– Не бушуй, Жерар. А то лопнешь! – рассмеялся в ответ Эжен, поднимая на хозяина такие синие невинные глаза.

– Попридержи язык, молокосос! Я дважды не повторяю! Налакался как зюзя, и ещё выступает! Пошла вон, сука! – огрызнулся трактирщик на девушку, и ту словно ветром сдуло, – А ты, бездельник, чёрт тебя возьми, либо плати, либо сейчас же отправляйся в конюшню! Я ясно выражаюсь?!

– Яснее и представить трудно, – горестно вздохнул Эжен, тоскливо взирая на дверь, за которой скрылась служанка, так очаровательно скрашивавшая его застолье.

– Ну и.. – хозяин грозно надвинулся на молодого дебошира и так загородил собой ту самую дверь.

Что ж, только теперь, так не меняя позу, Эжен поднял на него утомлённый взгляд:

– Послушай, Жерар, мне сейчас не до тебя. Будь добр, оставь меня в покое.

– Ты сейчас же отправишься в конюшню! Понял?! Но прежде, я выпотрошу все твои карманы, хоть и сильно сомневаюсь, что в них найдётся сумма, которую ты мне задолжал.

– Тогда к чему так надрываться? Поверь, друг, в твоих интересах не трогать этого симпатичного парня, – и брови Эжена трагически сомкнулись, – Я безобиден, беспомощен и несчастен. Не бери грех на душу.

От такой наглости Жерар не сразу нашёлся, что сказать в ответ. Стало ясно, что в следующий миг он взорвётся, а то и в драку полезет, но именно в этот момент на его плечо легла чья-то тяжёлая рука. Хозяин нервно смахнул её и круто развернулся, но на том его запал и иссяк, ведь перед ним стоял дворянин, чьё лицо выразительно говорило о возможностях и взглядах на жизнь его обладателя.

– Господин? – удивился Жерар.

– Подай мне что-нибудь поесть и оставь в покое этого парня.

– Да, как вам будет угодно, – Жерар метнул на Эжена испепеляющий взгляд и.. поспешил выполнить приказание неожиданного гостя.

Да и юноша больше не интересовался трактирщиком. Он с интересом смерил незнакомца взвешивающим взглядом и в итоге счёл необходимым снять ногу с соседнего стула.

Что ж, Генрих Рай, а это был именно он, не сводя с Эжена глаз, присел на освобождённое место. При этом на его лице уже играла счастливая улыбка, а глаза, казалось, стали влажными от подступивших слёз.

– Что это вы на меня так уставились? – рискнул поинтересоваться Эжен.

– Давно не видел… Ты очень изменился… Я не ослышался, тебя зовут Эженом?

– Нет, не ослышались. Только позвольте заметить, мы вряд ли виделись…

– Точнее, ты не помнишь этого, – Рай просто светился от радости.

Эжен же, ничего не понимая, только пуще прежнего хмурился.

А Рай продолжал улыбаться и в то же время пытливо изучать ещё одну неожиданную копию Френсиса, взлохмаченного растрепанного изрядно захмелевшего Эжена. Заметив, что тому это внимание не очень нравится, Рай усмехнулся:

– А ты не хочешь меня поблагодарить?

– Интересно, за что это?

– Этот здоровенный детина чуть не раздавил тебя.

Но Эжен лишь раздражённо махнул рукой:

– Это было бы очень трудно сделать, сударь. И вообще… Давайте-ка, выкладывайте, что вам от меня надо. Вы так выглядите, будто во мне весь смысл вашей жизни.

И Генрих Рай беззвучно рассмеялся:

– Как знать…

В это время Жерар сам принёс поднос с наспех собранными яствами и стал выставлять их на стол.

– И вина. Ещё две чарки. Живей, – вдруг хозяйским тоном заявил Эжен.

– Да ты, щенок!.. – Жерар заскрежетал зубами.

– Поспеши, господин ждёт! Да и я не в духе, – и Эжен вдруг так глянул на хозяина таверны, что тот осёкся.

Этот наглый мальчишка в миг превратился в просоленного всеми ветрами, вдрызг уставшего от жизни, ожесточенного мужчину, от которого повеяло если не угрозой, то просто немой силой. Заметно растерявшийся Жерар бросил на Рая вопросительный взгляд. Но тот не обращал на него никакого внимания. Что ж, хозяин таверны счёл за благо удалиться.

А тем временем Рай ощутил, как радость встречи вдруг надломилась. Что-то было не так. Перед ним не пьяный ребенок, а.. большая загадка… новая проблема…

– И почему же ты не в духе? – поинтересовался Рай.

– Послушайте, а вы, собственно, кто? – и вид у Эжена был такой, словно он не может отмахнуться от назойливой мухи.

– Дворянин, или не видишь?

– Я пьян… – отрезал молодой хам.

– Вижу, но соображать ты ещё можешь…

– Да пошли бы вы… – и Эжен с непередаваемым выражением скуки отодвинулся чуть в сторону, – Не хотите признаваться, не надо, только оставьте меня в покое.

С этими словами Эжен откинулся на спинку стула, закрыл глаза и замер.

Что ж, Рай осуждающе покачал головой и огляделся. Неожиданно для себя он обнаружил недалеко от стола бочку с водой. Решение пришло само собой. Он наполнил ковш этой застоявшейся жидкостью и окатил ею столь невежливого собеседника. Конечно же Эжен тотчас же взвился, как ужаленный.

– Но это уже слишком! Второй раз за день!!! – и он, схватив попавшийся под руки нож, кинулся на Рая, но тот ловко перехватил грозящую ему ударом руку и вывернул её.

Он уже праздновал победу, и потому для него осталось загадкой, когда и как Эжен смог освободиться. Теперь юноша стоял напротив и яростно метал в Рая гневные молнии из глаз. Рай же только сокрушённо развёл руками:

– Ты чуть не убил меня, дружок!

– Разрази вас гром, сударь! – и Эжен, наконец, нашёл выход своей ярости.

Он круто развернулся, и нож почти на дюйм врезался в ближайшую деревянную колонну.

– Так-то лучше, – одобрил удивлённый Рай.

– Возможно… но скажите мне, почему людей так заботит моя чистота?! – возмутился юноша.

Рай начинал нравиться Эжену, а эта небольшая встряска заметно развеяла хмельной туман. Он вновь занял своё место и взлохматил мокрые волосы.

– Полагаю, тебе пора задуматься над своим поведением… – рассудил Рай, усмехнувшись.

– Может быть, но… скажу я вам, – Эжен сощурился, – Такие шутки сходят с рук лишь одному человеку, и с вами мы ещё, быть может, поговорим по этому поводу.

Рай почувствовал, что последняя фраза прозвучала как открытая угроза, но предпочёл свести всё в шутку:

– Ты, как я погляжу, большой любитель угрожать. Но хотел бы я знать, что даёт тебе право так нагло со мной разговаривать?

Лицо Эжена выразило искреннее удивление, но, заметив приближающегося к их столику хозяина трактира, он неожиданно для Рая ответил по-бриански:

– Позвольте, милорд, вы сами. Вы до сих пор не подняли на меня плеть, хотя я уже давно прошу вас дать мне этот повод подраться… – и Эжен, извиняясь, улыбнулся светлой до боли знакомой Раю улыбкой. Перед ним вдруг возник Фрэнк, правда, говорящий с каким-то непонятным акцентом, то ли фрагийским, то ли испайронским, то ли ещё каким. От такой неожиданности Рай опешил.