нет, и берлога пустая, - хмуро сказал Крысеныш. - Его новые жрецы увели, и не вернули. В тюрьму, наверно, сунули королевскую: он... - тут Крысеныш замялся, - он смолоду разыскивался. Я даже боюсь че-нибудь поискать у него: тоже уведут.

- Это какие такие новые жрецы? - спросил удивленный староста, вдвойне обеспокоенный новостями - как местная власть и как контрабандист. - Откуда?

- Храм у них новый построен в лесу. Далеко, где наши не охотятся.

Альта вдруг сжала мою руку. Мы переглянулись.

- Какого бога жрецы? - небрежно спросил я. - Кому куренья ставят?

- Не знаю, - хмуро ответил Крысеныш. - Я их токо раз из кустов видел.

- Тоги у них какого цвета? - спросила Альта.

- Черного, госпожа, - с почтением, как и все, ответил мальчишка девушке-дракону. - Совсем черного, как сажа.

Мы с Альтой опять переглянулись.

- Еще что-нибудь необычное? - расслабленным тоном спросил я, вытягивая ноги.

Мой мирный тон не обманул чуткого мальчишку: он осторожно глянул на меня и медленно сказал:

- Да вроде обычные... Вот только не в сандалиях они были, а в сапогах. Солдатских. Я знаю, в храмах монахи и жрецы или босиком, или в сандалиях, и только слуги в сапогах: в лес пойти, дров нарубить... А тут монахи все были в сапогах. Не бывает так. И еще...

Он призадумался.

- Какие-то они все... лысые. Даже молодые монахи. А один там был здоровый, нес Панария связанного... старика отшельника... на плече, так тот был голый до пояса по жаре, и у него грудь побритая была, и подмышки. А еще он с другим, худым, играл на спор... то есть шутил... и из-под одежи свой большой-большой достал и сказал: проиграешь спор - отведаешь. Так там у него тоже волос не было.

- У мужика там волосы бриты? - с сомнением спросил многоопытный староста, внимательно следивший за разговором. - Это тебе не красавчик какой в постель для господ. Мужику это позор. Ты не путаешь?

- Нет, не путаю. Говорю как есть, господин, - решительно сказал Крысеныш, обращаясь ко мне. Ему уже все было нипочем.

- Сколько шагать до них отсюда? - спросил я, нахмурившись. Краем глаза я заметил, что староста тоже нахмурился. Очевидно, чутье многолетнего старосты указывало на надвигающиеся неприятности.

- Да тысяч двадцать шагов, - деловито прикинул мальчишка, - мне с рассвета до полдня больше шагать, чем туда.

- Надо бы доложить в город, господин граф... - нерешительно сказал староста. - Наша деревня из королевского лена, мы его величеству клятву приносили... Тут что-то не так.

- Сейчас разберемся - донесем, - сказал я и обратился к Альте на драконьем языке:

- Ты сможешь без шума связаться со своим отцом?

- Нет, - сказала она. - Амулет связи с папой я оставила в Школе. А Зов опасно слать: могут услышать. Но я знаю, что твой отец имеет амулет связи с папой.

- А я имею амулет связи с моим папой, - дополнил я. - Староста, я сейчас буду говорить по амулету с кое кем. Выставь всех отсюда.

Староста сразу все понял, и комната очень быстро опустела: охотники, староста и воришка вышли, и собрались на крыльце.

Я оживил амулет. Отец был в поместье, и отозвался сразу.

- Что случилось, сын? - спросил он. - Ты далеко?

- Я около столицы, папа, - ответил я, переходя на драконий язык. - Мы с Альтой тут гуляем по берегу. У нас неприятное открытие. Надо известить Кирмона, и как можно скорее. Тут опять храмы. Мы сейчас в деревне Озерная в двух тысячах стадий по берегу от столицы на юг, в двух тысячах шагов от берега, на озере с речкой. Скажи ещё Кирмону, папа, что Альта здесь, и они легко нас найдут.

Скоро отец ответил на своем медленном драконьем:

- Сын, Кирмон уже ответил. Они сейчас летят, их пятеро. Встречай. Будь осторожен.

Мы переглянулись.

- Как считаешь, быстро они будут? - спросил я.

- На такой случай отец использует Амулет Быстрого Полета, - ответила Альта.

Как мне когда-то объяснил Кирмон, это был амулет, позволявший дракону или группе драконов в полете моментально "прокалывать" пространство. Их было очень мало, они были изготовлены тысячи лет назад и использовались только по разрешению Великого Дракона.

- Сейчас кое-кто прибудет разбираться, - сказал я старосте. Он, тем не менее, не повеселел, беспокоясь о своей контрабанде. Через некоторое время Альта сказала:

- Они появились и заходят со стороны моря, я их чувствую. Они тоже чувствуют меня. Скоро подлетят.

Мы вышли со старостой на крыльцо. И действительно, очень медленно и тихо темное пятно проплыло над площадью, так что только мы заметили его. Затем оно развернулось и двинулось вниз. Раздался несильный шум крыльев, и без всякого грохота над площадью, полной народа, завис, мягко махая крыльями, огромный черный дракон. Народ в ужасе, но без большого крика, кинулся врассыпную на края площади, под заборы. Дракон немедленно, не теряя ни мгновения, сел на площадь, превратился и оделся, достав одежду из шейной сумки. Это был Кирмон.

Он огляделся и подошел к Альте. Она обняла его на глазах пораженного народа, в то время как на площади один за одним садились и превращались остальные драконы. Все они были мне знакомы со времен атаки на храм.

- Итак, в чем дело? - спросил Кирмон. Я посмотрел на толпу и завел драконов, Крысеныша и старосту в комнату. Альта по просьбе отца осталась сторожить на крыльце, холодно оглядывая жителей таким взглядом, что они и не пробовали сказать что-нибудь. Уйти они тоже не могли: староста, по моему совету, запретил им покидать площадь, а спорить с начальством, тем более с драконами за спиной, жители побоялись.

Я коротко ввел Кирмона в курс дела. Он подозвал обеспокоенного Крысеныша, и внимательно рассмотрел. Затем взял за лицо и заглянул в глаза. Мальчик задергался и обмяк. Сзади негромко охнул женский голос: жена старосты, как оказалась, и не покидала своего дома. Кирмон не обратил на шум ни малейшего внимания, зато кто-то из драконов повернулся и прижал палец к губам женщины. Она закивала, замолчала и отступила назад.

- Он сказал правду, - проговорил Кирмон на нашем языке, отодвигая мальчишку. Я и староста подхватили его и увели назад - уложить на сундук.

- Нужна разведка и планирование. Деревню блокируем на весь день.