направился к выходу, однако, проходя мимо тупичка с туалетами, немного разочаровался в приятной для жизни стране Америке. На стене висела табличка с понятными всем выпуклыми знаками «мальчик», «девочка», и ещё одним, изображавшим инвалидное кресло на колёсиках. Последний обозначал что туалеты сделаны так, что и люди в инвалидных колясках могут ими пользоваться – никаких тебе высоких, непреодолимых для колеса порожков, и кабинки достаточно большие чтобы коляску вместить. Что, в общем, ещё раз подчёркивало что Америка – страна правильная, заботящаяся о тех, кто сам о себе позаботиться не в состоянии. А вот под знаками виднелись ряды рельефных точек. Олег даже вспомнил как это называется – код Брайля, алфавит, читаемый на ощупь, для слепых. И тут от показушной двуличности стало немного противно. Что ж, они действительно думают что слепой ища туалет будет ощупывать стенки чтобы прочитать эту надпись?

«Они бы ещё на дорожных указателях значения кодом Брайля продублировали – пусть все видят как Америка об инвалидах заботится…» – раздражённо подумал Олег, выходя из ресторана.

Машина была на месте, и полоска грязи перечёркивала щель между дверью багажника и кузовом над левым углом номерного знака (там, где Олег её и оставил) – значит багажник не вскрывали. Оставалось доехать до отеля, а потом бродить по Интернету и смотреть телевизор до самого утра. Олег собирался бодрствовать как можно дольше, чтобы завтра как можно дольше спать – пора было переходить на ночной стиль жизни.

Когда Олег проснулся, Солнце уже почти закатилось, самое время было собираться – до выбранного на сегодня места возле Базы Хилл ещё доехать надо, а темнеет в горах быстро. Олег отключил ноутбук от розетки, блок питания на всякий случай уложил в компьютерную сумку. Отключил от зарядки и мобилку. Единственный номер, который мог ему понадобиться – аварийный контакт, был надёжно запомнен. Олег получил этот номер по имэйлу, читая письмо от как-бы любимой девушки, как-бы оставшейся на Украине. Номер конечно был зашифрован простеньким кодом, надо было просто прибавить два к каждой чётной цифре, и отнять один от каждой нечётной, и добавить спереди код Солт-Лейк-Сити – аварийный контакт был где-то здесь, в городе. Вроде мелочь – а приятно, теоретически – помощь близко, хотя, конечно лучше было бы этим номером никогда и не пользоваться и помощь не запрашивать.

А любовные письма, кстати, были чертовски хороши – умеют же разведчики когда захотят. В ответ Олег, не сильно напрягая писательский талант, отправлял письма попроще, типа «целую, помню, люблю» и всё такое прочее, конечно же включая в текст обговорённые заранее кодовые комбинации слов, на момент означающие что у него всё хорошо, операция проходит без происшествий, строго по плану.

Почту Олег проверял через вэб-интерфейс сервера, расположенного в России – ничего подозрительного в этом нет, большинство украинцев пользуется российскими вэб-ресурсами, а то, что сервер физически находился в России, гарантировало то, что отправителя американской контрразведке проверить невозможно. Так что письма скорей всего отправлялись Олегу прямо из Москвы, или из Москвы на Украину, а оттуда – Олегу через Москву, чёрт его знает как оно на самом деле работает. Олег не был специалистом в компьютерных финтифлюшках, просто дружил с Инетом на уровне несильно продвинутого пользователя.

Выходя из отеля, Олег кивнул дежурно улыбнувшемуся портье, и, одной рукой придерживая болтающуюся на боку сумку с ноутбуком, другой открыл стеклянную дверь. Парковочное место прямо у выхода пустовало – это была инвалидная парковка, каждое общественное здание в Америке обязанно обеспечить удобные парковки людям, которым трудно передвигаться. Запаркуешься тут, если у тебя нет специального номерного знака, или на зеркале не висит табличка, изображающая кресло на колёсиках – штраф.

А вот на следующем парковочном месте стояла машина, мельком Олегу непонравившаяся. Верней, не понравилась конечно не сама машина, а люди, сидевшие в ней. Два молодых щенка латинистого вида, с колючими, вызывающими взглядами. Это в больших городах не принято встречаться глазами, упрёшься в кого-нибудь взгдядом, тут же запросто нарвёшься на вопрос «Ну, а тебе чё надо?!», а тут, в ютинской патриархальности, такой взгляд выбивался из общего ряда, и потому настораживал. На голове у того, что на водительском сидении – красная бейсболка, повёрнутая козыльком назад. У второго – бандана, опять же красная. Участники малолетней бандочки что ли? Два шпанёнка, откровенно нарывающихся на скандал? Или просто демонстрирующих друг-другу свою крутизну. А может и не два, а больше – задние стёкла машины были затемнены, и что там – неизвестно. И машина припаркованна неудачно, что называется «к лесу – задом, ко мне – передом», вернее к отелю задом, а передом – как раз к выезду, так что можно стартовать быстро – не пятятсь с парковочного места. Некоторые, конечно, так и паркуются, хвастаясь водительским искусством втискиваться кормой в промежутки между другими автомобилями, но, опять же, в сочетании со взглядоми пассажиров добавляет пару градусов в шкалу настороженности.

Олег мимоходом улыбнулся, как это принято у местных аборигенов, и, слегка кивнув, пошёл к своей машине. Перевесил сумку с компьютером на правое плечо – подальше от дороги. Вот так-то лучше, с одной стороны – никакой агрессии, никакого вызова, нет у них причин из машины выскакивать и Олегу морду бить. С другой – пусть видят, что Олег их, гопников, заметил, и нет у них шансов разогнаться, взвизгнув шинами, и, проезжая мимо, сорвать с Олегова плеча компьютерную сумку.

Пройдя через два ряда припаркованных машин, и подойдя к своему внедорожнику, поставленному так, чтоб из окна отеля был виден багажник, Олег полез в карман за брелоком с ключами и кликером. Нажал на маленькой коробочке кнопку, под которой в пласмассе был выдавлен открытый замок. Машина мявкнула, мигнув фарами, показывая что сигнал от кликера понят и двери открыты. Тут же стрелка на внутренней шкале опасности качнулась от отметки «Внимание» к риске «На готове», и задрожала, готовясь ринуться дальше – в той стороне, где стояла машина с агрессивными латиносоми, послышался звук запускаемого двигателя. Олег глянул – и стрелка перескочила на отметку «Опасно!» – теперь шпанята не смотрели на него. Они неумело, а потому, казалось, демонстративно не обращали на него внимания, смотрели в стороны, всеми показывая что Олег им совершенно неинтересен. Машина шпанят двинулась, причём не в сторону Олега, а к выезду с парковки, однако облегчённо вздыхать было рано – не выезжая на улицу машина остановилась, напрочь выезд заблокировав.

Олег уже практически однозначно понимал, печёнкой чувствовал, это – по его душу. Не понимал – почему?