6. Выкуп или похищение? Если «Патроклия» вторична в «Илиаде», то, естественно, не менее вторичны и «Похороны Патрокла», и «Погребальные игры» — вся предпоследняя песнь. Что же касается последней, XXIV песни, то ее вторая, меньшая часть описывает погребение Гектора очень схоже с погребением Патрокла, а первая, более пространная часть излагает историю выкупа тела Гектора у разгневанного Ахилла. Вся эта песнь давно, вместе с XXIII песнью, рассматривается как позднее присоединение к «Илиаде». В них много поздних языковых форм.

Но выкуп тела Гектора вообще не очень прочно держится в «Илиаде». Ведь идея выкупа появляется не сразу. При виде того, как Ахилл измывается над трупом Гектора (волочит его за своей колесницей вокруг могилы Патрокла), боги прониклись жалостью к Гектору и стали уговаривать Гермеса похитить тело. Гермес очень подходил для этого поручения — он бог торговли, обмана и воровства. Некоторые в собрании богов были против этой идеи, но их было всего трое: две богини — Гера и Афина, потому что они были обижены на Париса, брата Гектора, за его выбор при судействе (суд Париса) в пользу Афродиты, а третий с ними был Посейдон, хоть он-то в конкурсе красоты не участвовал. Ну, он вдохновлял ахейцев, и жалости к Гектору у него не было. Но остальные боги жалели Гектора и убеждали Гермеса похитить тело.

И вот на 12-й день (с какой поры — не указано) к богам обратился Аполлон с обвинением в жестокосердии и с предложением унять Ахилла — как будто перед тем боги не о том размышляли и спорили и как будто Аполлона не было среди них. Идею похищения Аполлон вообще не упоминает. Тем не менее в ответ Зевс заявляет, что похищение — неподходящий выход. Да ведь Аполлон о похищении и не говорил! Складывается впечатление, что здесь слиты две разные версии реакции богов на измыва-ние Ахилла над убитым.

В ответ Аполлону Зевс также заявил, что тело все-таки надо спасти. Он посылает за Фетидой и велит ей, чтобы она уговорила сына принять от троянцев выкуп и выдать им тело Гектора. Затем Зевс велел Гермесу отправиться к Приаму и провести того по вражескому стану к Ахиллу. Что Гермес и выполнил. Тут поручение именно Гермесу роли проводника несколько странно. Зачем задача провести троянцев безопасно для искренней мольбы о милости поручена богу воровства и обмана? Не осталось ли путешествие Гермеса рудиментом от идеи похищения? Он ведь уже должен был идти и, видимо, пошел, а цель была изменена с вмешательством Зевса.

Отдавая повеление Фетиде, Зевс сообщил, что среди богов уже девять дней идет распря: боги склоняют Гермеса похитить тело, но он, Зевс, хочет, чтобы сам Ахилл выдал тело и тем заслужил славу. Нетрудно заметить, что Зевс превратно изложил Фетиде ситуацию. Ведь боги спорили, похищать ли тело или оставить все как есть, о выкупе и выдаче тела речи не было. Когда же Зевс заговорил о выкупе, похищение никем не предлагалось. Эти две идеи не сталкивались в одном и том же обсуждении.

И сразу бросается в глаза противоречие сроков: ведь незадолго до того было указано не девять дней, а двенадцать. И Гермес, придя к Приаму, сетует, что двенадцатый день лежит Гектор непогребенным. Стало быть, считали по-разному. В чем может быть разница? Да ведь трое суток заняли похороны Патрокла!

7. Похороны Патрокла и спор богов. В самом деле, похороны Патрокла начались на следующий день (XXIII, 55-58, 109-110) после гибели Гектора и заняли целые сутки — день и ночь (XXIII, 226-228). Наутро костер угасили и возвели курган (XXIII, 231-237,250,255-257). В тот же день состоялись и погребальные игры. К вечеру Ахилл улегся спать, но сон к нему не шел, пока он не поизмывался вдосталь над трупом врага (XXIV, 3-5, 12-16). Примем, что тут и начался спор богов. Стало быть, в этом случае от смерти Гектора этот спор отделяют действительно три ночи, три восхода.

Как раз и получается эта разница Если считать от смерти Гектора, вкладывая в заполнение интервала и похороны Патрокла, то выходит двенадцать дней, а если от окончания похорон Патрокла, то девять — похороны в этой сюжетной линии не учитываются. Их могло и не быть. Вместо того чтобы взирать с жалостью на то, как Ахилл волочил труп Гектора вокруг могилы Патрокла, боги могли с тою же божественной жалостью наблюдать сцену из XXII песни — как Ахилл тащил труп с поля боя к ахейскому стану. Итак, жалость богов могла быть вызвана тем, как Ахилл волочил труп с поля боя к ахейскому стану (песнь XXII), а мота быть вызвана и тем, как Ахилл волочил труп Гектора вокруг могилы Патрокла (песнь XXIV). С первого зрелища прошло двенадцать дней до решающего совещания (и вмешательства Аполлона и Зевса), со второго — девять. Вроде бы оба срока мотивированы.

Но боги, знающие все, конечно, должны были считать с самого начала измывательств — с волочения трупа к ахейскому стану, со дня убийства Гектора. Значит, весь вопрос в том, были или не были учтены «Похороны Патрокла» перед решением вопроса. А это значит, что похищение трупа и выкуп были вписаны в разные версии сюжета — одна еще без «Похорон Патрокла», другая — после их включения.

Дело можно представить себе так. Певец, у которого боги задумали похищение, отсчитывал от начала измывательств двенадцать дней. Это число и называет Гермес, осуществлявший похищение. Это же число указывает и тот певец, который ввел в совещание богов Аполлона и отвечающего на его призыв Зевса, предложившего идею выкупа. Но в своем рассказе Фетиде Зевс уже учитывает, что из этих двенадцати дней три дня занято похоронами Патрокла, и потому началом издевательств считает волочение вокруг могилы Патрокла и называет девять дней.

Возможно и другое толкование. Певец, сочинявший похищение, числил девять дней измывательств. Это было до включения «Похорон Патрокла». Когда же в совете появился Аполлон и в ответ на его жалобу Зевс предложил идею выкупа, то это было уже после включения «Похорон Патрокла», и дней стало уже насчитываться двенадцать — этот срок и называется певцом для речей Аполлона и Зевса (двенадцать дней с начала измывательств), и его называет Приаму Гермес, уже осуществляющий новую миссию. А в рассказе Фетиде Зевс по недосмотру певца еще приводит старую версию срока—девять дней.

Во всяком случае, сюжетная линия с похищением появилась в поэме раньше, чем линия с выкупом (ЕгИагЛ 1894: 479; Шестаков 1898:484-485). Во-первых, включение «Похорон Патрокла», связанное с выкупом, оказывается позже, чем повествование без «Похорон», связанное с похищением. Во-вторых, призыв к похищению никакого смысла в поэме не имеет — он мыслим только как реликт реального похищения, осуществлявшегося в прежней версии. В-третьих, наконец, ряд других пассажей XXIV песни получает лучшее объяснение, если предположить, что они являются неубранными остатками описанного некогда похищения тела.

Так, Зевс передал через свою посланницу Ириду обещание Приаму, что в пути его будет охранять Гермес, пусть старец не помышляет о страхе и смерти. Но когда жена умоляет Приама воздержаться от опасной поездки в лагерь врага, он ничего не сообщает ей об обещании Зевса, даже сам рассуждает о возможности гибели — как не было обещания. Да и в поездке страшно пугается, увидев незнакомца, как бы забыв, что его должен проводить Гермес. Гермес же, в отличие от Ириды, только что побывавшей у Приама, не ссылается на поручение Зевса, а представляется случайным встречным и свое желание помочь объясняет чувством милосердия. Похоже, что обещания Зевса прежде просто не было, а встреча с Гермесом имеет какое-то другое значение.