– Да. Последнее. Теперь все три «больших» ядра – в наших руках.

– Я же не знала. Извини за «маньячку».

– Ладно тебе, на правду не обижаются.

Больше месяца потратили мы на то, чтобы выяснить, где находится производство, на котором фирма «ТаггеКо» собирается выпускать новое оружие для Империи. Что это за оружие, выяснилось довольно быстро. Отрывочные сведения, полученные от администрации орбитального терминала на Фэдье, насторожили Осоку. Истребители в странной окраске, какие-то агрегаты, напоминающие медкапсулы, по числу этих истребителей… Она направила запрос Библиотекарю, и уже на второй день мы изучали подробный отчёт одного из «агентов Оссуса» с авианосной группы моффа Таркина. Бой белых истребителей против двукратно превосходящего противника впечатлял. Как, впрочем, весьма впечатлило меня и то, с какой лёгкостью отправил Таркин на заклание двенадцать своих офицеров. Да и крейсер атаковали почти по-взрослому. Правда, Осока объяснила мне, что орудийные расчёты на больших кораблях прикрывают бронещиты-маски, пробить которые слабые лазерные пушки СИДов неспособны, нужна либо ракета, либо, как минимум, наша крыльевая. Уязвимыми остаются лишь излучатели, а ими ради приближённости обстановки к боевой вполне можно было пожертвовать. С этим я мог согласиться, но люди?? Или, как, помнится, в британском флоте, когда тонет боевой корабль, было принято говорить «У короля ещё много»? Достойные наследнички «владычицы морей», нечего сказать. Дальнейшие голоснимки объясняли, в чём состояло новшество белых истребителей. По выражению Станислава Лема, не новый тип корабля – новый тип экипажа. Пилотов «белых» сделали киборгами. Именно поэтому их реакция настолько превосходила человеческую. Скорость движения нервных импульсов всего 120 метров в секунду, мышечные сокращения ещё медленнее. Эту-то задержку и взялся устранить Ченс Иолдови. На снимках были прекрасно видны разъёмы, вживлённые в виски и основание черепа усовершенствованных пилотов – поближе к моторным и зрительным центрам, чтобы передавать сигнал со скоростью света. И на этом «добрый доктор» не остановился. Он избавил своих лётчиков от необходимости дышать во время боя. Кровь – вернее, искусственный её заменитель – обогащалась кислородом вне организма. По отдельным трубкам в кровь вводились питательные вещества, так же удалялись жидкие отходы, а твёрдых и не могло быть, раз не работал кишечник. Выглядело всё это довольно мерзко… но, надо сказать, имело практический смысл.

– Это что получается, – почесал мочку уха Иан, – они могут сутками висеть в засаде, не сменяясь?

– Похоже на то, – сказал Базили. – Прекрасное дополнение к остальным качествам.

– Для нас хорошо одно, – вступила в разговор Осока, – этот доктор все свои наработки держит в секрете. А повторить их не так уж легко. Мозг разумного существа очень тонкий орган, раньше попытки настолько глубоких модернизаций кончались либо физическим разрушением мозга, либо сумасшествием. Всё, чего добились в серии, возможность киборга общаться с рехенами усилием мысли.

– Предлагаешь прихлопнуть его шарашку, и вся недолга? – спросил я.

– Точно! Пока фабрика не выпустила первую продукцию, и пока этих фабрик не стало множество. Мне не особенно жаль контрабандистов, которых эти беленькие истребят как вид, но и Сопротивлению тогда конец.

И вот теперь мы искали. Мотались по всем окрестным секторам, сидели в кантинах, слушая сплетни, поднимали старые связи. Вновь после долгого перерыва побывали в Порт Гавани, где у наших механиков с прошлого года были неплохие контакты. Разыскивала прежних знакомых и Вентресс.

– Не надо мне было с вами связываться, – пошутила она как-то в своей обычной грубоватой манере. – Общалась бы, как раньше, с пацанами. Слушала, кто сколько замочил, с какого жмура что снял… А сейчас, докатилась, хочется нормальных цивилизованных лиц и интеллигентных разговоров.

– Какой ужас, – поддакнул я. – А представляешь, дальше так пойдёт, чего доброго платья носить начнёшь.

– Проклятье. Зачем сказал? Я же представила! Страх-то какой. Теперь ночь спать не буду, – Асаж не выдержала и громко расхохоталась.

Место, где исследовательский центр Ченса Иолдови располагался первоначально, обнаружилось почти сразу. Фест. Стало ясно, почему испытания не провели там. Планета довольно плотно заселена, много кораблей, внутрисистемные перевозки, а население, мягко говоря, недолюбливает Империю. Вероятно, по этой же причине там не стали разворачивать серийное производство. Испытывать образцы на новом месте? А зачем такому количеству людей знать, где оно расположено? Экипаж только одного имперского разрушителя – больше сорока пяти тысяч душ. Среди них мог оказаться шпион, и не один. Да, собственно, и оказался, иначе мы не читали бы материалы отчёта Таркина Императору. Наконец, после долгих бесплодных попыток что-то выяснить Вентресс наткнулась на контрабандиста, от которого узнала о подозрительном шевелении в системе Гвори. По словам её собеседника, несколько месяцев назад, пролетая через неё, он был отогнан имперским патрульным кораблём. Тем не менее, успел разглядеть, что на синхронной орбите над планетой висит базовый модуль орбитальной крепости, и на него навешивают вооружение.

– Ты должна помнить, – добавила она, обращаясь к Осоке, – там в своё время у нас… в смысле, у сепаратистов была верфь в горных выработках. Республиканский флот её разнёс, но в том, что осталось, вполне поместится госпиталь или небольшое предприятие по производству клонов. То есть, место подходящее. Я бы сама слетала, да маскировка у меня плохонькая, противорадарная только.

– Нет-нет, разведку проведём мы, – сказала Осока. – Спугнуть их нельзя ни в коем случае. Спасибо, Асаж, ты, как всегда, очень помогла.

– Вернётесь – свистните.

– Обязательно. До связи.

Голографическое изображение Вентресс исчезло.

– Итак, Гвори? – спросила Падме.

– Да, летим, – кивнула Рийо.

На досветовую скорость вышли на периферии системы. Осмотрелись. С этого расстояния уловить след выхода из гиперпространства столь малоразмерного объекта не могли никакие сканеры, зато наши приборы отчётливо видели и саму планету, и фонящую во всех диапазонах побочными излучениями платформу крепости на её орбите. Сооружение явно было закончено и функционировало. Убедившись, что других крупных объектов искусственного происхождения, вроде звёздных разрушителей, в системе нет, Падме сделала микропрыжок поближе к звезде таким образом, чтобы точку выхода закрывал от планеты край светила. Включила ионные двигатели и начала разгон. На скорости порядка пяти тысяч километров в секунду Кеплерова механика почти не действовала, а потому, огибая звезду, пришлось дважды корректировать курс, после чего слегка изогнутая траектория «Амидалы» упёрлась в Гвори. Никогда ещё я не бывал в такой близости от термоядерного океана, дающего тепло и свет целой планетной системе. Несмотря на то, что корабль был ориентирован брюхом к звезде, а расстояние до неё измерялось десятками миллионов километров, края огненной бездны настойчиво заглядывали в блистер рубки.