и юркнул в указанный проход. В ожидании информации от него Сорнтран снова посмотрел вниз. Очень много цветов, пройти рядом, не касаясь их, будет почти невозможно… Но беспокоиться пока рано. Может, Ксалант найдет другой путь, и спускаться туда не придется.

— Ты умеешь плавать, Сорнтран? — спросила вдруг матрона.

— Разумеется госпожа. Раз жив и стою сейчас здесь.

— А как у вас в Пятом Доме мальчиков учили плавать?

— Думаю, как и везде, госпожа.

Матрона смотрела на озеро как-то мечтательно, даже почти улыбаясь. Видимо, вспоминала о том, как ее учили плавать, и наверняка это было приятное воспоминание. Что-то подсказывало Сорнтрану, что вряд кто-либо осмелился бы вытолкнуть малолетнюю дочь матроны из лодки в надежде, что она сама сообразит, как выплыть.

— Что же, посмотрим, кто из нас окажется быстрее. Раздевайся, — она вдруг широко улыбнулась и шагнула к склону, по которому можно было спуститься вниз.

— Госпожа, нет! — едва Сорнтран понял, что она задумала, он бросился за ней и схватил за руку. Она что, не понимает, как там опасно? В первую очередь, для нее же?

Матрона обернулась к нему, сверкнув глазами, резко высвободила запястье. Взгляд и движение властной женщины, не привыкшей, чтобы ей возражали. Или, тем более, касались без разрешения.

Сорнтран сразу отшагнул, поднял руки, показывая ладони. И поспешил заговорить:

— Посмотрите вниз, госпожа. Вы видите там каких-нибудь зверей или насекомых?

Матрона всмотрелась, прищурилась. И быстрее, чем Сорнтран ожидал, поняла, в чем проблема.

— Там что-то ядовитое?

— Цветы, госпожа. Их семена, если быть точнее.

Она вздохнула, даже не скрывая разочарования.

— Дорога. Север, долго север. Пещеры, много. Грибы, движущиеся, — в голове прозвучал голос паука.

Похоже, в той стороне колония миконидов… конечно, они могут быть и безобидными, но, судя по всему, в этих кругах дроу или других разумных видят мало, стало быть, грибоподобные могут отреагировать не вполне адекватно и создать проблемы. Да и споры их могут быть опасны для ребенка матроны, даже если сами грибоподобные будут вести себя мирно.

— Зверь, черный, большой, много шипов, острые, — паук уже прошел еще дальше и видимо, вышел за пределы колонии.

Большой черный зверь с шипами? Сорнтран знал, по меньшей мере, несколько зверей с таким описанием и даже не смог бы сходу сказать, какой из них был опаснее. Все шипастые звери, которых он знал, очень быстры — попасть по ним заклинанием или оружием трудно, а некоторые умеют с невероятной скоростью зарываться в землю и неожиданно выпрыгивать из-за спины. Очень опасные противники для двух дроу, одна из которых — беременная женщина, пусть даже с запасом мощных заклинаний.

С другой стороны, целое поле этих цветов…

— Что же нам делать? Нам ведь нужно там пройти? — спросила матрона.

Сорнтран задумчиво кивнул.

Если группа бойцов сталкивается с подобной ситуацией во время вылазки, обычно все вместе решают, каким пойти путем. Если в группе есть жрица, решает обычно она. Или самая старшая по званию, если жриц несколько.

По всем правилам, решение сейчас должна была принимать матрона. Но Сорнтран не был уверен, что ей стоило рассказывать о втором проходе, который она, судя по всему, не заметила.

Все-таки путь, на котором есть живые существа, потенциально агрессивные, кажется опаснее, чем цветы — эти хотя бы не могут ни напасть, ни ударить. Матрона может решить, что легко справится с живыми противниками. С миконидами-то, конечно, справится, — Сорнтран помнил, что она владеет заклинанием, бьющим по площади и способным убить или тяжело ранить не один десяток воинов. Но — споры. Кроме того, справиться с шипастой тварью, кем бы она ни была, будет не так просто, если она из тех, которых ему доводилось встречать. Скорее всего, и его шепот, сводящий с ума, и ее заклинание, способное убить на месте, одним лишь взглядом, будут совершенно бесполезны против быстрого и недостаточно разумного монстра. Лучом по нему, скорее всего, тоже не попасть, если он будет все время двигаться. В итоге, возможно, со зверем удастся справиться, — у него ведь есть с собой меч и кинжалы, — но какие они при этом сами получат ранения — трудно предугадать.

— Да, госпожа, похоже, нам придется пройти через это поле. Видите шары размером с мою ладонь? Это семенные коробочки. Они очень хрупкие, и стоит их коснуться, они взрываются, выпуская в воздух облака мелких семян. Если их вдохнуть, глаза на какое-то время перестанут видеть, в ушах появятся звуки, которых на самом деле нет, а тело перестанет слушаться. Нас с Вами все это не убьет, если, конечно, не останемся лежать среди этих цветов и не вдохнем слишком много. И если на нас не нападут какие-нибудь звери, в то время как мы будем не в состоянии