Наверное, самой важной заслугой Комиссии о коммерции был план, призванный облегчить купцам получение денежных займов из Коммерческого банка. Согласно этому предложению, петербургские купцы могли взять в банке кредит размером до 10 тыс. руб. на срок до года всего под 6 %, для чего требовалось просто предъявить список с указанием, какие товары они намерены купить, по какой цене и на какое время требуется ссуда. Рассмотрев эти заявки и получив аккредитивы, банк выдавал векселя, с помощью которых купцы могли закупать товары. Такие векселя могли быть получены обратно только на таможне[535]. Становясь, в сущности, поручителем по долгам, государство стремилось устранить чрезмерную зависимость русских купцов от частных заимодавцев и поощрить их к участию в морской торговле (кстати, не без задней мысли потеснить петербургских купцов-иностранцев). Если бы эти замыслы осуществились в полной мере, они способствовали бы росту процентной доли русских коммерсантов в морской торговле. Но на деле их финансировали недостаточно, спрос на займы оказался куда выше имевшихся возможностей, так что из этой затеи вышло мало толку.

Не было тогда вопросов важнее, чем те, что имели отношение к кредиту и финансам. В России не существовало депозитных банков, а единственный кредитный банк, имевшийся к началу екатерининского царствования, был учрежден в 1754 г. и предназначался для помощи обедневшим дворянам. (Коммерческий банк, основанный в том же году, уже успел раздать в долг весь свой капитал и пребывал в спячке.) Екатерина за первые 25 лет своего царствования добавила к его исходному капиталу в 750 тыс. руб. ещё 6 миллионов. Но так как это был именно Дворянский Заёмный банк, то меньше всего он занимался поощрением коммерции. Здесь давали займы на развитие имений, а не на продвижение товаров на рынке. Зато основанный указом императрицы в декабре 1768 г. Государственный ассигнационный банк предназначался именно для решения проблем коммерции. По собственному выражению Екатерины, его организовали, чтобы «довольно подать способов к обращению денег», и «снабдили надлежащими преимуществами для соответствования народной к нам доверенности»[536]. Наконец, постоянная потребность в кредитных средствах заставила Екатерину учредить в 1787 г. в Петербурге Императорский заемный банк, предоставив 22 млн руб. в распоряжение дворянства и 11 млн – «городам». Представители городских сословий могли одалживать деньги под 4 % с выплатой ещё 3 % при возврате основной суммы на срок до 22 лет[537].

Таможенные тарифы являлись специфическим средством для укрепления финансового благосостояния государства, так как Екатерина применяла их главным образом для извлечения доходов[538]. (Той же цели служили государственные монополии на торговлю солью и водкой.) Для упрощения сбора пошлин все товары, предназначенные как на экспорт, так и на импорт, должны были проходить через таможню на Васильевском острове. Товары с приходивших судов фактически там и разгружались. Перевозчики грузов платили пошлины с привезённых товаров, самостоятельно заявляя их стоимость. Если таможенные служащие устанавливали, что оценка товаров занижена, груз облагался дополнительной 20-процентной пошлиной. Многочисленные штрафы служат лучшим доказательством того, что угроза дополнительного обложения не могла отучить коммерсантов от нарушения закона[539].

Были и такие, что пытались ввозить грузы через порт контрабандой, не платя вообще никаких пошлин. По тогдашнему общему мнению, из-за этого казна теряла внушительный потенциальный доход, особенно от импорта алкогольных напитков. В 1766 г. была создана специальная драгунская команда для ловли контрабандистов спиртного. В 1771 г. команда была увеличена и получила средства для борьбы с контрабандистами не только на суше, но и на море. Но все эти правительственные меры оказались неэффективными, потому что контрабандисты часто подкупали патрули и те сквозь пальцы смотрели на незаконную торговлю. Результаты усилий правительства оказались совсем жалкими – налоговые поступления от ввоза спиртного даже упали. Наконец учредили совершенно новое подразделение, сотрудникам которого платили часть жалованья из тех штрафов, которые они собирали. Эти новые правила, введённые в 1776 г., судя по всему, оказались гораздо эффективнее в пресечении контрабанды[540]. Этот эпизод показывает, что хотя бы иногда, если требовалось решить важную задачу, власти были способны проявить некоторую гибкость. Акцизные пошлины приносили существенные доходы и городской администрации, и государственной казне. Власти пытались выработать меры, которые помогали бы обеспечить сбор пошлин, пока не нашли логического решения: платить служащим определённый процент от стоимости перехваченных беспошлинных товаров.

Таможенные тарифы были призваны препятствовать ввозу товаров, которые могли считаться предметами роскоши. Власти стремились ограничить нарочитую пышность в образе жизни некоторых подданных, так как у дворянства, не говоря уже о собственном дворе Екатерины, в течение последней трети столетия развился невероятный аппетит на дорогие и роскошные товары[541]. Главный же рынок этих товаров находился в Петербурге. В противодействие спросу на них в Таможенном тарифе 1766 г. были сняты ограничения на привозные товары первой необходимости, но зато вводились высокие пошлины на предметы роскоши[542]. Екатерина хорошо разбиралась в камерализме и применяла экономические рычаги для управления общественными нравами.

В 1780-е гг. обострилась озабоченность по поводу контрабанды и неуплаты таможенных пошлин, так как центральные власти всё больше беспокоило длительное неуклонное падение стоимости рубля по отношению к другим валютам, в особенности к голландскому гульдену. Эта озабоченность усугублялась событиями во внешней политике, требовавшими больших трат из государственной казны за границей. Войны с Турцией и Швецией, а также содержание многочисленных армейских гарнизонов в Польше вынуждали правительство искать долгосрочных займов за рубежом. Пока разрабатывался подход к решению фискальных проблем, возникло даже предложение запретить ввоз из-за границы не только предметов роскоши, но и всех товаров вообще. Наконец после долгих дискуссий в Комиссии о коммерции и в Коммерц-коллегии было решено запретить ввоз всех иностранных грузов через сухопутные пограничные пункты и пустить их поток исключительно через порты, где, как предполагалось, таможенные чиновники будут честнее и тщательнее определять размеры пошлин на импорт. В то же время вышел указ произвести осмотр всех рынков и прочих торговых точек, в том числе и расположенных в частных домах, чтобы проверить, все ли товары иностранного происхождения имеют штамп и печать таможни, удостоверяющие уплату ввозных пошлин[543].