— Спасибо, сэр, — произнес Келли в телефонную трубку.

— Увидимся во вторник. — Он услышал гудки отбоя.

— И за это тоже спасибо, — сказал Келли, положив трубку. Через двадцать минут он получил свой багаж и направился с ним к машине. Примерно через час Келли был в своей квартире в Балтиморе. Наступило время ленча, и он приготовил себе пару сандвичей, запив их кока-колой. Сегодня он не брился, и густая щетина, увидел он в зеркале, выступила на лице. Келли решил оставить ее. Он вошел в спальню, чтобы как следует поспать.

* * *

Гражданские подрядчики не совсем понимали цели своей работы, но платили им щедро. Этого было достаточно, потому что у них были семьи, которые нужно кормить, и купленные в рассрочку дома, за которые требовалось вносить деньги. Возведенные ими здания по своей простоте перещеголяли спартанские: голые бетонные строения безо всяких удобств, построенные по странным спецификациям, совсем не похожим на американские, если не считать американских строительных материалов. Казалось, их размеры и форма взяты из какого-то иностранного справочника. Все размеры были метрическими, хотя сами чертежи исполнены в футах и дюймах, как и полагается на американских строительных чертежах. Сама работа была несложной, и, когда они прибыли на строительную площадку, все было подготовлено к началу работ. Многие из строительных рабочих еще недавно были на военной службе — главным образом в армии, но среди них имелось несколько морских пехотинцев, и они смотрели, с удовольствием и стеснением, на эту широко раскинувшуюся по заросшим лесом холмам северной Виргинии базу корпуса морской пехоты. По пути к строительной площадке им попадались группы курсантов офицерской школы, совершающих утреннюю пробежку.

Столько умных молодых парней с остриженными наголо головами, подумал в это самое утро бригадир, бывший капрал 1-й дивизии морской пехоты. Сколько из них станут офицерами? Сколько их отбудет для прохождения службы туда? И сколько из них вернется домой раньше положенного срока в цинковых гробах? Он, разумеется, был не в силах предвидеть этого, равно как не в его власти было управлять происходящими событиями. Он отслужил свой срок в аду и вернулся домой без единой царапины, что — даже по истечении такого времени — казалось бывшему капралу, не раз слышавшему свист проносящихся рядом пуль, просто невероятным. Да, выжить там оказалось удивительным само по себе.

Они уже закончили с крышами. Скоро навсегда покинут строительную площадку после трех недель хорошо оплачиваемой работы. Три недели работы без выходных, по семь дней в неделю. Сколько денег за сверхурочную работу, на которую приходилось оставаться каждый день. Кому-то хотелось, чтобы строительство закончилось как можно быстрее. Да и на самой площадке было много очень странного. Стоянка для автомашин, например. Покрытая асфальтом, рассчитанная на сотню машин. Даже краской размечают места для отдельных автомобилей на асфальте. И это при зданиях без всяких удобств? Но самым странным было порученное им теперь задание (оно нравилось бригадиру) — соорудить площадку для игр со всем оборудованием. Большие детские качели. Огромный гимнастический зал на открытом воздухе. Ящик с песком, куда песку поместилось полсамосвала. Все, что необходимо для того, чтобы его двухлетний сын, когда подрастет и достигнет возраста, позволяющего ему ходить в детский сад в графстве Фэрфакс, мог играть и кувыркаться. Но все это нуждалось в сборке, и бывший морской пехотинец вместе с двумя другими рабочими разбирались в чертежах, словно отцы в собственных дворах, стараясь догадаться, какой болт куда полагается вставить. От них не требовалось думать, ведь они были рабочими и членами профсоюза строителей, выполняющими правительственный заказ. К тому же, подумал он, бессмысленно пытаться понять корпус , морской пехоты. Эта так называемая «зеленая машина» действовала в соответствии с планом, в котором до сих пор не удалось разобраться ни одному из строителей, и если начальству хотелось платить за это сверхурочные, то они согласны — это еще один месячный взнос за дом, купленный в рассрочку, а он зарабатывал здесь сумму, достаточную для такого взноса, каждые три рабочих дня. Работа вроде этой, конечно, бессмысленная, но деньги его вполне устраивают. Единственное, что ему не нравилось, — это расстояние, которое приходилось каждый день проезжать сюда от дома. Может быть, им захочется построить что-нибудь подобное в Форт-Белвуаре, надеялся он, заканчивая установку последнего гимнастического снаряда. Тогда ему понадобится не больше двадцати минут на дорогу. Впрочем, армия мыслила более рационально, чем морская пехота. Так уж ей приходилось.

* * *

— Ну, что нового? — спросил Питер Хендерсон. Они обедали совсем рядом с Капитолием, двое знакомых из Новой Англии, один выпускник Гарварда, другой — Брауна, один — младший помощник сенатора, другой — младший сотрудник персонала Белого дома.

— Ничто не меняется, Питер, — уныло ответил Уолли Хикс. — Мирные переговоры зашли в тупик. Мы продолжаем убивать их людей. Они продолжают убивать наших. Мне кажется, что мы не доживем до заключения мира. А ты как считаешь?

— Должны дожить, Уолли. — Питер протянул руку за вторым бокалом пива.

— Если его не заключат... — мрачно начал Хикс. Оба учились в Эндоверской академии, заканчивали выпускной класс в октябре 1962 года, были близкими друзьями, жили в одной комнате в общежитии, делились конспектами лекций и подружками. Их настоящая политическая зрелость, однако, пришла к ним однажды вечером во вторник, когда в комнате отдыха своего общежития они смотрели по черно-белому телевизору, как их президент обратился к стране. Они узнали, что на Кубе установлены ракеты с ядерными боеголовками, — об этом уже несколько дней намекали газеты, но они были детьми телевизионного поколения, и современная реальность приходила к ним в виде горизонтальных полос на стеклянном экране. Для обоих это явилось потрясающим, хотя и запоздалым знакомством с реальным миром, для чего их дорогая Частная школа должна была подготовить намного раньше, особенно потому что богатые семьи, к числу которых они принадлежали, еще больше изолировали их от реальности благодаря привилегиям, которые можно купить за деньги, не наделяя мудростью, необходимой для надлежащего использования этих денег.

Внезапно поразившая их мысль пришла к обоим юношам одновременно, а нервные разговоры вокруг сказали им еще больше. Оказывается, со всех сторон они окружены целями. К юго-востоку — Бостон, к юго-западу — Уэстоверская база ВВС, еще две базы с расположенными на них бомбардировщиками сил стратегического назначения — Пиз и Лоринг — в радиусе сотни миль, а совсем рядом — военно-морская база в Портсмуте с атомными подводными лодками. Если на Соединенные Штаты обрушатся ракеты, им не удастся выжить — их прикончат или ударная волна, или радиоактивные осадки. А ведь ни один из них даже не успел еще переспать с женщиной. Остальные юноши в общежитии хвастались своими успехами — некоторые из них, возможно, даже говорили правду, — но Питер и Уолли не лгали друг другу и потому знали, что не сумели достичь цели, несмотря на все старания. Тогда почему мир не принимает во внимание их нужды? Разве они не принадлежат к элите? Неужели их жизнь ничего не стоит?