Мой сын, уже полностью выздоровев, опять уехал, всего пару дней назад. Уехал после того, как я призналась ему во всех своих грехах. Отправился обратно на Запад, размышляя о том, сможет ли когда-нибудь простить меня за то, что я сделала.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросил Пол. Казалось, он оценивал дистанцию, которую я создала между нами.

– Ничего, – ответила я.

Мы стояли там в сумерках, глядя друг на друга. Озеро плескалось у пристани, его волны глухо бились в сваи лодочного сарая. В высокой траве стрекотали сверчки. В воздухе роились насекомые.

Нет, мне больше нечего ему сказать.

И вдруг все опять изменилось. Даже в тусклом свете я заметила перемену в лице Пола, его недоверчивый взгляд смягчился, а в широко открывшихся глазах загорелось новое прозрение.

Он просто все обдумал. Все, что сейчас происходило. Он догадался, почему я разговаривала с ним. Почему спрашивала его о Дэвиде Бишопе.

И осознал тот факт, что он признался в убийстве.

Со стремительностью змеи Пол ринулся ко мне, схватил меня за ворот рубашки и рванул его вниз, оторвав пуговицы и обнаружив беспроводной микрофон, закрепленный на моей груди.

На мгновение все, казалось, замерло. Пол уставился на миниатюрное устройство, потом – на меня. Затем быстро окинул взглядом округу. Он ожидал увидеть засаду, но не увидел. Как и говорил Пол, он следил за домом. Я понимала своего мужа не так хорошо, как следовало бы, но его появление организовать сумела – Пол не появился бы, если бы здесь его поджидала полиция. И я выбрала единственный возможный способ его привлечения. Как только три дня назад я заметила его в лесу, пришло время действовать.

В следующий миг я осознала, что у Пола появился молоток. Он прятал его за спиной, вставив рукоятку за брючный ремень. А теперь сжимал его в руке, пожирая меня яростным взглядом.

– Что же ты наделала?

– Я любила тебя, – ответила я.

Его лицо маячило передо мной призрачным видением. Но я успела заметить, как его черты исказила мучительная боль, прежде чем они застыли под маской бессмысленной ненависти. Пол замахнулся молотком, готовясь размозжить мне череп.

Не пытаясь бежать, я просто стояла перед ним. Только закрыла глаза.

Я это заслужила.

Услышав звуки шагов, я невольно подняла веки. Пол все еще стоял передо мной, лишь повернув голову в сторону шума. В гараж вбежал Майкл. Он скрежетал зубами, а на его размытом полумраком лице горели широко открытые глаза.

Молоток отлетел в сторону, когда Майкл врезался в Пола, повалив его на землю. Двое мужчин, хрипя и мутузя друг друга, катались по гравию. Я отступила назад, как только из дома выбежала Джони. Остановившись рядом со мной, она завопила:

– Майкл!

Ему удалось прижать Пола к земле. Он оседлал его. Пол попытался схватить Майкла за горло, но теперь парень явно превосходил его в быстроте реакции и силе. Отбившись от рук Пола, он залепил ему кулаком в щеку. Следующий удар разбил ему губы. И удары продолжали сыпаться на голову Пола.

Пол убил его отца. Расплата наступила через пятнадцать лет.

– Майкл! – Джони бросилась к нему. Я пыталась остановить ее, но безуспешно.

Подбежав к Майклу, она обхватила его за плечи. Он резко повернул голову и глянул на нее убийственным взглядом. Кулак с окровавленными костяшками пальцев застыл в воздухе. Под ним распластался избитый Пол.

Майкл увидел Джони. Осознал, что увидел ее. Кулак вяло опустился. Ожесточенный взгляд и выражение лица смягчились. Он позволил ей помочь ему подняться и встать на ноги.

Они постояли немного, глядя друг на друга. Майкл в последний раз взглянул на Пола. И плюнул на него.

Наконец, они оба обратили внимание на меня.

По моим щекам текли слезы. Мое тело, словно наэлектризованное, била дрожь. Медленно, помимо воли, я опустилась на колени, глядя на двух детей, которым досталось столь ужасное наследство. Непрошенное, нежеланное наследство…

– Пожалуйста, простите меня, – сказала я им.

Они оба невозмутимо смотрели на меня. Джони обняла Майкла за талию. А он обнял ее за плечи. Вместе, отвернувшись от меня, они направились к выходу. И, проследовав по длинной подъездной дорожке, исчезли в темноте.

Голова моя поникла, подбородок уперся в грудь. Стоя там на коленях, я наконец зарыдала. Я не ощущала своего тела. Не ощущала дыхания. Осталась лишь кающаяся, припавшая к земле душа.

Через мгновение я ощутила на своем плече прикосновение чьей-то руки. Шмыгая носом и размазывая слезы, подняла глаза.

Надо мной стоял Фрэнк Миллс.

– Привет, – сказал он. – Хочешь, я верну их?

– Нет, пусть пока уходят, – прошептала я, покачав головой.

– Ладно.

Фрэнк проверил состояние Пола; тот валялся там, где его оставил Майкл. Я видела, как поднималась и опускалась грудь Пола, слышала хриплое бульканье его затрудненного дыхания. Он остался жив, хотя и не заслуживал пощады.

Фрэнк отбросил молоток подальше, постоял, глядя на Пола, и опять оглянулся на меня.

Он ночевал у меня последние пару дней; я встретилась с ними тремя в ближайшем поселке и тайком переправила их в домик на озере, убедившись, что нас никто не видел, ведь Пол мог следить.

Именно Фрэнку удалось убедить Джони и Майкла вернуться. Заметив Пола в лесу возле дома, я сразу позвонила Фрэнку, и мы смогли все устроить. Пол, очевидно, намеревался встретиться со мной. Поговорить. Этот мужчина, бывший моим мужем, завел интрижку, а когда любовница решила бросить его, убил ее супруга. А я пыталась спасти нашу семью, разрушив жизни еще как минимум двух других людей – Майкла и его матери. Спустя пятнадцать лет Пол пал еще ниже. Когда-то узнав, что способен на убийство, теперь он понял, что терять ему уже нечего. Если и был хоть какой-то путь спасения, то он не выбрал его.

Я с трудом поднялась на ноги и направилась к лежавшему на земле Полу.

– Будь осторожна, – бросил мне вслед Фрэнк.

Я пристально взглянула на своего мужа, на его окровавленное лицо. Из дома падало достаточно света, чтобы я увидела все, что хотела.

– Фрэнк, позвони «девять-один-один».

– Хорошо. – Фрэнк вынул свой телефон. Несмотря на то что связь в наших краях нестабильна, звонок в службу спасения срабатывает всегда. У меня имелась возможность свободно позвонить самой, но я не позвонила.

А сейчас самое время. Наконец-то все закончилось.

Я слышала, как Фрэнк объяснял ситуацию оператору.

Пол потянулся ко мне. Я решила рискнуть и опустилась рядом с ним на колени. Его взгляд упал на микрофон, все еще приклеенный к моей груди.