Она продолжала хмуриться. Он распахнул ветровку.

— Объясню по-другому, — он держал куртку за правое плечо и конец левого рукава. — Время это как… Если ты хочешь добраться отсюда, — тряхнул он сначала правой рукой, потом левой — сюда… Понимаешь, как далеко тебе надо добираться?

Она кивнула, оценив длину рукава. У него были очень длинные руки.

— Рутис — по существу невидимые волны, которые движутся вокруг нас постоянно. Через всю планету. Они отражаются, как эхо, и расходятся в пространстве, и иногда изгибаются. Это происходит постоянно, — он уменьшил расстояние между руками. — И тогда, чтобы добраться от руки к руке займет несколько секунд вместо нескольких часов.

— Ничего себе, — выдохнула она, — И ты можешь путешествовать в любом временном направлении? Ты даже можешь вернуться во времени назад?

Он кивнул.

— И как ты это делаешь? Как ты ловишь этот рутис?

Он снова надел ветровку.

— Малышка, в этом мире я — всемогущий Оз, и почти не существует того, что я не могу сделать.

О, этот парень начинал раздражать.

— Прекрати называть меня малышкой.

Он поклонился ей и двинулся к дереву. Через две секунды из ниоткуда появился гладкий серый мотоцикл.

— О'кей, как ты это проделал?

— Если коротко, я волшебник. И могу подчинить себе любой закон физики, как известный, так и нет.

Она была впечатлена.

— Это весьма серьезный талант.

Снова этот темный, глубокий смех.

— Малышка, если бы ты не была с Тэлоном, я показал бы, где лежат мои настоящие таланты.

Она могла бы поспорить, что они также впечатляющи.

Вэйн вручил ей шлем.

— Ты называешь меня малышкой только чтобы вывести из себя, не правда ли?

— Мой отец говорил, что я родился, чтобы быть прилипалой к его нижней части тела. Ничего не могу с собой поделать.

— Сделай мне приятное. Попытайся.

Сверкнув ямочками на щеках, он снял солнечные очки, убрал их в карман и надел шлем.

— Итак, объясни мне, — сказала она. — Раз ты можешь делать всякие чудеса, почему мы едем в город на мотоцикле? Не мог бы ты сделать временной скачок и попасть на площадь?

Закрепляя ремешок под подбородком, он ответил:

— Мог бы. Но как говорит Ашерон, если ты умеешь что-то, это не означает, что ты должен это делать. Лично я не хочу быть подопытным кроликом в какой-нибудь лаборатории, поэтому, когда могу, пытаюсь не появляться и не исчезать без предупреждения из людных мест.

Высказывание имело смысл.

— Поскольку ты можешь путешествовать во времени, никогда не задумывался об изменении прошлого?

— Задумывался.

— А когда-нибудь делал это?

Он тряхнул головой, его лицо потемнело и стало серьезным.

— В этом мире некоторые вещи лучше не трогать. И изменение чьей-то судьбы — одно из них. Поверь, богини Судьбы имеют неприятную привычку наказывать любого, кто вмешивается в их сферу влияния.

Его зловещие слова звенели в ушах. Он говорил это так, как будто когда-то совершил эту ошибку. Она хотела спросить, но что-то внутри подсказывало, что этого делать не стоит.

Саншайн надела шлем, забралась на мотоцикл и постаралась сохранить расстояние между ними. Вэйн был красивым мужчиной, но что-то в нем чрезвычайно раздражало ее, и вовсе не тот факт, что он оборотень и путешественник во времени.

Было в нем что-то, чему она не доверяла.

По ее просьбе Вэйн доставил Саншайн к небольшой галерее, где она хранила свои работы, и помог отвезти их на площадь Джексона.

Когда они добрались туда, было уже чуть больше десяти. Вокруг сновала огромная толпа

народа.

— Не понимаю, зачем ты устанавливаешь стенд для продажи, если хочешь только встретиться с клиентом? — сказал он, подкатывая ее тележку к прилавку Селены.

— Камерон сказал, что хочет увидеть все, что я продаю. Если уж мне приходится вытаскивать это для него, то я могу заодно продать свои работы и другим людям.

Она показала, где можно поставить стенд.

Вэйн все сделал, но не выглядел слишком счастливым.

Селена дважды оглядела их:

— Кто-то новый, Санни?

— Нет, он только…

— Сторожевой пес, — он протянул Селене руку для приветствия, — Вы Селена Лоренс, правильно? Старшая сестра Аманды?

Селена кивнула и встряхнула его руку.

— Вы знаете Аманду?

— Я знаю Кириана.

— А что, каждый знает Кириана? — спросила Саншайн.

Селена рассмеялась и повернулась к Вэйну, который разложил столик, куда Саншайн раскладывала недорогие изделия из глины.

— Сейчас день, и я знаю, что вы не Темный Охотник. Вы Оруженосец?

Он напрягся:

— Не оскорбляйте меня. Я не прислуживаю никому.

— Он не очень дружелюбен, — пояснила Саншайн, пока тот ставил стенд. — Мне кажется, у него бешенство, или что-то вроде того.

Вэйн улыбнулся наполовину удивленно, наполовину возмущенно:

— Знаешь, Саншайн, мне нравится твоя сила духа.

Она хотела ответить, но почувствовала чей-то взгляд.

Испуганная и обеспокоенная, Саншайн вглядывалась в толпу, пока не увидела яркое, улыбающееся лицо, столь же знакомое ей, как и собственное.

Она засияла.

Пожилая женщина невысокого роста выделялась в толпе совсем не своей красной блузкой. Это была личность столь же мощная и сильная, как Тэлон или Вэйн.

Ее седые волосы со стальным оттенком были заплетены в косы и уложены вокруг головы. Лицо было покрыто морщинами, происходившими от счастливой жизни и смеха, темно карие глаза были мягкими и добрыми. Они говорили о чрезвычайной мудрости женщины.

— Бабуля! — сказала Саншайн, когда та подошла поближе. — Что ты делаешь здесь? Ты же клялась, что никогда снова ноги твоей не будет в Новом Орлеане на Марди Гра?

Бабушка крепко обняла ее и пристально оглядела. Прошел почти год с их последней встречи.

Было здорово снова встретиться с бабушкой!

Та провела вверх и вниз по рукам Саншайн, будто удостоверяясь, что внучка здорова.

— Я так и намеревалась, но позвонила твоя мать и сказала, что у тебя много вопросов о своей прошлой жизни. Так что мне захотелось зайти без предупреждения и удивить тебя.

— Да уж. Но я очень рада тебя видеть.

Бабушка с неодобрением выгнула бровь, заметив Вэйна: