Гуськов мысленно себя одернул. Не хочет, значит, так надо. Мало ли? Нечего лезть со свиным рылом в калашный ряд. Майор Клименко все-таки сотрудник Центрального аппарата, а не какой-нибудь «топтун» из регионального Управления. У них там свои связи, свои дела и заморочки. Незачем совать нос, куда не следует. К тому же лучше будет, если Клименко не успеет подготовиться к беседе. А начни сейчас Гуськов расспросы в коридоре, Клименко обязательно услышит шум и насторожится. Нет, щекотливое дело, с которым Гуськов пожаловал в госпиталь среди ночи, требовало точного расчета и безупречного исполнения. В частности, приветствовался эффект внезапности. Как бы ни был психологически устойчив Клименко, но с учетом общего состояния подозреваемого этот эффект вполне мог принести свои плоды.

Гуськов беззвучно хмыкнул и покачал головой. Вот ведь судьба! Вчера утром майор Клименко смотрел на майора Гуськова свысока, как белый господин на негра, а если без аллегорий – как весьма ценный сотрудник Центрального аппарата ФСБ на одну из множества мелких сошек из Управления по Москве. Однако уже вчера днем Клименко обучал Гуськова премудростям новой профессии, пытался из контрразведчика сделать контрнавигатора, и общались они почти на равных. А вчера вечером они и вовсе, как старые боевые товарищи, рука об руку выбирались из настоящего ада в Старом мире. И вот новый поворот, да только вдруг все перевернулось с ног на голову. Сегодня ночью Гуськов выступает в роли сыщика, ищет «крота» среди своих товарищей, а Клименко теперь как раз первый подозреваемый. Чудны дела твои, Господи!

«И все из-за какой-то эсэмэски, – Гуськов вздохнул. – Может, не стоило спешить с выводами? Мало ли кто мог подписаться «Козерогом». Вовсе не обязательно, что это именно тот таинственный навигатор, которого требует изловить наш генерал. Может, тому навигатору кличку присвоили, как раз чтобы подначить этого «нормального Козерога». Ну, а что, назвал же Локтев тещиного пса Самосой, в честь нашего начальника. Или, вон, к Паше Куценко кличка Лысый приклеилась сама собой, хотя шевелюра у него будь здоров, а эксперт-баллистик Андрей Иванович Фонин за глаза вдруг стал Айфоном. Можно еще много таких примеров привести, если подумать».

Гуськов коротко мотнул головой. Примеры подбирались в изобилии, но все какие-то не в тему. Пусть даже предположение насчет подначки верное и наряду с навигатором Козерогом в природе существовал свой Козерог, сути дела это не меняло. Разговор все равно был неизбежен. Хотя бы с целью установить, свои подначивают майора Клименко или же это действительно противник выходит на связь под чужим оперативным псевдонимом. Так что думай не думай, а очной ставки или хотя бы качественного допроса никакие примеры и предположения заменить не могли. Да и поворачивать было поздно.

Гуськов немного потоптался в дверях, а затем все-таки решился и прошел в палату. Остановился он в трех шагах от койки. Майор Клименко мирно сопел, но веки его подрагивали, а пересохшие губы то и дело упрямо сжимались. Видимо, нормально спать ему мешала боль, приглушенная всякими медицинскими снадобьями, но все равно ощутимая. Да и вряд ли он успел глубоко уснуть. Прежний посетитель вышел каких-то тридцать секунд назад.

– Привет, майор, – негромко сказал Гуськов. – Как здоровье?

Клименко медленно, будто бы нехотя, разлепил веки и с трудом сфокусировал взгляд на Гуськове. Сообразив, кто стоит рядом с койкой, Клименко попытался улыбнуться и приветственно поднял руку. И то, и другое получилось у него на слабую тройку.

– Припозднился, Алексей Борисович, – полушепотом произнес Клименко. – Я только задремал. Располагайся.

Он вялым жестом указал на стул возле кровати.

– Да ладно, я ненадолго, – Гуськов подошел чуть ближе и окинул взглядом повязки на руках и на груди у Клименко. – Ну что, Глеб, подлатали тебя?

– Как джинсовка, весь в швах и прострочках, – Клименко криво ухмыльнулся. – И крови чужой во мне теперь… как в упыре. Ты чего приехал, соскучился?

– Типа того, – Гуськов вынул из кармана айфон майора Клименко. – Перепутал, прикинь. Свой телефон тебе в карман сунул, когда в «Скорую» помогал грузить.

Гуськов попытался уловить реакцию майора, но то ли из-за пластырей ничего не разобрал, то ли на лице у Клименко и впрямь не отразилось никаких эмоций. Майор отреагировал на слова Гуськова совершенно спокойно. Так, словно совесть у него чище, чем у младенца. Вот выдержка!

– А я думаю, что-то не звонит никто, – майор взглядом указал на тумбочку слева от кровати. – Твой, наверное, там лежит.

– Это хорошо, – пробормотал Гуськов немного невпопад. – А вот тебе звонили. Ты извини, я ответил.

– Без проблем, – Клименко устало прикрыл глаза. – Кто звонил? Что-то важное?

– Ну, как сказать… – Гуськов ткнул в экран, выбрал «иконку» СМС и открыл «входящие». – Вот… сообщение пришло. Абонент подписался… Козерогом.

– Кем? – Клименко открыл глаза и удивленно взглянул на Гуськова.

Как показалось Алексею, удивление во взгляде майора было искренним.

– Козерогом, – Гуськов пальцами изобразил кавычки.

– Не понимаю. Что это значит?

– Я тоже хотел бы понять.

– Шутка, что ли? – Клименко испытующе уставился на Гуськова. – Ты настроение решил мне поднять?

– Несмешная шутка, – заметил Гуськов. – Он свидание тебе назначил.

– Я о том же, не смешно, – Клименко вдруг закашлялся и скривился. – И что… ты ответил?

– Пока ничего, – Гуськов подбросил айфон на ладони. – А что надо было ответить?

– Алексей, хватит, – хрипло попросил Клименко. – Ты же понимаешь, если это не чей-то прикол, то подстава. Чистой воды.

– Понимаю, но уж прости, Глеб, поверить тебе на слово не могу.

– Пипе-ец, – Клименко протяжно выдохнул и снова поморщился. – Нет у меня объяснений. Думай, что хочешь. А еще лучше позвони этому «Петросяну». И объясни, что с юмором у него что-то напутано. Я бы сам, но…

Клименко поднял забинтованные руки.

– Годится, – Гуськов усмехнулся и ткнул в строчку «Вызов».

– Постой, – вдруг встрепенулся Клименко, – ты серьезно его вызываешь?

– А что? – Гуськов пожал плечами. – Что терять?

– Ну, не знаю, – Клименко хмыкнул. – Обычно такие вещи пробиваются через технарей, устанавливается местонахождение абонента… и так далее.

– Вызвал уже, поздно дергаться, – Гуськов поднес айфон к уху.

– Сорвется рыбка с крючка, – Клименко судорожно вздохнул и опять поморщился. – Что-то мне, как тому лосю… все херовее и херовее… несмотря на лечение. Все-таки поспешил ты, Алексей Борисович.

– Странно… – Гуськов хотел ему что-то ответить, но вдруг замер, – я-то думал, абонент будет недоступен…

– Тихо! – вдруг прохрипел Клименко. – Слышишь?!

– «Нокиа» звонит, – Гуськов убрал телефон от уха. – Рядом где-то… в коридоре, что ли?